Ты мне не сестра (СИ) - Попова Любовь

Максима никак иначе не назовешь, настолько он хорошо все продумал. От и до.

— За месяц разберусь с фиктивным браком, и мы с тобой распишемся, — говорит Максим, пока в лифте перебирает мои пальцы. Подносит их к губами и втягивает безымянный.

Тело пробирает дрожь, как от холода, особенно сильная, когда чувствую на пальце ободок.

Максим ртом одевает мне кольцо и долго сосет, потом только отпускает, скалясь от собственного совершенства. Такого же как камень, что теперь сияет на моей руке.

Горло перехватывает, стягивает желанием. Сказать спасибо. Кинуться целовать. Сказать да, если бы он спросил. Но Максим не спрашивает. Он просто берет. Уверенный в том, что я даже не посмею отказать.

— Очень красивое, — шепчу я и рукой поглаживаю затылок, вижу, как он весь сжимается от желания. Три дня у нас не было возможности друг друга коснуться. Три дня он жарил меня на сковороде похоти лишь взглядами. Тем более, что офицерам пришлось повторить тест ДНК, чтобы убедится в отсутствии у нас родственных связей.

— Такое же как ты. Я первый раз тебя в детстве увидел, — говорит он вдруг, и я замираю. Начнись сейчас война, я не позволю никому прервать его монолог. – Стоял напротив дома и видел, как ты кружишься в розовом пышном платье. И впервые не позавидовал, а хотел кружится вместе с тобой. Впитать в себя твою радость, чтобы стало не так хуево. Хотя бы на мгновение.

Глава 35.

*** Максим ***

Говорю это все, а самого трясет. От жажды. От желания напиться. Но не тороплюсь.

Вся жизнь впереди.

Теперь ничего, ничего не может мне помешать наслаждаться каждым днем. Лана и бабло. Что еще нужно? Особенно Лана. Не просто девушка. Не просто бывшая сестра.

Мечта мальчика. Сбывшаяся мечта. Теперь нет препятствий, нет ограничений, нет граней.

А как мы с ней идеально друг другу подходим. Особенно тела. Мое тут же вибрируют, когда она сама проявляет инициативу. Кладет ладонь на щеку, улыбается, в любви признается.

Такие моменты самые важные. Полный контроль по жизни и равенство в постели. Хотя до нее мы доберемся еще не скоро.

Уже в коридоре толкаю к стене, вжимаю колено между ног и рукой тяну за волосы, облизываю шею от уха до ключицы.

— Сладкая, какая же ты все-таки сладкая.

— Раньше ты был не так многословен, — задирает она голову, отдается в мою власть. Сразу. С первого взгляда.

— Ты меня во время драки заметила, я помню, — говорю и рукой подворачиваю рубашку, в которой она сегодня щеголяла.

Свободного кроя, она с одной стороны оставляла простор для воображения, с другой, плотно прилегала на ветру и во время движения. Лана всегда умела подбирать одежду. Она вообще умеет все. Особенно шикарно она умеет сносить мне башню вот такими стонами, когда мои руки накрывают грудь, сминают, ощущают торчащие вершинки.

Рот тут же заполняется слюной, как хочется взять их в рот. Пососать. Прикусить.

— Ты дрался, и я впервые поняла, что хочу мужчину.

— Развратная девчонка.

— Ты меня такой сделал, — руками она зарывается в мои волосы, и я прикрываю глаза от удовольствия. Вот что значит укротительница тигров. С ней стоит только расслабиться и будешь есть из рук.

— И очень, очень этому рад, — шепчу и задираю ей юбку. Длинную на мой взгляд, но очень сексуальную. Она легко собирается на заднице, что я тут же сжимаю и заставляю Лану обвить ногами бедра. Поднимаю наверх и сильнее прижимаюсь.

Трусь ширинкой об ткань трусиков. Терплю из последних сил, хотя хочется сорвать все лишнее и погрузиться в долгожданное тепло.

Окунуться в кайф и стать наркоманом. И даже кодирование не поможет избавиться от той зависимости, что Лана во мне вызвала. Одним взглядом. Одним весенним днем, когда я увидел, как она ласкала себя пальчиками. Получается из-за меня.

Смотрю в глаза перед тем, как мозг конкретно отключается. Наружу вылезают инстинкты, и я поддаюсь им. Выбора не остается. Накрываю влажные, искусанные губы, пробираюсь языком между зубов, вылизываю небо, всасываю язык. Отпускаю на мгновение, чтобы глотнуть воздуха и снова. Снова в глубину. В пропасть. По кругу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Сладко. Мокро. Пошло. Только так, как нужно нам обоим. Только грязь, которая нас возбуждает. И звучание губ и языков, как симфония душ. Но лучше музыки, чем слияние тел, природа не придумала.

Именно поэтому уношу Лану на диван, сажусь и принимаюсь расстегивать ей пуговицы. Одну за другой, предвкушая, как скоро в моей власти окажется это совершенное, гибкое тело.

Раскрываю первый покров и заставляю Лану выгнуться, практически упасть головой мне в ноги, рукой провожу по груди, надавливаю на ямку на горле.

— Теперь ничто не помешает мне тебя трахать, когда вздумается.

— Не сомневаюсь, тебе даже наше мнимое родство не мешало.

— Верно, — высвобождаю грудь, дурею от вида этих спелых персиков и тяну на себя за соски.

И тут же впиваюсь в один из них губами. Облизываю языком и чувствую дрожание. Громкое биение сердца, созвучное моему.

Член в штанах просто болит, хочет наружу. Просится домой. Туда, где только его всегда ждали. Только для него ворота открыты.

Отпускаю грудь, как вдруг эта чертовка переворачивается на руках, закидывая ноги за голову и оказывается на коленях.

Передо мной.

Тянет руки к ширинке. Помогаю ей снять с меня штаны. Руками собираю распущенные волосы, чтобы не мешались, и толкаю головку к пухлым губам. Сжимаю челюсть, когда она не в рот берет, а по кругу головку облизывает. В глаза смотрит. Играется, сучка. Знает, точно знает, как я люблю. И поэтому не спешит, ручкой кожу яиц ласкает.

— Знала бы ты, сколько раз я вспоминал твой минет.

— Ты очень хорошо научил меня его делать. Как будто в шлюхи готовил, -усмехается она и проводит несколько раз по стволу, головку большим пальцем обводит.

— Да, и взял в личное пользование, навсегда.

На этом в ее взгляде мелькает что-то. Мне не нравится.

Но все мысли разом вылетают, когда она широко открывает ротик и почти полностью заглатывает хер. И глаз при этом не отводит, сука, за реакцией следит. Нравится ей в напряжении меня держать долго, а потом за пару мгновений до оргазма доводить.

Но сегодня я готов ей подчиниться, потому что одной порцией моей спермы она не обойдется. Хватаю рукой за волосы и толкаю член в самое горло, вою от того, как глубоко он заходит, сколько слюны стекает по подбородку, как мигом краснеет любимое лицо.

Отпускаю, даю откашляться и только. Загоняю член снова и жду, когда оргазм, подступавший мягко, накрывает лавиной мощных ощущений.

Тело немеет, губы раскрываются в безмолвном крике, а я держу член внутри и заливаю глотку спермой. Вынуждаю проглотить все. Только потом отпускаю и толкаю на ковер. Даю прийти в себя и рву трусы. Развожу ноги и сразу же толкаюсь все еще пульсирующей плотью.

Была опасность, что она сухая. Но это не про Лану. Моя детка возбуждается даже от минета. Потому что это мой член в ее горле. А сейчас он глубоко внутри, готов уже к новой долгой схватке, чтобы Лана навсегда запомнила эту ночь. Эту ночь, когда мы начинаем жить вместе. Ночь, когда я сделал ей предложение.

Глава 36.

*** Светлана ***

Я больная. Мне бы бежать от него подальше, прятаться от одержимости, которой пропитан каждый его поцелуй, каждое касание, а я все еще здесь.

Только и говорю себе. Еще день, еще час, еще минута.

Все надеюсь. На что?

На то, что он изменится. Он и не должен. Он такой как есть, надо смириться. Но и жить с таким нельзя. Он даже без секса от себя не отпускает. Даже когда без сил приезжали в квартиру, не давал спать одной. Прижимал к себе и засыпал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

А я как в ловушке. Тело. Чувства. Эмоции. Он настолько впился в меня зубами, что не вырвать. Шрамы не залечить. Только и остается, что бежать. И скоро я это сделаю. Обязательно. Только вот доведу начатое дело до конца. Приму в горло еще порцию спермы. Оближу до основания совершенную форму, сожму рукой увитый венами член. Почувствую, как внутри моего рта он становится больше. Достигает самой глотки.