Жажда мести - Крис Муни

Джек смотрел, как Барри бросился помогать старушке. Какое счастье, когда человеку нет еще и тридцати! Он энергичен и готов сказать или сделать все, что могло бы продемонстрировать его точку зрения на собственное место в этой жизни.

Джек направился к пляжу. Там горячий воздух сотрясала танцевальная музыка, шумел прибой, кричали чайки, люди смеялись, болтали, кричали, разговаривали. Взгляд Джека остановился на мужчине среднего возраста, которого закапывали в песок трое маленьких сыновей. Неожиданно он почувствовал себя иностранцем в далекой стране.

Слева росло несколько деревьев. Траву под ними сожгло взрывом, да и сами деревья больше напоминали сгоревшие спички. Он перевел взгляд на кучу мусора на том месте, где раньше стоял дом Роса. В прошлом, когда он касался личных вещей, таких как одежда жертвы, орудие убийства, иногда даже при прикосновении к жертве, воображение начинало активно работать. Он выпускал его на свободу и через некоторое время погружался во тьму, пока не переставал ощущать себя, уступая холодному голосу, который рассказывал ему, где искать, как думать… и чувствовать.

По крайней мере, так он работал шесть лет назад. Тогда у него были другие привычки. Он запирался в номере гостиницы наедине с мыслями и фотографиями окровавленных жертв, прикрепленными к стенам. Посредством погружения в некое подобие транса он мог понять образ мыслей убийцы, его эмоциональное состояние. Теперь он уже не был уверен, что у него это получится.

После смерти жены, когда Джек стремительно катился по наклонной, Майк Абрамс договорился, что он побудет некоторое время в Оушн-Пойнт, частной психиатрической лечебнице в Нью-Канаане, штат Коннектикут. За те полгода, что провел там, он смог восстановить психическое равновесие с помощью психотерапевтического курса лечения и интенсивной терапии, которая показала ему такие закоулки сознания, которые он никогда не хотел бы видеть. Кошмары, охотой на которые он зарабатывал на жизнь, память обо всех жертвах маньяков, их голоса, их крики… Все это он обнаружил у себя в голове. Все это пустило в нем ядовитые корни. И не следует забывать о ярости. Ему удалось одолеть все психологические опухоли, запереть их где-то глубоко внутри. С тех пор они его больше не беспокоили.

Теперь он хотел возродить то, что команда психиатров и психоаналитиков полгода лечила, изучала и каталогизировала. Проблема заключалась не в том, чтобы подстегнуть воображение. Приложи немного усилий, и оно восстановится само собой. Загвоздка была в другом. Его воображение было палкой о двух концах. Да, оно подскажет кое-что о Песочном человеке, но заодно и отопрет тайные комнаты подсознания, в которых хранятся кошмары и голоса из прошлого, а также чувства, неразрывно связанные с ними, – темные, бурные чувства, которые в свое время почти погубили его.

Он услышал голос Аманды: «Ты обещал мне, Джек, помнишь? Ты обещал, что сдержишь слово на этот раз».

Джек уставился на кучу мусора. В памяти всплыл образ Алекса Долана, привязанного к стулу, в трусах, пропитанных мочой. Он увидел безликих жертв семьи номер три, которые всего через несколько дней, а может и часов, будут зарезаны.

«У меня нет выбора, Аманда. Извини».

Джек подошел к куче и начал в ней копаться.

Прежде чем место взрыва очистили, он исследовал его вместе с Бурком, который обнаружил кусочек инфракрасного датчика. Датчики такого типа используют в домашних системах безопасности. У Роса, как и большинства людей, живших на его улице, такой системы не было. Бурк исследовал кусочек масс-спектрометром и нашел остаточный отпечаток С-4.

Этот был единственный фрагмент бомбы, который им удалось найти. Большая часть улик осталась на морском дне. За недели после взрыва на берег не вынесло никаких вещей или частей тел. Поэтому Джек удивился, когда увидел пятнадцатисантиметровый кусок нейлоновой веревки, торчавший из-за обожженного куска пластмассы. Он поднял веревку, увидел пятно крови на кончике и принялся ее разминать. Он вспомнил образы той ночи и сконцентрировался на них, пытаясь подстегнуть воображение.

Через какое-то время жара, теплый ветер, пот, текущий по лбу, шум пляжа ушли, окружающий мир потускнел, и Джек почувствовал, что проваливается куда-то в теплые глубины черной воды.

Рациональная часть сознания, которая охраняла его рассудок, требовала, чтобы он остановился. На краткий миг Джек почувствовал, что часть его почти вернулась на поверхность этой черной воды. Он подумал о Тейлор, которая вдохнула жизнь в его убогое существование, вспомнил ее улыбку, ее тело, ее тепло. Но все-таки сдался на милость сил, которые тянули его все глубже, в темноту. Процесс был легким, природным, словно дыхание.

Песочный человек в доме Роса:

– Я иду по коридору. За дверью, ведущей в спальню, я слышу голос Ларри Роса. Я берусь за ручку двери, поворачиваю ее – она такая холодная! – и врываюсь в комнату. Комната. Фрагменты воспоминаний: какой горячий и влажный воздух… пот… я вдыхаю… пахнет медью. А окна, я замечаю, открыты. Снаружи грохочет фейерверк, пылающие сполохи зеленого, синего, красного, оранжевого цвета на фоне темного неба. Отблески на испуганном лице Ларри Роса…

Потом голос Песочного человека из другой ночи:

– Я видел сегодня, как ты выбегал на пляж.

Возможно, это не совсем точные слова, поскольку Джеку приходится полагаться лишь на память: он оставил диктофон с записанным разговором, папку и пистолет на столе в Мэне.

Песочный человек сказал что-то еще. О беге…

– На этот раз ты был намного спокойнее. Не то что в том месяце, когда ты скис и рванул наружу.

Как же ты узнал, что я рванул наружу? Ты был там в ту ночь, да? Конечно, был. Ты хотел быть рядом. Только так можно все прочувствовать, правда? Но откуда ты смотрел? С пляжа? Там ты мог смешаться с толпой и наблюдать за происходящим. Но так ты был бы слишком близко к бомбе, что опасно. Ты бы так не рисковал. Ведь ты собирался всего через несколько недель разделаться с семьей Доланов.

Ты мог наблюдать с лодки. В лодке было бы безопасно. Ты мог бы наблюдать в бинокль, а еще лучше – через аппарат ночного видения. Нет, не подходит. Фейерверки помешали бы увидеть все четко. И полицейские огни тоже.

Но смотреть в бинокль неинтересно, правда? Нет звуков. Нет эффекта присутствия. Невозможно сопереживание. Ты планировал эту операцию многие годы, поэтому тебе необходимо было быть там и одновременно находиться в безопасности. Ты мечтал об этом так долго, поэтому должен был быть там, рядом, чувствовать все! Но откуда же ты наблюдал?

Появился новый образ – свет в спальне. В голове Джека часть мозаики сложилась в цельную картину. Свет в спальне включился в самый подходящий момент. Конечно, он позже выяснил, что в ту ночь на этой улице затемняли освещение. Но Джек все равно верил, что именно Песочный человек включил свет.

Возможно, когда я открыл дверь и пересек инфракрасный луч, тем самым включив таймер бомбы, я сделал что-то с электропитанием. Может, свет тоже включался по таймеру? Если так, то как ты это сделал?

Потом он вспомнил нечто, что отличало спальню от всего дома. Окна на первом этаже были открыты, но зашторены, в то время как окна в спальне были закрыты и не зашторены.

Ларри Рос кричал. Его рот был залеплен лентой. Если бы окна в спальне были открыты, кто-то из людей на пляже мог услышать его, а это разрушило бы твой план.

В ту ночь фейерверки освещали комнату, отблески плясали на перепуганном лице Роса.

«Он специально оставил окна незашторенными? Но почему? Чтобы увидеть меня!»

Догадка пронеслась в мозгу Джека, словно междугородний экспресс.

Чтобы увидеть меня, тебе нужно было, чтобы свет в спальне был включен. Поэтому ты не зашторил окна, верно? Ты хотел, чтобы фейерверк освещал комнату и ты мог видеть меня. Но откуда? Не с пляжа и не с лодки. Оттуда ты бы меня не увидел.

Инфракрасные лучи, ноутбук, детонирование бомбы с помощью телефонного звонка… Все безопасно, все делается дистанционно. И почему свет включился спустя несколько секунд после того, как я снял ленту со рта Роса? Это не было совпадением.

Мысль ускользнула. Джек не погнался за ней, решил выждать Мгновение спустя она вернулась и сжала его в железных объятьях Лишенный эмоций, холодный голос заговорил с ним впервые за последние семь лет: «Вопрос не в том, откуда он смотрел, а как. Как он увидел тебя в спальне? Как он увидел, что ты выбегаешь из дома?»

Что-то вспыхнуло в голове Джека, словно он прикоснулся к оголенному проводу.

– Сукин сын! – сказал Джек и сжал веревку.

Как удачно придумано! Как просто!

– Камеры слежения, вот как. Ты наблюдал за мной все время.

Глава 15