Boy Meets Evil (СИ) - "ira.gale"

Попытаться стоило, хотя Чимин заранее знал ответ, но сердце всё-так пропустило удар — ебучая предопределенность. Они больше не говорили, не смеялись, не вспоминали детство и разошлись молча, даже не помахав друг другу на прощание.

Но Чимину все равно стало немного легче дышать. Интересно, сможет ли он на этом дотянуть оставшиеся два месяца.

***

Переезжая в дом-общагу к ребятам Чимин не надеялся на теплый прием или то, что кто-то с ним снова резко начнет водить дружбу. Но он точно не ожидал, что в итоге всё обернется непробиваемым спокойствием. Неделю притирались заново к друг другу, а потом все вернулось на свои места, будто он никогда отсюда и не уезжал, с той только разницей, что теперь Чонгука здесь не было.

Оно и не удивительно, старейшины их всю жизнь стравливали друг с другом, воспитывая дух здоровой конкуренции. Правда, в какой-то момент они осознали, что соперничать им не за что, а вот сосуществовать в покое и мире куда приятнее. Так и повелось у них потом жить вместе, но уважать личное пространство каждого и в душу без приглашения не лезть. Пока Чимин не уехал, а через восемь лет не вернулся и не обнаружил, что отряд уже раны зализал и потерю бойца больше не ощущал.

Может атмосфера спокойного принятия его обратно, а может магнитные бури, но что-то, как минимум, невероятное заставило Чимина обратиться к Тэхёну за помощью.

— Слуш-а-а-а-й, — с несвойственной ему деликатностью начал разговор Пак, когда за столом остались только он, Ким-младший и Юнги. — Ты не мог бы…

— Не мог бы, — оборвал его Тэхён, — не потому что не хочу, а потому что я уже помогаю Чонгуку.

— С боевыми скиллами я могу помочь, — буркнул Юнги, не отрываясь от медитации в кружку с кофе. Ким хохотнул коротко, прикрывая ладонью рот, но Чимин всё равно заметил.

— Ну, удачи вам ребятки-котятки, — хмыкнул Тэхён, ставя посуду в раковину и удаляясь из кухни.

Чимин мысленно обдумывал возможные причины тэхёновых насмешек: первая и самая очевидная — Шуга задохлик, весь маленький, щуплый и на вид одной ногой в могиле; вторая и самая невозможная — Юнги силён, но это не так страшно, потому что вряд ли он сильнее Чимина. В общем, Пак согласно кивнул и бросил на стол короткое «спасибо».

К концу второй недели тренировок с Юнги до Чимина окончательно дошел смысл насмешек — Шуга не просто силён, он прямо бойцовский пёс, натренированный для одной цели: убивать. Движения у него быстрые, резкие и их практически невозможно было предугадать или заметить, разве что когда его ладонь уже сжимала шею. Чимину было страшно даже думать о том, что этот бульдог мог вытворять, если применял свою способность становиться невидимым.

Так что, когда в гости приехал Сынхо, и они поставили на паузу тренировки, Чимин почувствовал облегчение. Хоть пару дней не будет приползать к Хосоку, словно побитая собака.

— Как у тебя тут дела? — без прелюдий спросил Сынхо, когда их оставили наедине. В беседке на улице было прохладно и ветрено, Чимин запахнул куртку, скрещивая руки, и многозначительно пожал плечами.

— Нормально? — с усмешкой произнёс Пак, словно он пытался узнать сойдет ли такой ответ, чтобы от него отвязались. Всё равно другого ответа у него для Ли Сынхо не было, потому что он отрицал такие вещи, как слабость или чувства к другим людям, которые в итоге тоже становились слабостью.

— Ты уже смог узнать слабое место Чонгука? — сипловатый скрипучий голос эхом отдавался в уши Паку. Он непроизвольно поежился, потому что успел уже отвыкнуть от этого.

— Не уверен, — он попробовал сомнение на языке, и оно горчило, как и разочарованный взгляд Сынхо. — Мне кажется, единственное важное слабое место Чонгука — предсказание. Там четко говорится: «Ты станешь главой Клана, но потеряешь самое дорогое сердцу». Остается не дать потерять ему «самое дорогое» и дело в шляпе.

Мужчина качал головой, смотря на своего подопечного с укором — не такой работы он от него ожидал. Но вместо того, чтобы идти по стандартной схеме и впихивать в него воспитательную беседу, Ли решил узнать причину подобного отношения.

— Ты увидел его и вспомнил вашу с ним детскую дружбу? — он, как мог, сдерживал в себе насмешку. — Или что-то ещё случилось, почему ты так плохо провел свою работу?

Чимин поморщился. Знал же, что наставника обмануть не получиться, тот всегда его высекал за пару минут. Так было, когда он застукал его за курением. Потом повторилось, когда они с Рен сорвали праздник весны в школе, устроив диверсию и запихав в пушку с конфетти тараканов. Сегодняшний день не стал исключением, поэтому Пак просто сдался. Достал из кармана пачку сигарет и закурил, чтобы на выдохе бросить, как можно более равнодушным голосом:

— Рен — фамильяр Чонгука.

— Долбанные кицунэ, — зло выругался Сынхо, быстро возвращая себе спокойное выражение лица. — И что? Это дает тебе повод лениться? Или эта девчонка охмурила и Чонгука?

— Нет! Рен не…, — он нелепо запнулся, вспоминая неловкое молчание в ресторане две недели назад. — Не знаю, — выдохнул, наконец, Чимин, опустив голову.

Признаться честно, его и самого до чертиков волновал этот вопрос, отсюда и вся его растерянность, и потеря контроля. Появление Рен не просто спутало ему все карты, оно перевернуло игральную доску вверх тормашками.

Если допустить, что у Чонгука были к ней чувства, то выходило, что убивать её — нельзя. Убить Рен — «самое дорогое сердцу» — означало подписать себе смертный приговор.

Если отбросить чувства Чимина к девчонке, то по-хорошему её стоило убить ещё тогда, в тот самый вечер, но рука трусливо дрогнула. А сейчас? Сейчас она дрогнет? В святилище он был готов убить её, чтобы просто не отдавать Чонгуку, но теперь он отдал её, а чувства отдать забыл.

С какой стороны не глянь — дело было дрянь.

— В твоих же интересах, Чимин, узнать в каких они отношениях, — настойчиво продолжил Сынхо, хлопнув руками по коленям, и поднялся. — Черт, — снова тихо выругался мужчина, — если бы не тупые охотники, сучка была бы уже мертва.

Ли ушел обратно в дом, оставляя своего подопечного наедине с его шоком. Чимин переваривал услышанное вместе с двумя сигаретами, но в итоге заключил про себя: «Сонбэним никогда бы не стал нарочно натравливать охотников на мою любимую. Сонбэним просто злится, что ситуация вышла из-под контроля».

В его версии всё было складно. В конце концов, Чимин и сам злился, но вот интуиция и её писклявый голосок все равно пробивались наружу со своим мерзким — «А может все-таки стал бы?»

***

«Проблемная» — это было первое, что Ли Сынхо подумал, когда увидел на пороге своего дома друга и его старшую дочь. Младшую он заметил многим позже, когда та высунулась трусливо из-за спины отца. И ведь время в очередной раз доказало, что первое впечатление никогда не бывает обманчивым.

Сначала она Чимина на свою сторону перетянула, разрушая в нем всякую дисциплину, а когда у них появилась «любовь», то Сынхо решил окончательно — надо резать этот канат. Ему мальчишка и его будущее были куда дороже друга и его семьи, он и другом-то ему почти не был. Сынхо помогал из уважения к его покойной жене, но всякой помощи приходил конец, когда на другой чаше весов оказывались собственные интересы и амбиции.

— Тэян, — в другой трубке громкий шорох, покашливание и хриплое «слушаю», Сынхо устало прикрыл глаза. — У вас там за кицунэ ещё гоняются?

— Допустим, — на том конце голос явно оживился, хоть и старался скрыть это, — но я в Корею ради одной кицунэ не потащусь. Слишком накладно, да и у нас тут дел своих по горло. Ты ведь знаешь — перевороты штука сложная.

— А если я скажу, что у меня тут три кицунэ и бонусом хаэчи?

— Что ты хочешь за это?

— Убейте отца, не жадничайте. У вас останется две кицунэ, но самое главное отдай старшую Джиёну на съедение. Пусть он из неё душу вынет и никогда из своего Дуата не отпускает.

Минутная пауза.

— Договорились.

Кто ж знал, что их отрепетированный за пару недель план накроется медным тазом, когда Чимин решит влезть в самое пекло. Кто ж знал, что хитрожопый Тэян рассудит, что собственная шкура ему дороже и утащит в Токио только одну кицунэ, причем совсем не ту. Кто ж знал, что после всего Сынхо придется импровизировать.