Продолжение бестселлера Маргарет Митчелл - Татьяна Иванова

— Я вышла замуж за Френка Кеннеди, а у него была своя лавка, которая приносила небольшой доход. С него — то мы и платили налоги, — сказала она, не моргнув глазом. — Сказать по правде, я была так напугана этими налогами, что поставила себе цель разбогатеть. Не могла же я допустить, чтобы у нас отняли Тару! Папа, я, Сьюлин, Керрин, Эшли и Мелани Уилкс, черные, — нас было слишком много, чтобы найти кров у кого-то в случае потери Тары. Да и не могла я себе представить, чтобы в доме, где жила мама, где жили все мы столько лет, вдруг поселились какие-то чужие люди, а тем более голодранцы, или того хуже, — янки.

Розмари с восхищением взглянула на Скарлетт, а в глазах миссис Элеоноры промелькнуло горькое сожаление. Возможно она вспомнила своего мужа, мистера Батлера, который не в пример Скарлетт, будучи главой семьи, не смог сохранить родной очаг. Ведь Ретт рассказывал, что он держал семью впроголодь, но не хотел примириться с новой жизнью, подобно многим бедолагам доблестной старой гвардии.

— Ну и как, удалось Вам разбогатеть? — спросила Розмари.

— Да, удалось, не на много конечно, однако налоги мы платили исправно и имели все самое необходимое.

— И как Вам удалось это сделать?

В глазах Розмари Скарлетт прочла обожание.

— Я тогда решила занять денег и купить лесопилку. Люди начинали заново отстраиваться и иметь лесопилку было очень выгодно.

— Как, сама, не муж? — невольно вырвалось у Розмари.

— Френк, к сожалению, в это время был болен и прикован к постели. Мне самой приходилось заниматься нашей лавкой, ровно как и всем остальным. А лесопилку недорого продавал один хороший знакомый Френка, ему срочно нужны были деньги. Не могла же я упустить такую возможность из-за болезни мужа и ждать пока эту лесопилку на моих глазах скупит кто-нибудь другой.

Миссис Элеонора лукаво улыбнулась, старой даме не трудно было разгадать, что Скарлетт сама заправляла делами и болезнь Френка здесь была совсем не при чем.

— Но кто же смог одолжить тебе деньги в то время? — не унималась Розмари.

— Их одолжил мне Ретт, мы в ту пору были с ним хорошими друзьями.

Глаза Розмари округлились от удивления.

— Не удивляйся, Розмари, именно так все и было, — засмеялась Скарлетт.

— Он одолжил тебе деньги и что же, ты ему их возвращала потом?

— Да, я вступила в мир бизнеса по собственному желанию и должна была выполнять свои обязательства, а Ретт был моим кредитором, как же я могла не вернуть ему деньги.

— И тебе это удалось?

— Что? Вернуть деньги Ретту и сохранить лесопилку? Тебя интересует, могла ли я успешно заниматься бизнесом как мужчина?

В этом вопросе Скарлетт усмотрела для себя подозрение, и тут ее понесло. Ей вдруг стало наплевать, как отнесутся к ее занятиям родственники Ретта.

— Пусть думают обо мне, что хотят! — решила она. В Атланте все натерли мозоли на языках, осуждая ее, а здесь, в этом чопорном городе, ей и вовсе не поздоровится.

— Да, могла! — ответила она, мало того, я купила еще одну лесопилку.

— Ты молодец! Ты просто молодец! У меня никогда не хватило бы духу на такое.

От миссис Элеоноры не ускользнуло и то, как Скарлетт ощетинилась, словно кошка, задетая за живое и она начала понимать, почему ее сын полюбил эту женщину. Они очень походили друг на друга, ее гордый, непокорный Ретт и эта упрямая, целеустремленная девочка, такая хрупкая и такая сильная.

— Но как же ты смогла все осилить, Скарлетт, ведь такие дела бывали не по зубам даже мужчинам? — продолжала свои расспросы Розмари.

— Да, было нелегко. Следить за работой управляющих, продавать лес, искать новых клиентов и делать массу подобных вещей, но зато мои близкие не нуждались в самом необходимом! Одежда, еда и кров над головой им были обеспечены.

— Ах, Скарлетт, деточка! — воскликнула тетя Полин, — только благодаря тебе мы с Евлалией не умерли с голоду.

Ну да, конечно, — горько подумала Скарлетт, — это ты сейчас мне подпеваешь, а тогда все кидались на меня как утка на майского жука. И Вы же, мои дорогие тетушки, получая от меня денежки, вместо благодарности, писали мне нравоучительные письма!

И чего это Розмари меня так расспрашивает? — удивлялась Скарлетт, — и я тоже хороша, сама не заметила как все им и выложила, а зачем спрашивается?

— Ах, Скарлетт, ты смелая женщина, — восхищенно воскликнула Розмари, — и сильная, раз сумела такое поднять! Я просто преклоняюсь перед тобой. Ты знаешь, я задумала сейчас восстановить работу на наших рисовых плантациях и берусь то за одно, то за другое, а начинать надо, конечно же, с самого главного. Но в чем заключается это главное, я не знаю. У меня есть только желание, а вот способностями Бог обделил. Мама говорит, что я напрасно трачу время, и у меня все равно ничего не получится. Ах, если бы я была такая как ты!

Такой похвалы Скарлетт никак не ожидала. Розмари застала ее врасплох, смутив своим восхищением. Она хотела сказать сестре Ретта, что та не права насчет способностей, главное, — это желание, но не успела. В этот момент вошла Санта и сообщила, что прибыл мистер Генри Батлер младший со своей семьей. Миссис Элеонора поспешила встретить их, и уже через несколько минут представила Скарлетт.

Во время знакомства Скарлетт показалось, что брат Ретта и его жена были очень сдержанны, она бы даже сказала вежливо — холодны с ней. И тут она вспомнила, что Ретт как-то, в порыве откровенности, после смерти своего отца, говорил, что брат игнорирует его, поддерживая сторону старого джентльмена.

Так значит, они намерены игнорировать и меня?!

От возмущения Скарлетт отвернула голову от стоящей перед ней Фанни Батлер и встретилась взглядом с миссис Элеонорой. Лицо ее свекрови приняло страдальческое выражение, она все поняла и безмолвно извинилась перед Скарлетт за своего сына.

Ну что ж, в семье не без уродов! — подумала Скарлетт, польщенная тем, что миссис Элеонора негласно ее поддержала.

Генри Батлер был высокого роста и такого же телосложения как Ретт. Волосы у него были светлее, чем у Ретта, а глаза такие же большие и черные. Он носил бакенбарды и усы и мог быть довольно привлекательным мужчиной, если бы не его надменность.

На нем был поношенный костюм коричневого цвета, но тщательно отглаженный, из- под которого выглядывала белая рубашка. Туфли Генри тоже были изрядно истоптаны и не модны, из чего Скарлетт заключила, что этот джентльмен или скуп, или беден, или попросту не ставит ни в грош свой туалет.

Его жена Фанни Батлер, светловолосая женщина лет тридцати пяти, одета была очень скромно. Скарлетт даже не запомнила какое на ней было платье, что-то старомодное темно-сиренево оттенка обволакивало ее полную фигуру. Светло-русые волосы Фанни Батлер были уложены в замысловатую прическу со свисающими локонами, которые ниспадали ей на шею. Серые глаза были приятно округлыми, а на правой щеке, ближе к виску, красовалась родинка. В целом, несмотря на свою полноту, жена Генри была очень приятной. А вот сына их, Эдгара, Скарлетт назвала бы красивым. В свои тринадцать лет он уже был стройным, высоким мальчиком, со светло-русыми волосами, большими карими глазами, прямым носом и немного полноватыми губами. Элеонора Батлер могла бы по праву гордиться внешностью своего единственного внука.