Иль Догхр. Проклятие Эмира (СИ) - Ульяна Соболева

расскажет, как ты их топил? Как ударил ее о камни? — Не расскажет! Она в коме! — И из комы люди приходят в себя! — Она меня не видела! Кричит мужчина с длинной бородой и отталкивает от себя Лами. Его глаза сверкают в полумраке. Он сжимает руки в кулаки и наступает на молодую женщину, а она пятится назад. — Заир, она видела меня! Слышала меня! Я увела их к реке! Я сказала, что вода будет свидетелем моей клятвы и они пошли! Она скажет и ей поверят! — Не поверят! Твое слово против ее! — Я здесь на птичьих правах! Ты должен завершить начатое. Ты должен уничтожить девчонку! — Что мне за это будет? М? Двинулся на нее снова, и она прижалась спиной к сараю. — Только не это! — гневно повела плечами. — Почему? Несколько месяцев назад я там побывал и не один раз! — У нас был уговор, и ты получил за это деньги! — Мало! — Достаточно! — прошипела Лами, и сама сделала шаг к нему, — Достаточно, чтоб заткнуться! — А что, если я скажу, что ребенок, которого ты носишь мой? Что сделают с тобой? — Что сделают с тобой? — Мужчин не ждет такая же кара, как и женщин! — Ахмад сделает для тебя исключение! Или ты плохо его знаешь? Ты ставил рога его сыну! С его невесткой! Какая кара может тебя ждать? Пыл мужчины поутих и глаза перестали сверкать в темноте, он смотрел на женщину и плотоядно облизал губы. — Всего лишь один раз…как раньше, и я не подойду! — Нет! Ты можешь навредить ребёнку! Усмехнулся и оскалился, приближаясь к ней. — Какому ребенку? Которого ты потеряла несколько недель назад? Думаешь я ничего не знаю и не слежу за тобой? — Заткнись! — зашипела Лами и осмотрелась по сторонам. — Молчи! Убогий! — Когда ты скажешь, что ребенка больше нет? — Не твое дело! — Он ведь узнает! — Пусть сначала сдохнет его вторая дочь и он сам казнит за это свою шлюху… а потом я уже решу, что мне делать. Ты должен убить Аят…задушить ее в постели. Сделать так, чтоб все подумали на эту тварь! Сделаешь и я дам тебе то, что ты хочешь… а еще дам бриллиантовое ожерелье моей прабабки. Ты начнешь с ним новую жизнь. — Лучше бы бежала со мной вместе с этим ожерельем… и я сам дал бы тебе новую жизнь! — Нет! — оттолкнула Заира и тот стиснул челюсти. — Любишь его… а он тебя нет. И никогда не полюбит. Он только ее любит. Славянку эту. Помешан на ней. — Когда ее не станет заметит и меня. Потом все же смягчилась и протянула руки к Заиру. — Убей ребенка и я позволю тебе касаться моего тела снова. Разве ты не этого хотел? — Убью…Лами… я ради тебя кого угодно убью. Самого дьявола. — Нет…дьявола не сможешь. Он глаза тебе вырвет и сердце твое сожрет. Подставь сучку…сделай это ради меня. Все…сюда идет кто-то. Уходи! Оттолкнула Заира и тот, оглядываясь скрылся в кустах, а она осмотрелась по сторонам и довольно улыбнулась. Скоро все это закончится. Ее унижения, ее мучения. Она вначале расстроилась, что случился выкидыш. Потому что вся надежда была на этого ребенка…Сколько всего было сделано, чтоб он появился, чтобы зачать его с этим тошнотворным Заиром. Потому что не было между ними с Ахмадом ничего. Он был пьян и даже не отреагировал на нее. Она скакала, делая вид, что они занимаются сексом. Скакала на камеры, притворялась, что кончает. Потом слуги уносили полураздетого эмира. Но ничего не было и его член не входил в ее тело. Потом пришлось искать с кем…так чтоб по срокам совпало. Заир давно на нее смотрел. Он садом занимался и иногда территорию охранял. Заманила его…пока не забеременела постоянно встречалась, а потом денег дала. Все шло по плану. Все так, как она предполагала и не выгнал ее Ахмад как о ребенке узнал. А потом она б нашла как с тестом на отцовство прокрутить. Есть у нее связи. Все должно было получиться…Но не получилось. Потому что…потому что она сама виновата. Залезла чтобы подслушивать на парапет за балконом. Хотела знать, что дочери ему говорят…а когда услыхала укатилась вниз, плашмя упала, на живот. Ребенка в ту же ночь потеряла. В муках и болях вышел. Такая злость взяла, черная. Такая ненависть и к Ахмаду, и к дурам этим двум слепым. Какого хрена они лезут и жизнь Лами портят. Она никогда их раньше в расчёт не брала. Не мешали они ей. Есть и есть себе…А зря. Маленькие ведьмы могли хорошо ей жизнь испортить и портили. Особенно когда подстрекали, чтоб на славянке женился, на твари этой белобрысой. Избавиться надо от них…да так избавиться, чтоб еще и суку эту задело. Заир ради любовницы был готов на что угодно. Ради ее плоти и ради денег. Он бы мать родную задушил попроси она его об этом. Это она тогда видела, как Аллаена (вот уж действительно проклятая), гуляет с девочками, видела и слышала, как сказки им свои рассказывает. И снова о ней разговор зашел. — Я хочу, чтоб папа на тебе женился, — заявила Асия и Лами дернулась всем телом. — Мы каждый день ему об этом говорим. Только бы не на Лами. Что она говорит зараза такая? Что плохого ей Лами сделала? Не трогала никогда. Слова не сказала. За что? — Мы упросим отца. Не дадим ему на ней жениться. Я расскажу, как она собаку била, как кота отравила на кухне. — Может то не она. Ты же не знаешь точно. Нельзя говорить…если не знаешь. Это грех. — Она! Я точно знаю. Только она животных ненавидит и Пусика она выгоняла и ногами била. Да, Пусика их она отравила. Потому что вечно шипел на нее и царапал, под ногами болтался, а один раз за щиколотку укусил. Она этому голодранцу шерстяному мяса дала с крысиным ядом, а потом смотрела как он бьется в конвульсиях, и пена со рта идет. — Расскажу отцу. Все самое плохое говорить буду. А про тебя только хорошее… Тогда она и решила уже точно. В комнату эти две гадины мелкие не вернуться. Заир ждал их на берегу, в кустах. А она из беседки увела, окольными путями по задним дворам, там, где камер нет. Потом сама проверила, что все чисто и что на камерах только девка эта засветилась, блондинка. Только она за руки уводит сестер к реке. Потом с наслаждением смотрела как он их топил. Быстро, как котят паршивых. Они и