Чародейка Его светлости (СИ) - Мичи Анна "Anna Michi"

Прозвучало скорее как уход от ответа, но я не успела переспросить.

Хайден произнёс несколько отрывистых слов. Лин резко сказал что-то. Хайден заговорил быстро и возбуждённо, сильно жестикулируя, словно убеждая Лина. Тот мотнул головой.

Тогда Хайден тоже покачал головой, развёл руками, будто призывал небо в свидетели, и, не прощаясь, вышел прочь. Лин сказал пару слов, и молчаливый целитель выскользнул следом.

Мы остались вдвоём.

Я смотрела на Лина, с каждой секундой чувствуя всё большую неуверенность. Если так подумать, слова «скорее всего у тебя есть дар» прозвучали больше как врачебный диагноз, причём неутешительный. Может, женщинам всё же запрещено колдовать?

То, что Лин уставился куда-то в сторону и, судя по лицу, напряжённо о чём-то думал, добавляло тревоги.

— Лин, — я высунула руку из-под покрывала и дотронулась до его запястья. — Не молчи, скажи толком. Что плохого в том, что у меня есть этот дар? Я умру? — я несмело усмехнулась, чтобы подчеркнуть, что это шутка. — Или дело в другом?

Лин перевёл взгляд на меня. Брови его по-прежнему хмурились, но ответил он всегдашним мягким тоном:

— Всё будет хорошо. Это не болезнь. Имис, это наш целитель, позаботится о том, чтобы уже завтра ты была здорова. Но... — он помедлил и продолжил с явным усилием: — Хайден сказал, что у тебя очень сильный дар. Он считает, что тебе нужно развивать его.

— Хорошо, — я растерянно кивнула. Развивать так развивать, тем более что звучало это тоже как сказка. Я смогу колдовать? Пускать файерболлы, делать порталы? Рисовать в воздухе всякие светящиеся штучки?

Лин вдруг схватил меня за руку.

— Ирри, — сказал он, буравя меня пронзительными синими глазами, — не делай этого. Не учись магии.

Я молча смотрела на него. Ждала, что он скажет почему, но Лин начал жарко объяснять:

— Не бойся, в этом нет ничего плохого. Многие люди не развивают свой дар. Не все хотят становиться чародеями. Обучение стоит денег, берёт много времени, нужен особый характер. Хайден обучит тебя всему, что тебе нужно знать, чтобы ты могла контролировать это.

Похоже, у меня поднималась температура, потому что голова начала болеть и в ушах снова зашумело. Лин сказал, для обучения нужны деньги. У меня их нет. Вот и решён вопрос.

— Хорошо, Лин. Если ты так говоришь.

Я закрыла глаза, но перед этим успела увидеть, что мой ответ Лина почему-то не обрадовал. На его лице была смесь облегчения с чем-то похожим на вину. Но мне становилось стремительно не до этого. Я словно улетала в чёрную трубу. Ускользающим сознанием услышала:

— Я вижу, тебе нехорошо. Я пришлю целителя, — а потом стук закрывающейся двери.

Дальше была только темнота.

ГЛАВА 16.

Хоть Лин и сказал, что я быстро встану на ноги, весь следующий день я провела в постели. Большую часть спала, а меньшую — принимала посетителей, которых неожиданно оказалось целое паломничество.

Примерно каждые час или два заходил целитель, проверял моё состояние, обычно молча, водил руками и, поклонившись, уходил. Утром пришёл незнакомый мне чопорный мужчина в интересной одежде, похожей одновременно на сутану, мундир и сюртук. Привёл с собой миленькую большеглазую девушку с чёрными уложенными в две баранки косами. С грехом пополам я поняла, что это моя личная служанка, которую я могу в любой момент позвать, дёрнув за фитюльку, висящую на стене рядом с кроватью.

Техника на грани фантастики.

После обеда (завтрак я проспала, а обед сервировали в той же комнате, водрузив столик мне на кровать и подбив подушки) пришёл некий явный иностранец на вид — потому что он был сероволос, тощ и сух, как кузнечик. И стрекотал так же.

Иностранец притащил с собой нечто вроде учебников, разложил их опять же на кровати, завёл что-то вроде шарнирной куклы, и она мерно тикала, пока мы учили язык Аэлин. Как ни странно, обучение пошло очень быстро: то ли за то время, когда Лин жил с нами, я прилично понахваталась основ, то ли учитель был очень хороший — но уже к вечеру я смогла немного поболтать с той самой девушкой-служанкой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Выяснилось, что её зовут Элле, ей пятнадцать (боже! пятнадцать!), её мать служила её покойной светлости (маме Лина), и Элле теперь счастлива служить мне. О Лине она говорила с придыханием, слово «сайдар» произносила явно с большой буквы и делала при этом такие огромные вдохновенные глаза, что мне стало смешно.

Увидев мою реакцию, она, долго помявшись перед этим, спросила разрешения задать вопрос. Я кивнула, про себя улыбнувшись церемониям. И она, набрав в грудь воздуха, опустив глаза от смущения, бахнула снаряд:

— Ваша милость, а вы... вы невеста сайдара?

Я замотала головой, забыв все слова от неожиданности.

— Нет, с чего ты взяла? Я просто... — я запнулась.

Просто что? Просто его названая сестра из другого мира? Хватит притворяться, от братско-сестринских отношений остались рожки да ножки.

Неужели Лин представил меня здесь своей невестой? Что-то подпрыгнуло в груди при этой мысли. Она шокировала, но не была неприятна.

Хотя всё же шокировала. Выйти замуж за Лина? Нет-нет-нет. Сначала нужно хотя бы убедиться, что он действительно относится ко мне так, как... как мне бы того хотелось.

Элле бормотала извинения, я прислушалась. Оказывается, её сбило с толку моё явно чужеземное происхождение. И то, что меня поселили именно в этих покоях. И забота Лина обо мне.

— Простите, я слышала, что его светлость обручён с младшей дочерью повелителя Валлемы, вот и решила, что это вы... Вас встречали с такой пышностью, вы вошли рука об руку с сайдаром. Боюсь, многие решили именно так...

Элле всё ещё прятала глаза, наверное, решила, что я разозлюсь из-за её оплошности. Я молчала. Что-то внутри меня как будто похолодело и покрылось пеплом.

У Лина есть невеста. Настоящая.

Мне представилась маленькая светловолосая девушка. Тоже лет пятнадцати, как Элле. Для нашего мира — нонсенс, для этого — наверняка самый подходящий для замужества возраст. Она смущается, опускает пышные ресницы, на нежных щёчках розовый румянец. Лин поднимает вуаль, на миг замирает, словно захваченный её красотой. А потом наклоняется и целует...

Фу!

Спокойно, Ира.

Лин ничего мне не обещал. Ни о чём не заговаривал — теперь ясно, в чем дело. Чёрт, но почему так больно сжимается в груди при мысли о его невесте?

А где он сам? Может, пора поговорить? За сегодня я не видела Лина ни разу.

Дело, конечно, не в том, что я по нему соскучилась. Ни в коем случае. Просто у нас слишком много нерешённых вопросов, включая тот разговор о магии. Я ведь так и не поняла, почему Лин не хотел, чтобы я училась обращаться с ней.

— Элле, а где Лин? Можешь отвести меня к нему? Или позвать его сюда?

Кажется, мысль о том, что Его Светлость Герцога всея Аэлин можно вот так запросто позвать к себе в комнату, Элле изрядно шокировала. Служанка даже подвисла на некоторое время. Потом присела (у них это заменяло книксен) и, не поднимая глаз, упавшим голосом сообщила:

— Его светлости сейчас нет в замке.

— Как нет?

И куда же он отправился? Не сказав мне ни слова?

Я, конечно, ему не мамочка, но мог бы и предупредить.

— Я слышала, — прошептала Элле, — что его светлость с личным отрядом отправился в поездку, которая продлится несколько дней.

Час от часу не легче! И никаких мобильных телефонов в этом средневековье. Вернее, один есть — мой. Лежит себе со значком «вне зоны действия сети».

Мелькнувшая в сознании мысль превратила мои внутренности в кусок льда.

А что если он как раз поехал за своей невестой?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Это было бы ужасно. Если это правда, я не смогу здесь оставаться. Жить в замке и каждый день видеть Лина с другой — ни за что.

Элле решила, что я устала из-за болезни, и тихо откланялась. Я не стала её удерживать. В голове был только Лин. То вспоминались его руки на моих плечах, потемневшие от желания синие глаза, момент, когда он разорвал мою футболку... то его нежность во время совместных ночёвок, то недавняя целомудренная ласка, когда мы ехали верхом на Мафе. То непонятная вина на лице, когда речь зашла об обучении магии.