Служанка двух господ - Кира Стрельникова

— Благодарю за компанию, милорды, — торопливо присела в реверансе и собрала свою посуду на поднос.

Остальное заберёт кто-нибудь из девочек, на мой всё не уместится.

— Отнесёшь, и поднимайся в библиотеку, — Лорес допил вино и отставил пустой бокал. — Не задерживайся, Яна.

Снова по спине прошёлся холодок, едва представила, что предстоит объясняться, почему не готова к ежевечернему экзамену. Эх, ладно, отмахаемся как-нибудь. В конце концов, у меня действительно в последние дни работы больше, с этим чёртовым вечером!

Я вернулась на кухню, оставила грязную посуду, потом отловила Хлою и попросила отправить в столовую горничную, убрать. Потом с тяжким вздохом поплелась в библиотеку, по пути заглянув в спальню и взяв с тумбочки историю Арнедилии. Взгляд скользнул по свёрткам, дала в морду любопытству и поспешно вышла из комнаты. Потом, всё потом.

Подходя к двери в библиотеку, уже почти смирилась с тем, что меня ждёт очередная провокация отца и сына Морвейнов, за невыученные главы. Только сердце стучало чуть быстрее, чем обычно, да назойливо лезли воспоминания о возмутительно наглом поведении Лореса сегодня днём. Да, не забыть, что на мне другое платье, гораздо более открытое, чем раньше, и рукав три четверти, не только запястье видно. Мой взгляд скользнул по татуировке, и я вдруг отметила, что знак моей принадлежности Морвейнам выглядит... красиво. Тёмно-синяя, с голубыми искорками, татуировка таинственно переливалась в свете ламп, оплетая запястье, веером расходясь по тыльной стороне ладони и заканчиваясь на пальцах. Как изысканная кружевная перчатка. Кстати, я толком и не знаю её свойств, только то, что защита дома по ней впускает и выпускает меня.

Спросить, что ли? Лорес вон жаловался, что я совсем не любопытная. Ещё какая! Просто стесняюсь временами, особенно с малознакомыми людьми. И я толкнула дверь, поймав себя на том, что улыбаюсь.

— Добрый вечер, — негромко поздоровалась, в кои-то веки не опустив голову, а стоя прямо.

И вот честно, стало настолько всё равно, что там изобретут их сиятельства, что... я спокойно встретила взгляд Эрсанна, твёрдо намеренная отстаивать свою невиновность. У меня и так мало свободного времени, между прочим, пожалуй, только перед сном. Мои губы сжались, я приготовилась к обороне, но... Морвейны снова удивили.

— Садись, — Эрсанн кивнул на стоявший между двух кресел стул. — Давай книгу.

Мимолётный укол страха, а потом — спокойствие. Мой фирменный стиль, я до последнего избегаю конфликтов и разборок, но когда загоняют в угол, выставляю колючки во всей красе.

— Я не успела прочитать, — таким же спокойным голосом ответила, чуть подняв подбородок, и помедлив, добавила. — Прошу прощения, милорд.

Одна вежливость, ничего более — виноватой я себя не чувствовала, как ни странно. Не за что было, и пожалуй, впервые за долгое время этот мой тараканчик, извечное чувство вины даже за то, чего не совершала, затаился и не отсвечивал. Брови Лореса поднялись, уголки губ дрогнули, намекая на улыбку. Младший лорд словно в рассеянности водил пальцем по краю широкого бокала с тёмно-рубиновой жидкостью, глядя в огонь, и, казалось, думал о чём-то своём. Ну-ну, я поверила, как же. С некоторым трудом отвела глаза от бокала и снова посмотрела на отца Лореса. Лицо Эрсанна осталось непроницаемым.

— Почему? — голос тоже звучал ровно.

— Дел слишком много, и подготовка к вечеру, — я сложила руки на животе. — И, боюсь, милорд, завтра тоже не получится.

Итак, момент истины. Что будет?..

— Да ты садись, Ян, — неожиданно благодушно произнёс Лорес. — Понятно, что завтра суматошный день и вечер, и не только у тебя.

— Что ж, тогда будет устный урок, — невозмутимо заявил Эрсанн и кивнул на столик перед собой. — Будешь? Вкусная вещь, и не хмелеешь с неё. Ягодная настойка.

Эммм... Разрыв шаблона, очередной. Предложение присесть очень кстати. Слегка растерянная и удивленная, я послушно подошла к стулу и села, даже не особо напрягшись от близкого присутствия Морвейнов. Что за шутки?! Устный урок?.. Не дождавшись ответа от онемевшей на несколько секунд меня, Эрсанн налил в бокал тёмно-красной, тягучей жидкости.

— Ну а чтобы в следующий раз у тебя всё-таки нашлось время, — с усмешкой произнёс Морвейн-старший и посмотрел на меня — в тёмно-голубой глубине затаились серебристые хитринки, — после окончания урока честно ответишь на несколько наших вопросов.

— Ложь я распознаю, — негромко добавил Лорес, по-прежнему глядя в огонь.

А вот от взгляда Эрсанна вдоль позвоночника как проводом провели, оголённым. Слабые электрические разряды прошили от затылка до поясницы, и я поспешно отвела глаза, потянувшись к бокалу. Откровенные ответы на вопросы... Вновь зашевелилось беспокойство, я поёрзала, устраиваясь удобнее. Собственно, выбора-то нет. Это не предложение, это приказание. Где-то в глубине души возникло подозрение, что невыученный по уважительной причине урок — всего лишь предлог, и под видом наказания за призрачную провинность господа интриганы просто... хотят заставить меня говорить?..

Господи, зачем им это нужно? В приступе волнения сделала большой глоток настойки, оказавшейся неожиданно приятной — малина с базиликом, непривычное и вкусное сочетание. Чуть-чуть пряная, но без хмеля, действительно неплохая. Я не любила откровенничать о себе, и уж тем более, когда без спроса лезли в душу. Судя по прошлым вопросам лордов, они были твёрдо намерены всё-таки залезть туда, невзирая на моё нежелание. Инквизиторы, оба... И мои хозяева, увы.

— Итак, история Арнедилии, — негромким, хорошо поставленным голосом начал Эрсанн, тоже уставившись в огонь. — Когда-то на территории королевства существовало с десяток разрозненных княжеств, которые постоянно грызлись между собой за землю и влияние, и магией в те времена люди владели на самом примитивном уровне, чисто Стихийная, боевая и защитная. Постепенно более сильные поглотили слабых, образовались три государства, со своими правящими династиями. Войны продолжались, магии стали уделять больше времени и внимания, началось активное изучение способностей, их использования, начали появляться первые учебные заведения для одарённых, пока частные, открывали сами маги, в которых обучали каждый по своей системе, — Эрсанн прервался, отпил глоток настойки и продолжил. — Эти три государства — названия в книге посмотришь, — довольно долгое время сохраняли перемирие, то и дело нарушаемое мелкими стычками на границах, а потом случилась большая война, в результате которой две страны объединились против третьей, обговорив выгодные для себя условия сотрудничества. Война длилась три года, и закончилась под стенами столицы третьего государства, после трёхмесячной осады король сам открыл ворота города, к тому моменту в нём оставалась в живых едва ли половина жителей, — я поёжилась, невольно вспомнив историю Европы в родном мире. Там тоже всякое бывало, и затяжные войны, и такие вот осады. Воображение слишком живое, в красках представляло картины этих осаждённых городов. Да одна история блокады Ленинграда чего стоит, читала дневники и воспоминания переживших её, и аж слёзы на глаза наворачивались. — Так вот, после прошло ещё какое-то время, и образовалось уже единое государство, с абсолютной монархией, — Эрсанн посмотрел на меня. — Знакомо определение?