Цепи любви - Эмеральд Бакли

Джессика заметила, что Фредди тщательно следит за тем, чтобы случайно не дотронуться до нее грязными пальцами, и временами напрягается, словно ожидая, что она его оттолкнет. Из его безыскусной болтовни Джессика поняла, что Пенелопе красила длинные ногти ярким лаком и постоянно ходила на высоких каблуках. Может, Джессика была несправедлива, но у нее сложилось впечатление, что бывшая жена Грея вовсе не была той преданной матерью, какой пыталась казаться. В действительности она предпочитала вести жизнь свободной женщины, подкинув сына бабушке.

Напоминая себе, что нелегко растить ребенка в одиночку и никто не может требовать от родителя, чтобы он посвящал своему чаду каждую свободную секунду, Джессика старалась не судить женщину слишком строго. Но чего Пенелопе определенно добилась, так это внушила Фредди страх перед отцом. Стоило Джессике лишь упомянуть имя Грея, как мальчик застывал и морщился. В пятницу вечером, когда стало ясно, что Грей задерживается, Фредди сказал:

– Хорошо, что папа опаздывает, ведь это значит, что вы останетесь со мной подольше, правда?

Джессика отметила, что мальчик впервые назвал его «папой», а значит, появилась надежда, что со временем он преодолеет неприязнь к отцу.

Утром Грей сказал, что собирается вернуться вовремя, поэтому Джессика не стала, как собиралась, предупреждать его, что она приглашена в ресторан и должна уйти ровно в шесть. И вот часы показывали четверть седьмого, а Грея еще и в помине не было. Джессика попыталась позвонить ему, но его телефон был вне зоны действия сети. Она с досадой посмотрела на часы и решила, что если Грей не появится до семи, то придется позвонить Долли и сказать, что она не успеет.

Наконец, в десять минут восьмого, Джессика набрала номер сестры. Долли ответила сразу же.

– О, только не это! – воскликнула она, услышав, что Грей все еще не вернулся. – Разве ты не предупредила его с утра, что мы идем в ресторан?

– Нет, – призналась Джессика. – Он сказал, что вернется вовремя. Я пробовала позвонить ему, но Грей вне зоны действия сети, не могу же я оставить Фредди одного.

– Ну конечно, – согласилась Долли. – Столик заказан на половину девятого, и, боюсь, перенести заказ не удастся, этот ресторан очень популярен.

– Послушай, если я не сумею вернуться вовремя, почему бы вам с Джошуа не пойти без меня?

– Джессика, мы же собирались праздновать твой день рождения, – напомнила Долли. – Ох, ну и субъект! За кого он тебя принимает? Мог бы, по крайней мере, позвонить, что задерживается…

– Обычно он так и делает, – вступилась за Грея Джессика. – Вот что, подождем до половины восьмого. Я позвоню тебе.

Половина восьмого. От Грея все еще не было никаких вестей, и Джессика позвонила сестре. Долли страшно рассердилась, но вынуждена была согласиться, что у Джессики нет иного выхода, как остаться с мальчиком.

– Надеюсь, ты дашь понять мистеру Харди, что он не имел права так поступать с тобой, – сказала Долли. Сестра заверила Джессику, что они с Джошуа пойдут в ресторан без нее, так что вечер будет не совсем испорчен. – Хотя это ужасно несправедливо, ведь мы должны были праздновать твой день рождения!

Успокоив сестру, Джессика захлопнула крышку мобильника и в этот самый момент обнаружила рядом Фредди. Мальчик стоял в нескольких футах от нее, и вид у него был встревоженным. У Джессики сердце кровью обливалось, когда она думала, как раним и беззащитен Фредди, как рано он познал на собственном опыте, сколь ненадежными могут быть взрослые и их обещания. Молча обняв мальчика, она погладила его по голове и ласково сказала:

– Пойдем, Фредди, пора купаться.

Личико ребенка озарила улыбка.

– А можно мне на ужин кусочек пирога?

За вечерним чаем Джессика и Фредди ели именинный пирог, собственноручно приготовленный ими же этим утром. Джессика покачала головой.

– Нет, Фредди, на ночь никаких пирогов. Зато могу предложить тебе красивое хрустящее яблоко. Хочешь?

Фредди серьезно кивнул. Какой он все-таки послушный ребенок, порой даже слишком – для своего возраста, подумала Джессика. Вероятно, отчасти это объяснялось тем, что мальчик рос с бабушкой. Строго говоря, в несколько старомодной вежливости нет ничего плохого, но, будь Фредди чуть поживее, чуть менее напряженным и настороженным, ему было бы легче приспособиться в новой школе. Джессика опасалась, что, попав в общество более шумных сверстников, он может опять замкнуться в своей раковине. Она уже наводила справки, где Фредди мог бы участвовать во внешкольных мероприятиях вместе с другими детьми того же возраста, а на этой неделе нарочно водила его в бассейн в то время, когда больше всего вероятность застать там других детей.

К восьми часам Фредди искупался и лег в постель. Перед сном Джессика почитала ему его любимую сказку. Она уже успела узнать, что, когда Фредди расстроен или взволнован, он тянется ко всему знакомому и потому вселяющему ощущение уверенности и безопасности. Джессика постепенно пыталась расширить его горизонты, помогала избавиться от излишней настороженности, но сама понимала, что это процесс медленный и долгий, и результаты могут появиться еще не скоро. А когда им придет пора расставаться, то ее усилия могут принести больше вреда, чем пользы. Как бы не получилось, что она станет для Фредди еще одним взрослым, бросившим его.

Джессика со вздохом направилась вниз, прихватив одежду Фредди, чтобы бросить ее в стиральную машину. Поскольку она не представляла, когда может вернуться Грей, то имело смысл занять время каким-нибудь полезным делом.

На кухонном столе стоял букет цветов, которые они с Фредди нарвали в саду, правда, некоторые лепестки уже опадали. Для ребенка его возраста у Фредди оказался на удивление точный глаз, и он довольно прилично нарисовал цветы с натуры. Джессика приколола рисунок к доске, установленной ею на кухне опять же с помощью Фредди, хотя и с санкции его отца. Когда Джессика спросила у Грея разрешения, он удивленно вскинул брови и сказал только:

– Что ж, если вы считаете это необходимым…

Не необходимым, но весьма полезным. Всякий раз за пятичасовым чаем Джессика и Фредди составляли список дел выполненных и тех, что предстояло сделать, затем оба листка вешались на доску. Фредди неплохо читал, но с математикой дела шли неважно, и Джессика попыталась исправить положение, превратив учебу в игру, интересную им обоим: в конце дня Фредди подсчитывал количество дел в каждом списке и вычислял разницу.

В десять вечера, уже доглаживая последние вещи, Джессика услышала гул мотора и увидела в окно огни. Вместо того чтобы войти через парадную дверь, Грей прошел черным ходом и направился прямиком в кухню. После жаркого, даже душного дня воздух еще не остыл, и даже в этот поздний час на улице было еще тепло. Грей был без пиджака и галстука, верхние пуговицы его рубашки были расстегнуты, кожа чуть поблескивала, на подбородке темнела щетина. Он нахмурился, и в ярком свете кухонного светильника стало заметно, что под глазами и вокруг рта у него залегли морщины – следы усталости.