Лягушка-нецаревна - Татьяна Герцик

– Какого лешего ты вчера так подло удрал? Думаешь, от меня так легко избавиться?

Он честно ответил:

– Нет, не думаю. Чего ты от меня вообще-то хочешь? Только не трепли про секс, никогда не поверю, что ты сексуально озабоченная девица. Тебе от меня нужно что-то другое, но что?

Даша долго смотрела ему в глаза.

– Жаль, что еще не созрел. Но, надеюсь, дозреешь.

С этими загадочными словами она отошла и села за свой стол, сверля его взглядом. Рокшевский нервно передернул плечами, пытаясь избавиться от чувства дамоклова меча, висевшего над головой.

Они без особых эксцессов проработали почти весь день, когда за час до конца рабочего дня в комнату выглянул Артем и позвал:

– Главные специалисты, зайдите ко мне! И ты, Даша, тоже.

Даша и трое мужчин зашли в кабинет к боссу. Кивнув на расставленные вокруг стола стулья, Артем начал неприятную речь:

– Я вчера посмотрел выводы Дарьи о нашем проекте и должен сказать, что она совершенно права, многие результаты не соответствуют друг другу. Я уточнил и понял, что перед нашей лабораторией и лабораторией физиков были поставлены несостыкованные задачи. То есть внешне-то они были похожи, а по сути разные. Кто допустил несоответствие, не знаю. Да и поздно уже выяснять. Надо как-то спасать ситуацию. У нас есть выходные и пара рабочих дней до сдачи проекта. Ваши предложения?

Давид тут же отказался.

– У меня дома ребенок маленький, мне нужно будет с ним сидеть. Сами понимаете, жена нуждается в отдыхе. Так что я пас.

Рокшевский тут же к нему присоединился.

– Мы с матерью уезжаем на юбилей к дядьке. На все выходные. Так что я тоже не смогу.

Даше показалось, что дядька о своем юбилее и не знает, но она только молча в упор посмотрела на Кирилла, давая понять, что видит его дешевые отмазки насквозь.

Александров поморщился и перевел взгляд на последнего специалиста. Константин Петрович уточнил:

– А что будет за переработку? Двойной оклад или отгулы?

Артем усталым жестом потер шею.

– Насчет двойного оклада ничего сказать не могу. Для этого надо идти к генеральному и объяснять ситуацию, а это означает, как минимум, потерю премии. Двойной отгул, и то неофициально.

Константин Петрович побарабанил пальцами по столу, извлекая неожиданно звонкую дробь.

– Я подумаю.

Артем без особой надежды посмотрел на Дашу.

– А ты как? – на ее согласие он не рассчитывал. Зачем младшему специалисту выполнять работу за главных, особенно когда те не горят желанием исправлять чьи-то ляпы?

Даша, выдержав эффектную паузу, внезапно согласилась, но с условием:

– Я к девяти не приду. Не раньше одиннадцати, а лучше двенадцати. Я сова и с утра все равно ничего не соображаю.

У Артема так полыхнули глаза, что это заметили и остальные. Даше даже показалось, что ушки у них в надежде на получение конфиденциальной информации из личной жизни босса стали торчком, поэтому решила надежды Артема на их тет-а-тет безжалостно разбить:

– Может быть, спросить у остальных специалистов? Кто-нибудь из них наверняка сможет прийти завтра!

Кинув проницательный взгляд на завлаба, Давид отринул это рациональное на первый взгляд предложение.

– А смысл? Мы все сильны каждый в своем, очень узком, направлении. Исправлять и объединять выводы разных лабораторий не наш профиль. И уж в обязанности рядовых специалистов точно не входит.

Это было странно, и Даша открыла рот, чтобы заспорить, но Артем добавил тоном, не терпящем возражений:

– Да, обязанности у всех свои, и очень узкие. Так что Даша и Константин Петрович, надеюсь на вас.

Из-за стола Даше не было видно, как Давид толкнул Константина Петровича в бок, и тот с некоторым недоумением пробормотал:

– Ну, если надо, то надо.

Даша подумала, что хорошо было бы уточнить эту информацию у женщин, и даже обдумывала, как бы поизящнее намекнуть Елене или Ларисе на приватный разговор, но, когда вышла, ни одной сотрудницы в отделе не было.

Она с недоумением обратилась к мужчинам:

– А где же наши дамы?

Давид с недовольным видом пояснил:

– А их по пятницам отпускают на час раньше. Это, видите ли, вековая традиция. У женщин хлопот больше, им время для семьи нужно, а нам, значит, не нужно. Я вот тоже кормящий папашка, но мне почему-то никто лишний час для семьи не дает.

Даша с надеждой посмотрела на дверь:

– Так, может, и мне можно уйти?

Давид ехидно вопросил:

– А у тебя дома что, детей семеро по лавкам и брошенный муж? Отпускают-то только замужних дам!

Даша села на место и с унынием присоединилась к его стенаниям:

– В самом деле, что за дискриминация! Я, может, сгораю от безответной любви к пупсику, мне в себя прийти требуется. А для этого именно пятничного часа и не хватает.

По комнате пронесся чуть слышный смешок. Не до смеха было только Рокшевскому. Он сердито посмотрел на насмешницу и уткнулся носом в монитор, делая вид, что всецело занят работой.

Даше стопроцентно не хотелось смотреть на его смазливую физиономию, но она заставила себя сесть рядом с ним и умильно спросить:

– Куда сегодня пойдем?

Он зло отрезал:

– Никуда!

– Что, дома посидим?

– Конечно! Ты в своем, я в своем!

Даша с явственной угрозой предупредила:

– Так не пойдет!

Рокшевский, видимо, вспомнив о том, чья она протеже, выпрямился, как тушканчик на косогоре и заскрипел зубами.

– Что с тобой, милый, у тебя глисты?

Голос Даши был полон неподдельной заботы, но Рокшевскому до чертиков захотелось схватить ее за горло и придушить. Но он решил ответить в ее духе:

– Нет, моя радость. Со мной все в порядке. Это я от счастья.

Даша с преувеличенным восторгом воскликнула:

– Как я рада, пупсик мой! Я же говорила, что мы с тобой придем к взаимопониманию!

Кирилл сверкнул глазами.

– Не называй меня пупсиком!

– А как мне тебя называть? Киря?

Рокшевский, которого этим самым Кирей дразнили все годы учебы в школе, вконец разозлился.

– Нет! – это был вопль измученной души.

Даша сурово погрозила ему пальцем.

– Ты сам не знаешь, чего хочешь! И так тебя не называй, и этак! Нет уж, мне нравится пупсик, значит, ты им и будешь!

Кирилл решительно не хотел быть пупсиком, но понимал, что в стычках с этой нахальной девицей ему никогда не победить. Решил взять тайм-аут.

– Я не смогу никуда идти. Мы с мамой едем к дядьке сразу после работы.

Даша надула губы.

– Вот черт! Я напрасно пообещала Артему выйти завтра на работу. Я вовсе не подумала, что мне лучше всего было бы поехать с тобой.

От этой кошмарной перспективы внутри у Рокшевского все заледенело. Ему хотелось заорать, затопать ногами, в конце концов стукнуть ее чем-нибудь увесистым по голове. Но, посмотрев на ее решительное лицо, попытался обуздать порыв. Он уже убедился, что в рукопашном бою Даша куда тренированнее его.