Пионерский гамбит 2 (СИ) - Фишер Саша

— Это смотря для какой газеты, — засмеялся я. — Некоторые как раз любят такие вот правдивые жизненные вещи…

— Это какая например? — Елена Евгеньевна хитро посмотрела на меня.

Да, действительно, какая? Вроде бы, в Советском Союзе все газеты были этакой «витриной», где не было места человеческим слабостям, только подвиг, только хардкор! Но я был тот еще знаток, конечно…

— Не знаю, — я пожал плечами. — Я бы почитал такую. Но не уверен, что если мы напишем статью про вас в таком ключе, у вас потом не будет неприятностей.

— Ой, нет! — глаза Елены Евгеньевны стали испуганными. — Скажи, что ты ничего этого не напишешь! Пообещай мне! Меня же заклюют за такое!

— Честное пионерское, Елена Евгеньевна, — серьезно сказал я. — Все останется только между нами.

— Секретничаете, значит? — ветки куста шевельнулись, и из-за них появился Мамонов. Он смотрел на меня с неожиданно-холодным прищуром. Недобро так.

— Илья? — растерянно сказала Елена Евгеньевна.

Глава 12, в которой случается драма, а потом я узнаю новое значение слова "экспедиция"

На лице вожатой мелькнула досада, потом она кашлянула, отвела глаза и натянуто улыбнулась мне.

— И что это вы тут уединились? — язвительно спросил Мамонов. Что за фигня? Он вообще-то в курсе, что я должен взять у Елены Евгеньевны интервью для нашей газеты, мы же план вместе писали! Но смотрел он не на меня, а на нее. Ага, значит тут какая-то драма опять…

— Илья, давай мы закончим разговор с Кириллом, а потом я поговорю с тобой, хорошо? — теперь досада была в голосе. А на лице — дружелюбное сочувствие.

— Ты от меня бегаешь, да? — прищурился Мамонов. — Ты вчера тоже обещала.

— Илья, к старшим вежливо обращаться на вы! — Елена Евгеньевна повысила голос и стрельнула глазами в мою сторону.

— Да? — Мамонов хмыкнул. — Как-то ты вовремя всегда об этом вспоминаешь…

— Думаю, мне для начала достаточно информации, — сказал я и встал. — Давайте я набросаю черновик статьи, а потом мы обсудим, что еще можно добавить…

— Подожди, Кирилл, мы еще не закончили, — сказала Елена Евгеньевна.

Ну да. Милейшая ситуация — если не уйду, то обидится Мамонов, а если уйду — то Елена Евгеньевна. Ну так-то выбор очевиден, конечно.

— Да не, Елена Евгеньевна, для начала правда хватит! — я шагнул к выходу из беседки. Вожатая сделала движение, чтобы меня остановить, но вовремя замерла. Похоже она и правда сильно не хочет разговаривать с Мамоновым. С другой стороны, не будет же она всю смену от него бегать? Раньше сядешь, как говорится…

Я прошел мимо Мамонова и незаметно хлопнул его по руке. Мол, я с тобой друг.

— Ой, мне же тоже пора! — спохватилась Елена Евгеньевна.

Мамонов проговорил что-то неразборчивое. Я скрылся за кустами и сделал несколько шагов на месте, чтобы звучало так, будто я ухожу. С одной стороны, подслушивать, конечно, нехорошо, с другой…

— Почему ты от меня бегаешь? — повторил Мамонов негромко.

— С чего ты решил, что я бегаю? — голос вожатой взволнованно подрагивал. — Ничего я не бегаю, просто у меня дел много, начало смены же…

— Ты не открыла мне дверь вчера!

— Наверное уже спала, день суматошный выдался…

— Уснула за минуту, ну-ну…

— Мне надо идти, Илья!

— Подождут твои дела! Нам надо поговорить!

— Илья… — вожатая громко вздохнула. — Илья, так больше продолжаться не может. Ты очень хороший парень, я… я очень тебе благодарна…

— Да что ты говоришь…

— Илья, нам надо все прекратить! Ты школьник, я вожатая. Ничего у нас с тобой не получится.

— Это из-за того кучеявого, да? С которым ты танцевала?

— Что ты такое говоришь?! Саша мой однокурсник, мы знакомы с детского сада!

— Ах еще и старый знакомый… Понятно, понятненько!

— Илья, ну что с тобой такое? Что ты от меня хочешь?

— Хочу, чтобы все продолжалось. И сейчас… И потом.

— Ты не понимаешь, я же тебя старше…

— Всего на пять лет, подумаешь!

— Сейчас это для нас с тобой очень много…

В общем, не нужно быть психологом, чтобы понять, что у них произошло. Их короткий роман начал тяготить вожатую, и она попыталась слиться. А Мамонова все устраивало. И вот сейчас он со всем своим подростковым изяществом закапывает свои и так небольшие шансы на продолжение.

Я тихонько двинулся по тропинке, стараясь не наступить ни на какие ветки. Пусть выясняют отношения дальше, вроде бы, Мамонов достаточно здравомыслящий парень, чтобы не начать применять к Елене Евгеньевне силу.

До ужина я возился со своими заметками и приводил их в порядок. Переписал начисто, насколько возможно дословно восстановил слова вожатой. Хм… В принципе, история с контрабандной общагой может быть неплохой отправной точкой, надо только акценты расставить так, чтобы Елена Евгеньевна выглядела не нарушителем, а героиней. Скажем, вложить в ее слова идею о том, что институт должен помимо академических знаний работать еще и над жизненным опытом, быть буфером между безмятежным детством, когда за тебя отвечают родители, и взрослой жизнью, когда отвечаешь за себя сам. И общага — как идеальный полигон для житейских навыков… Не слишком ли смело для восьмидесятого года?

Вернулся Мамонов. Мрачнее тучи. С размаху плюхнулся на кровать и зарылся головой в подушку. Я глянул на него, но лезть не стал. Все и так было понятно, безо всяких слов. В коридоре раздался голос Елены Евгеньевны.

— Ребята, внимание! Все здесь? — она несколько раз хлопнула в ладоши. — Лиля, собери всех на веранде, пожалуйста!

— Хорошо, Елена Евгеньевна! — раздался в ответ голос нашей рассудительной рыжей председательницы. Через несколько секунд в дверь раздался стук. — Ребята, вы слышали? Выходите все на веранду!

Я встал.

— Скажешь потом, что там, ага? — глухо проговорил Мамонов, не поднимая головы от подушки.

— Конечно, Илюха!

— Почти все в сборе, отлично, — Елена Евгеньевна не стала считать нас по головам, просто осмотрела. — Значит так, планы на завтра меняются! Мы с вами едем в энтомологическую экспедицию в совхоз «Путь Ильича!» Сразу после завтрака за нами приедет транспорт. Так что одевайтесь в удобное. Всем понятно?

— Нет, — раздалось сразу с нескольких сторон. — Какая-какая экспедиция?

— Энтомология — это наука, изучающая насекомых! — сказал кто-то из пацанов важным голосом.

— Мы будем что ли тараканов изучать? — с ужасом сказала одна из девчонок, с двумя короткими хвостиками.

— Все узнаете по дороге! — Елена Евгеньевна хитро подмигнула. — А сейчас уже пора строиться на ужин.

Хм, экспедиция? Это что-то новенькое! Я живо представил, как нам раздадут сачки и стеклянные контейнеры для «образцов». И седого всклокоченного профессора в пробковом шлеме. Хотя какой, к черту, пробковый шлем? Я вообще-то не в игру «Джуманджи» попал, а в Советский Союз. В лучшем случае, в панаме.

— Уооо… — проныл непонятно откуда взявшийся за моим плечом Марчуков. — Опять эти жуки…

— Какие жуки? — спросил я.

— Колорадские, — Марчуков оттопырил нижнюю губу.

— Елена Евгеньевна, а можно не ездить? — спросил Бодя. — Мне нельзя много времени проводить на солнце…

— Ничего такого в твоем личном деле не написано, Борис, — отчеканила вожатая. — Так что наденешь панаму и поедешь вместе со всеми!

— Подожди, так мы что, будем колорадских жуков изучать? — спросил я у Марчукова.

— Не изучать, а собирать, — вздохнул он. — Этих вредителей к нам американцы подбросили, и теперь они нашу картошку жрут. Мы прошлым летом уже их собирали… Ногу что ли подвернуть?

— Народному хозяйству надо помогать, Олежа, — назидательно сказал я и похлопал приятеля по плечу.

— А может скажешь, что нам надо газету рисовать? — он посмотрел на меня глазами котика из Шрека. — А то это на целый день, мы хорошо если к ужину вернемся…

— Значит после ужина порисуем, — легкомысленно сказал я. Не то, чтобы я был рад грядущим сельхозработам, но меня они пока что никак не задевали. Какая, в сущности, разница, чем именно заниматься?