Чародейка Его светлости (СИ) - Мичи Анна "Anna Michi"

Сейчас страха не было — была злость.

На эту манерную девицу, которая вела себя как некоронованная королева. На Лина, который уехал невесть куда и у которого, оказывается, есть невеста. Даже на чародея, который толком не объяснил мне ничего о магии.

Это случилось совсем по-другому, не так, как в прошлый раз.

Я не взяла огонь откуда-то — я превратила злость в ледяной поток. Он хлынул через меня, неудержимо, словно где-то разом открыли шлюзы, поднялся к потолку, как длинный плотный голубой язык, и изогнулся, окатывая наглую девицу с головы до ног.

Я не удержалась от смеха, видя, как она моргает выпученными глазами, насквозь мокрая. Платье обвисло на ней, отчётливо обрисовывая фигуру.

Но в следующий миг смех перешёл в ужас. Водяной поток не унимался, а напротив — словно окреп и обрёл собственную волю. Он, как огромный удав, обвился вокруг шеи Иве Раты, поднял девушку в воздух, так, что её ноги беспомощно болтались, а из горла слышался один хрип.

И этот поток ничуть мне не повиновался.

Я привалилась к стене, изо всех сил пытаясь оборвать связь, представить, как вода рассыпается каплями, как уходит, исчезает — но ничего не происходило. Иве безвольно обмякла в кольцах, вокруг визжали и кричали, я слабела, но водяной поток становился лишь крепче.

Иве отлетела в сторону, словно ему надоело играть с бессознательной жертвой. Водяной удав, вздыбился надо мной, урча, переливаясь перламутром, раздуваясь, как клобук у кобры.

Я замерла. Да как же управлять этой чёртовой силой...

— Что за... — за спиной кто-то выругался.

Я обернулась и увидела хмурого чародея. За его плечом стояла запыхавшаяся, раскрасневшаяся Элле.

Хайден окинул нас неприветливым взглядом: меня на корточках у стены, Иве Рату, лежавшую в луже воды, других девчонок, забившихся по углам, вцепившихся друг в друга и не переставая визжавших. И огромную водяную змею, вихрившуюся кольцами.

Чародей сделал сложный жест, сверкнуло зеленью, запахло вдруг мокрой пылью и озоном, как после летнего дождя — и змея исчезла, как не бывало.

Мне сразу стало легче. Шум в ушах пропал, и только сбившиеся вместе девчонки продолжали тянуть тоскливую ноту.

— А ну тихо! — прикрикнул на них Хайден. — Займитесь её милостью.

Они замолчали враз. Испуганно оглядываясь на чародея и на меня, перешёптываясь, вся стайка окружила канцлерову дочь. Откуда-то налетела туча служанок (видимо, сидели неподалёку, ожидая на случай, если госпожам что-нибудь понадобится). Увидев Рату в луже воды, служанки добавили визгу, а потом начали хлопотать вокруг, подсовывая то воду, то нюхательную соль.

Я с облегчением услышала, как девица застонала. Слава богу, жива.

Хайден схватил одну из служанок за плечо:

— Позови Имиса. Пусть осмотрит её.

Та торопливо закивала, несколько раз поклонилась и со всех ног убежала.

Я тоже осторожно, по стеночке, поднялась и сделала шаг назад. Лучше убраться, пока не заметили. Я, конечно, шла к чародею, но что-то мне подсказывало, сейчас не самый лучший момент.

— Э нет, — он резко обернулся и ухватил меня за руку. — А ты пойдёшь со мной.

***

Миниатюрным паровозиком: впереди высокий и тощий чародей, за ним я, за мной Элле — мы пролетели сквозь лабиринт коридоров и комнат. Наша конечная цель оказалась сравнительно недалеко, и это была самая настоящая башня колдуна. Хотя в замке, состоявшем почти сплошь из башен и башенок, была бы странным не встретить хотя бы одну.

Хайден отворил дверь, и за ней обнаружилась просторная круглая комната. В ней было полно народу, сосредоточенно занимавшегося своими делами.

Дела, впрочем, не помешали парням любопытно скосить глаза в мою сторону. Ни один при этом не осмелился заговорить.

Тут чародей остановил мою наперсницу.

— Одна, — сказал он скрипуче, явно имея в виду меня.

— Подожди здесь, — шепнула я ей.

Хайден указал ей на низкий пуфик, и Элле послушно уселась. Она вздохнула с облегчением, а у меня, напротив, от предстоящей беседы тряслись поджилки. Интересно, меня не выкинут из замка за попытку убийства?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мы долго поднимались по узкой винтовой лестнице. В отличие от комнаты внизу, где горел камин, тут стоял промозглый холод. Я сжала зубы, чтобы не стучали, и, мужественно цепляясь за ледяные перила, шла вслед за чародеем. Хорошо, что путь оказался недолог.

Но, к сожалению, внутри, в комнатке почти под самой крышей, было немногим теплее, чем на лестнице. И темно — но темнота вмиг рассеялась, когда Хайден сделал невнятный быстрый пасс.

Я заозиралась: довольно просторная комната со множеством шкафов, высоким столом типа бюро и креслом с высокой спинкой — и другим столиком, низким, с пузатыми ножками, втиснутым между двумя такими же низкими креслами.

— Садись, — кратко бросил чародей, указав на одно из кресел.

Мне показалось что-то странным в этой фразе, но я сделала, как велели. И, только опустившись в кресло, подпрыгнула, сообразив.

— Вы говорите по-русски?!

Неприветливое лицо Хайдена рассекла усмешка.

— Вы... я... — я запнулась, сама не понимая, что хочу спросить. — Вы из нашего мира?

Уже озвучив догадку, я поняла, что она ложная. Хайден хоть и выглядел здесь необычно, говорил по-русски с тем же самым хорошо мне знакомым акцентом Лина. Он был местным.

— Вас научил Лин?

Чародей покачал головой. Присел напротив, сделал ещё одно движение руками, напрягся — и я почти увидела, не глазами, а не знаю чем — как потекла энергия, формируясь в сложный загадочный символ. Этот символ мгновенно накалился, засиял, и от него потекло тепло.

Я невольно протянула к нему руки.

Странно. Я думала, он будет ругать меня за то, что только что произошло, но он вёл себя так, будто ничего не случилось. Даже ни слова не сказал в упрёк. Может, конечно, всё ещё впереди...

Хайден водрузил символ на стол, и он встал там, как диковинное украшение.

— Батарейя, — с акцентом сказал чародей, кивнув в его сторону.

Хоть сердце и было не на месте, я всё равно улыбнулась. Конечно, на настоящую переносную батарею это походило мало, но изящество замысла было налицо. Хорошо магам. Не нужно заботиться о камине, захотел тепла — сделал.

Тут я заметила на столике украшения в знакомом пластиковом пакете. Золотые и серебряные цепочки, кольца, браслеты — всё вперемешку.

— О... так Лин для вас их взял.

Хайден, посерьёзнев, кивнул.

— А зачем они вам? И почему вы говорите по-нашему?

— У вас очень тонкая работа, — чародей коснулся пакета, вскрыл его и вывалил украшения на стол. Потом потянулся назад и взял с полки что-то, тоже положил на стол. — Посмотри, ты поймёшь.

Стоило взглянуть, как я действительно поняла. Здешние украшения выглядели топорно. Массивные перстни, крупные камни, неровные и тоже крупные звенья цепочек. По сравнению с этим принесённые нами с Лином вещи смотрелись очень изящно.

— Но какой толк вам от этого? Продавать?

Хайден покачал головой:

— Учиться.

Снова потянулся куда-то назад. На стол легли бумажные листы — не тонкие и белые, как у нас, а толстые, жёлтовато-бежевые, разного размера и с неравномерными муаровыми разводами. На этих листах были в подробностях зарисованы самые разные кольца, соединения, звенья, огранки, способы крепления драгоценных камней — уйма всего.

Хайден, тыкая в рисунки, стал объяснять мне детали, которые я с трудом понимала из-за обилия терминов. Теперь он не казался мне ни хмурым, ни неприветливым. Так, обычный мужчина средних лет, несколько замкнутый и неразговорчивый — пока дело не касалось его конька. Тут он рассуждал с жаром:

— Аэлин богата рудой. У нас есть золото и серебро. Это ценный металл сам по себе. Но если придать ему форму, если научиться делать такие же тонкие вещи — наши украшения захотят везде. Мы будем одевать все королевские дворы мира. Кроме того, на тонкую работу лучше ложатся защитные и оберегающие заклинания, это тоже большой плюс.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я молча кивала, не в состоянии вставить ни слова в эту горячую речь.