Запретам вопреки - Ирен Беллоу

С улицы доносились голоса Филиппа и Эндрю. Услыхав жизнерадостный смех сына, Дейзи испытала непривычное чувство ревности. Как могла она оставить его с Филиппом на такое долгое время?! Ее охватила паника, когда, выглянув в окно, она увидела их обоих возле машины Филиппа. Он хочет похитить ее сына! Не помня себя, она слетела по лестнице вниз и выскочила из дома. К счастью, она успела в тот момент, когда Эндрю залезал в машину.

– Энди, вернись в дом! – крикнула она.

– Мам, разреши нам с Филом немного покататься. Мы вернемся к чаю.

– Ты еще не выполнил домашнего задания по чтению. – Дейзи вовремя вспомнила удобный повод, чтобы не дать Филиппу возможность коварно разлучить ее с сыном. Панический страх, что именно с этой целью он приехал сюда, не оставлял ее.

Эндрю явно не хотелось вылезать из машины, но, к удивлению Дейзи, ее поддержал Филипп.

– Знаешь, Энди, мама права. Работа требует жертв. – Филипп увидел огорчение на лице мальчика. – Ты не грусти. Через два дня у тебя начинаются каникулы. Мама наверняка собирается куда-нибудь свозить тебя.

– Я знаю куда, – сморщив нос, невесело сказал Эндрю. – Мы, как всегда, поедем к бабушке Бетси. Больше никуда мы с ней не ездили.

Дейзи внутренне ахнула. И это говорит ее сын, который еще вчера подсчитывал перед сном, сколько дней осталось до их поездки к семейству Бетси Причард! Он же никогда там не скучал! Но вслух возмущаться не стала. Слишком все было напряжено.

– А хочешь, мы втроем – ты, я и мама – полетим в Сиэтл на каникулы. Я познакомлю тебя с женщиной, которая в приюте заменила мне родную мать. Потом я показал бы вам свой дом. Он расположен неподалеку от города. Вокруг там столько красивых мест, мы могли бы объехать их верхом на лошадях.

– У тебя есть лошади? Настоящие?

– Конечно, настоящие. Если возражений нет, я зафрахтую самолет и через два дня полетим. Согласен?

– Еще бы! Конечно, я согласен! – закричал Эндрю, позволив Филиппу взять себя на руки. – Мам, мы полетим на самолете, будем ездить на лошадях! Вот здорово! Правда?

Сын был в таком восторге, что Дейзи не посмела и рта раскрыть, чтобы возразить. Неопределенно качнув головой, она приказала:

– А теперь марш заниматься!

Филипп опустил мальчика на землю, и тот побежал в дом. Дейзи распирало от невыносимого желания высказать Филиппу все, что она думает о его бестактном поведении, но улица не самое подходящее место для такого разговора. Только войдя в холл, она резко обернулась к нему и выпалила:

– Ты не смел говорить с Эндрю о поездке, не заручившись моим согласием! Теперь ты поставил меня в глупое положение перед сыном.

Как я объясню ему, что мы не можем поехать в дом совершенно чужого человека?

– Во-первых, ты сама себя поставила в глупое положение, скрыв от меня сына. Твое объяснение, что ты думала, будто я женат, ничего не меняет. – Филипп пожал плечами. – Во-вторых, если бы ты вышла за меня замуж, у тебя не было бы этих проблем. В-третьих, у меня есть отцовское право, которое защищено законом. – Дейзи попыталась что-то сказать, но Филипп остановил ее жестом руки. – Меня не интересует, что ты сейчас скажешь. Хочу, чтобы до тебя наконец дошла простая мысль. У тебя есть два варианта: либо ты перестаешь препятствовать моему общению с сыном, либо встречаемся в суде.

Выбирай. Мое предложение… – Филипп замолчал и склонил голову, глядя на Дейзи с улыбкой, – о поездке в Сиэтл послезавтра остается в силе. Завтра я позвоню, а сейчас уеду. Остановлюсь в гостинице, поскольку ты не предложила мне занять гостевую комнату в твоем доме. Взгляд его был холоден и спокоен. – Надеюсь, тебе не придет в голову еще раз сбежать от меня.

Если проанализируешь свое поведение семилетней давности, то, возможно, поймешь что-нибудь. – С этими словами Филипп Тарсен ушел.

Дейзи прошла в гостиную. Она слышала, как Эндрю прощался с Филиппом, стоя возле окна своей комнаты. Филипп ответил ему. Потом его машина ушла и стало тихо. Вспомнились его слова с пожеланием проанализировать свое поведение семилетней давности. Что хотел он сказать этим?

Уже не в первый раз в разговоре с ней Филипп намекал, что именно ее уход из квартиры в тот роковой день коренным образом изменил его жизнь. Интересно, насколько это соответствует действительности? За этим, возможно, скрывается какая-то тайна. Какие-то неизвестные обстоятельства. Дейзи много раз, особенно в первые годы, прокручивала в памяти события того дня. Но до сих пор ей не в чем себя упрекнуть.

Тем не менее Филипп говорил с ней тоном обвинителя еще во время встречи в Лос-Анджелесе. Правда, потом они увлеклись совсем другим…

Дейзи вспомнила, как чуть было не поддалась искушению близости Филиппа в его номере отеля, и покраснела. Стать его женой? Позволить ему распоряжаться собой, как вещью, которая всегда под рукой? Да никогда в жизни!

Дейзи провела в размышлениях несколько часов, пока напольные часы не пробили половину пятого. Только тут она вспомнила, что пора приготовить чай и позвать Эндрю, который, к ее удивлению, ни разу не заглянул к ней в гостиную. Чем он там занимается? Поставив на плиту чайник, она поднялась в комнату сына.

– Смотри, что я нарисовал. – Эндрю слез со стула и протянул ей свой альбом. На рисунке сын изобразил мужчину и женщину, а между ними маленького мальчика, который держит их за руки. Рядом была нарисована машина, очень похожая на ту, на которой приезжал Филипп. – Теперь никто не обзовет меня безотцовщиной! – гордо сказал он и, обхватив мать за бедра, прижался к ней. – Сегодня у меня самый счастливый день в жизни! – торжественно произнес Эндрю.

Дейзи побледнела, поняв, что потерпела полное поражение и теперь ее судьба в руках двух самых близких ей за всю жизнь мужчин, маленького и взрослого.

– Да, мой милый, – прошептала она в ответ.

Странное дело, стоило ей сдаться, как Дейзи почувствовала себя настолько усталой, что вечером снова не смогла сесть за работу. Дела по дому были переделаны, Эндрю уже спал, оставалось только лечь и попытаться заснуть. Но мысли о предстоящей поездке к незнакомой женщине, которую Филипп считает своей матерью, о его доме, где им предстоит прожить какое-то время, не давали заснуть. Интересно, сколько еще тайн скрывается в жизни Филиппа? Почему Линда никогда не рассказывала о его работе за все время их совместного проживания в квартире Тарсена? Только в их последнем разговоре она впервые упомянула о том, что работа у него напряженная и снимать напряжение он всегда предпочитает с помощью секса. О сексе лучше не думать. Что еще она знает о прошлой жизни мужчины, который сделал ей предложение? Только то, что он стал для нее наваждением, а в последнее время источником страха потерять сына.