Человек из легенды - Виктор Погребной

— Плохие лекарства себе выбрали, Василий Аристархович. С ними вы и голову потеряете, и тогда действительно будет все кончено. А сердиться мне на вас нечего, готов даже все грехи ваши простить, возьмите только себя в руки. Вспомните, каким вы были в Уссурийском крае, в первые месяцы на фронте, стряхните с себя все напускное, будьте самим собой.

— Как же это я сделаю? В моем-то положении...

Разбор полетов чаще всего начинался на самолетной стоянке, а заканчивался на командном пункте. На снимке (слева направо): лейтенант Михаил Сутырин, старшие лейтенанты Григорий Речкалов и Вадим ■Фадеев, капитан Александр Покрышкин и старшин лейтенант Николай Искрин в ожидании автобуса обсуждают проведенный бон (апрель. 1943 г.).

— Не надо копаться сейчас в себе, — ответил Вадим. — Если каждый на фронте будет занят своей персоной, обиды подсчитывать, кто же фашистов бить будет? Сейчас Родину нужно освобождать. Она ждет от нас полной победы над фашистским зверьем, свободы и независимости, а мы будем сидеть вот так и распускаться. У нас есть большая цель, и во имя нее будем драться, батя, чего бы это нам ни стоило. Всякие личные невзгоды не водкой заливать надо, а под самый тяжелый камень спрятать, чтобы и после войны не нашел... Ну, я пойду.

— Постой, — протянул руку Судариков.— Так и не сказал, как удалось тебе столько немцев нащелкать и ни одного из своих не потерять?

— Идите в общежитие, проспитесь, Василий Аристархович, а вечером вернусь с аэродрома и открою вам наш секрет.

Так уж заведено в авиации: каждый летный день, каким бы он ни был — удачным или неудачным, — командир проводит разбрр полетов. Тут обмен опытом и анализ недостатков, подведение итогов и постановка новых задач — подлинная школа авиаторов. Сегодня в 16-м гвардейском И АП разбор особый. Как прошел десятый день боевой работы полка на Кубани и чему научились наши летчики.

Под вечер личный состав собрался у командного пункта. Люди расселись прямо на земле, поросшей молодой бархатистой травкой. Фадеев не забыл о майоре Су-дарикове. С разрешения командира он пригласил его на разбор полетов. Майор обрадовался.

За столом сидели командир полка подполковник Николай Васильевич Исаев, заместитель командира полка по политчасти подполковник Михаил Акимович Погребной и начальник штаба майор Яков Михайлович Датский. Подполковник Исаев сделал короткое вступление:

— Товарищи, воздушные бои над Кубанью вскрыли немецкую тактику многогруппового прикрытия бомбардировщиков. У них кроме непосредственного прикрытия эшелоны бомбардировщиков имеют еще второй круг охраны — своеобразный заслон, который завязывает бой с нашими истребителями на подступах к эшелону. В это 80 же время отдельные пары охотников наблюдают за боем со стороны солнца пли через окна в облаках. Они наносят неожиданные удары по нашим истребителям, которые прорываются к бомбардировщикам. Но немецкая многогрупиовая тактика не очень уж сильна, — продолжал Исаев. — Есть полная возможность организовать бой так, чтобы прикрывающие истребители противника были связаны «каруселью», а наши летчики могли наносить уничтожающие удары по бомбардировщикам. Это положение подтверждает опыт капитана Покрышкина. Он сумел вчера прорваться сквозь двойной заслон истребителей и уничтожить своей группой восемь бомбардировщиков. Встретив «заслон», Покрышкин приказал старшему лейтенанту Фадееву вступить с ним в бой одной четверкой, а сам во главе второй четверки прорвался через непосредственное прикрытие и атаковал бомбардировщиков. О сегодняшнем дне и некоторых особенностях воздушного боя расскажет капитан Покрышкин.

Александр Покрышкин, выше среднего роста, заметно похудевший за последние дни, подошел к столу.

— Летный день сегодня принес моей группе истребителей хорошие результаты, — Покрышкин говорил уверенно, спокойно-глуховатым голосом. — В двух боях мы сбили семь и подбили два вражеских истребителя. Мне лично удалось трех сбить и одного подбить. Как мы этого добились? ААаневры против немецкой групповой тактики мы продумали на земле. Восьмерку истребителей я распределил так, чтобы псе время иметь резерв для боя с новыми группами фашистских самолетов.

Первый бой произошел на пути к цели. Наперерез летела немецкая четверка. Где-то выше могла быть другая. Я приказал Науменко набрать высоту для защиты о г внезапного нападения. Затем мы пропустили немецкую четверку мимо себя и начали бой на вертикалях. — Покрышкин вытащил из карманов два маленьких, вырезанных из дерева самолетика и стал показывать, как i uce происходило. — Я пристроился в хвост «худому», сбил его. Два других удрали в облака, а четвертый бросился вниз. Его догнал и прошил пулеметной очередью Речкалов. Не успели закончить бой с первой четверкой, как нас атаковала новая группа «мессов». Пары Речка-лова и Науменко внезапно напали па фашистов и разо-

гнали их. Моя четверка в это время набрала высоту для охраны товарищей, ведущих бой.

К цели прорвалось пять наших истреби !елей — три самолета получили серьезные повреждения и вынуждены были вернуться. В районе цели нас предупредили по радио о появлении с тыла четверки немецких истребителей. Я немедленно дал приказ развернуться на сто восемьдесят градусов. Науменко — набрать высоту. Всем остальным— атаковать противника в лоб. Одна пара из немецкой четверки не приняла лобовой, отвалила в сторону, пытаясь обойти нас. Завязался очень интересный бой. Первой же очередью я сбил ведущего той пары, которая шла на нас в лоб. Затем навалился на ведомого. Кто-то из наших мне помог. Удалось и этого продырявить. При выходе из атаки я увидел, что «месс» атакует Степанова в хвост. Прямо с виража я перешел в атаку и упредил врага — поджег его машину, прежде чем он успел обстрелять Степанова.

Со стороны солнца появилась новая четверка «мес-сершмиттов». Прикрывающая пара Науменко бросилась на нее сверху и заставила принять бой. В короткой схватке Науменко и Сутырин сбили по одному самолету. Сержант, извините, уже младший лейтенант Савин поджег третьего немца в момент, когда тот перешел в атаку на лейтенанта Сутырина. Второй бой показал, что противник перешел с летных пар на четверки. Они бросают первую четверку завязать бой, дезорганизовать наш боевой порядок. Затем пытаются двумя-тремя четверками взять в клещи наши самолеты. Но ни разу в этом бою врагу не удалось осуществить свой замысел. Мы держали инициативу в своих руках, предупреждали друг друга об опасности.