И ЕГО ИСТОРИЧЕСКИЙ ТРУД - Джуаншер Джуаншериани
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А мать и сестра Вахтанга Хуарандзе взмолились взять и их с собой, чтобы помолиться в Иерусалиме. Забрал он их с собой и пошли царь Вахтанг и Хосро по Адарбадаганскому пути; а оттуда Вахтанг, его мать и сестра отправились в Иерусалим, а Хосро дожидался их в Антиохии. Вступили (в Иерусалим) и помолились в святое воскресение и поклонились всем святым местам, сотворили молитву в святое Вознесение, принесли жертвы обильные и вернулись в Антиохию143.
А Леон, антипат кесаря, и Артаваз, эристав Вахтанга, явились с двадцатью тысячами отборных конников и поднесли Хосро неисчислимые дары от кесаря, и Вахтангу подношения необъятные. И передал кесарь через посланников радость и благодарение богу, и Вахтангу воздал хвалу и благодарения безмерные. И уведомил Вахтанга: «Повелеваю я Леону следующее: да будет он в страхе и в повиновении у тебя, равно как и у меня». И собралось под началом Вахтанга греков, грузин и армян пятьдесят тысяч отборных всадников //.
[187] Тогда царь персидский повелел Вахтангу: «Потому как матерь твоя и сестра премного утруждены, пусть они также прибудут в царство мое, чтобы совместно справить нам радость нашу. Затем, ежели они пожелают вернуться в Картли – пусть возвращаются по Ранской дороге144. А ежели пожелают дождаться тебя – пусть ждут тебя в городе Урха»145.
Повеление Хосро пришлось Вахтангу по душе. И собравшись, совместно отправились. И разослал персидский царь всем вельможам своим вестников и уведомил их всех об этом. Они же возрадовались великой радостью, ибо, словно огнем, были охвачены (желанием) бороться против хиндов, синдов, абашей и джорджанов146. И прибыли в Багдад, и вышла им навстречу с великой радостью знать персидская. И справили свадьбу царскую, длившуюся шесть месяцев в неизбывной радости и увеселении. А по завершении свадьбы сделал богатые подношения матери и сестре Вахтанга, и те ушли в Урху. И все население персидское чтило Вахтанга наравне с царем своим Хосро. Затем отправились против врагов.
[188]Спервоначала пришли в Джорджанети и захватили Джорджанети и разгромили все население, а на место их поселили племена персидские. И впредь джорджаны стали крестьянами и ныне являются данниками персов //.
И вступили оттуда в Индию и совершили там бои и поединки мощные. А было там в обычае: перед тем, кто одолевал в поединке, бежал весь лагерь (побежденного). И поразил царь Вахтанг пятнадцать бумберазов, которые повергли множество великанов персидских. И провели в боях в Индии три года, и захватили большинство земель Индии, однако укрепленных городов и крепостей не одолели, ибо были они опоясаны стенами. И взяли дань с царя персидского: мускуса – тысячу литр, столько же амбры, благовоний – десять кораблей; каменьев яхонтовых и изумрудных – целый корабль и вместе с ними сапфиров различных; золота – сто верблюдов, серебра – пятьсот верблюдов147.
Оттуда вступили в Синдию. Тут царь синдов распределил ополчение свое по крепостям и городам. И в какую сторону ни направлялись персы, чтобы захватить синдов, эти выходили из крепостей и наносили персам жестокие удары. И пало бесчисленное обилие воинства персидского148. Однако воины Вахтанговы силой Христа оставались невредимы и одолевали врагов повсеместно, но особым мужеством выделялись упомянутые четыре знатных (воина)149 Вахтанга и грек Леон, ибо они уложили множество отважно сражавшихся витязей синдских. А царь синдов пребывал в городе Синдии. Тогда со всеми своими силами пришли в Синдию и там произошли жестокие битвы. И каждодневно самолично бился царь синдов //, ибо был он мощный и отважный испо[189]лин; он выводил всадников синдских и происходили единоборства витязей. В иные дни побеждали эти, в иные – те. А царь синдов лично одолел всех витязей, сразившихся с ним, однако в продолжение многих дней сражений он не сходился с Вахтангом.
И тогда в том же поле, у ворот городских синдский царь за ночь вырыл глубокий ров для укрытия своих всадников, искусно проведя выходы из него, расположил в нем десяток отборных всадников. Рано утром выставил некоего витязя. А в тот же день быть у ворот стражем полагалось Вахтангу. Выступил сей витязь и вызвал его на бой, замыслив заманить его и предать тем упомянутым всадникам. Тогда Саурмаг, привратник* Вахтанга, выступил и сказал: «Ты не достоин единоборства с царем, в схватку с тобой вступлю я – холоп с холопом»150, и ринулся на него. Но синд бежал, а Саурмаг, как это положено, стал его преследовать, ибо неоднократно приходилось ему сражаться в том поле. Когда же он проскочил мимо скрывшихся в засаде вышеупомянутых всадников, тут-то они и кинулись за ним в погоню. А бежавший внезапно повернулся к нему. Саурмаг насмерть поразил его копьем, однако десять остальных убили Саурмага.
Тут ринулся лично Вахтанг и трое тех знатных: Артаваз, Бивритиан и Насар, а заодно с ними и грек Леон. А синды те бежали и преследовал их Вахтанг с соратниками своими до самых городских ворот, но синды скрылись в городе. Вахтанг, исполненный печали, вернулся и горевал над прахом Саурмага, как над братом своим возлюбленным. Ибо и росли-то они вместе, (потому как тот) был племянником воспитателя его, отца Артаваза, преданный, благонадежный и доблестный. //
[190]Тогда царь синдов выступил из ворот городских и начал зычно голосить и сказал: «О, царь Вахтанг, подобен ты той вороне неразумной, что повстречалась раненому ястребу, коего побил орел; не в силах летать, был он обречен на погибель. Но ворона поступила наперекор принятым вороньим правилам. Ибо когда обычная ворона видит ястреба начинает каркать во всеуслышание, оповещая прочих ворон и на ястреба налетает воронья стая, чтобы прогнать его из гнездовья его и устроить дни свои в благополучии, ибо и животным понятно своекорыстие.
Ворона же не поступила подобным образом, но благодетельно сжалилась над тем ястребом. Перестала она растить птенцов своих и стала усердно собирать акрид и змей для ястреба, потому как добывать прочее несподручно вороне. Тем и содержала она ястреба. Когда же раны на крыльях ястреба зажили, сказал он в разуме своем: «Вот уж много дней питаюсь я акридами и змеями, но не вернулась мне мощь предков моих, ибо не дадут мне сил акриды. Ежели бы я мог нагонять птиц, то напитался бы ими; но схвачу-ка я покамест ворону эту – благодетельницу мою, съем ее и отдохну пару дней: прибудут мне силы и начну по обыкновению предков моих выходить на охоту». Потому и исполнил это: схватил ворону ту и съел ее. Затем начал охотиться на больших и быстрокрылых птиц. А вороне не воздалась слава за благодеяние ее, но говорят о ней, как о неразумном самоубийце. И не воздалась хула ястребу тому за неблагодар[191]ность его и немилосердие, ибо так оно и заведено // в роду и обычае ястребов: исхудал бы и помер он от акрид и потому поступил он по правилам и спасся от погибели. Ворона же та поступила не по обычаю своему, потому-то и погибла.
Так вот персы, что изначально и поднесь и присно вовеки суть враги служителей креста, ныне являют им любовь в бессильном лицемерии. Но как грядет время, то не будет от них пощады и доброй памяти. Это многажды случалось и познано нами из книг. И когда ты узрел обессиленных мною персов, не поступил так, как положено тебе было – ликовать и воздавать хвалу богу твоему и призывать прочие племена и звать врагов на персов и пособлять супостатам Персии. Не поступил ты так, но оставил дом отцов твоих и обратился в предводители великого христианского войска греков и пройдя двухгодичный путь, стал опорой персов. Но как только соберутся – обрекут тебя и страну твою на погибель и истребят сполна почитателей креста. Это ты воистину навлекаешь на себя и на головы служителей креста. Так, к чему привел я тебе притчу о вороне? К тому, что ты, государь самодержавный и отважный, доброхотно отдал себя в рабство врагам твоим. Так почему мне не назвать тебя неразумным?».
Тогда Вахтанг сказал: «Мнилось тебе, что говорил ты, убежденный оком мудрости. Однако лживы слова твои. Я выскажу и поведаю тебе истину. Безумный! Подобен ты кроту, лишенному глаз // и жилищем коему служит подземе[192]лье; и неведомо ему сияние светила и прелести просторов и доволен он существованием своим, поскольку считает, что все живое существует таким образом. И не желает он видеть света и прелестей неба и земли.
Таков и ты – слеп очами разума твоего и глух разумом ушей твоих, не видишь и не слышишь и не ведаешь жизни духовной, и не жаждешь войти в жизнь непреходящую, светозарную и беспредельную, в величие несказанное и непостижное. И неведом тебе господь – создатель всего сущего, которым и было сотворено все сполна.
В сей мир я пришел не за славой его, не ради службы персидскому царю, но ради служения создателю непостижному, троице единосущной, творцу мира, ради славы присно и вовеки веков. Ибо появлением своим здесь я спервоначала спас Иерусалим – град святый, по которому ступала нога господа нашего Иисуса Христа и где творил он во спасение душ наших. Да затем спас я христианство от разора, ибо царю персов стало бы впору полонить все христианство.