Журнал «Вокруг Света» №04 за 1988 год - Вокруг Света

Виталий Бабенко

Будапешт — Москва

Одиннадцать лет среди монтанье

Когда мы мысленно обращаемся к первым дням истории колонизации, период этот кажется далеким и туманным; тысячи перемен отодвигают в нашей памяти рождение наций к эпохе столь отдаленной, что она как бы теряется во мгле веков...» С этих слов Фенимор Купер более ста лет назад начал свой знаменитый роман «Зверобой». Помните? Охотник и следопыт Натти Бампо — чудесный образ, рожденный благородной мыслью и живым творческим воображением писателя. Бампо жил в те времена, когда европейцы, вступившие на Американский континент, продвигались на запад, захватывая свободные земли, вырубая леса, оттесняя индейские племена — охотников, рыболовов, земледельцев. Отчаянно сопротивлявшиеся нашествию коренные жители Северной Америки были в конце концов сломлены, физически уничтожены...

Книга эта вспомнилась не вдруг. В московском Доме дружбы с народами зарубежных стран прошла выставка картин канадского художника Андре Мишеля. Как и у знаменитого романиста, герои его произведений — индейцы. Только на этот раз — не могикане, жившие на континенте сотни лет назад, а наши с вами современники — монтанье, обитающие на севере Канады. Самого Андре вполне можно было бы сравнить с охотником Натти, настолько его судьба за последние годы тесно переплелась с жизнью индейцев этого племени. Традиции, древние обычаи, суровая природа провинции Квебек стали и основной темой его произведений.

— На всех ваших полотнах изображены индейцы,— начал я разговор с художником.— Мужчины ловят рыбу, вот группа ребятишек бежит за женщиной — у нее в руках лакомства. Чудесные яркие краски на одеждах, в природе. Но когда люди, живущие вдали от американских прерий, говорят об индейцах, на память им приходят прежде всего романы Фенимора Купера...

— И у канадцев, честно говоря, такие же представления об индейцах, даже современных. К известным книгам можно добавить еще и кинофильмы. И этим, как я думаю, «среднестатистические» знания об индейцах ограничатся.

Однако в жизни все значительно сложнее. Какие же они, канадские индейцы конца двадцатого века? Кто-то из них полностью или частично приспособился к современному быту, но большинство вынуждены, как и их предки, вести ежедневную борьбу за существование: ловить рыбу, охотиться, собирать съедобные растения и ягоды.

В последнее время индейцы стали осознавать, что необходимо сохранить свою историческую самобытность, свою культуру. Но они также хотят иметь равные права, равные возможности и такой же уровень жизни, как у всех остальных канадцев.

Не без основания индейцы считают себя меньшинством, которое за последние два столетия больше всего пострадало в политическом, социальном и экономическом отношении. Сейчас они ведут переговоры с правительством о возвращении территорий, которые монтанье когда-то занимали. Индейцы заявляют, что не желают жить в резервациях, а хотят, как и все нормальные люди, жить на территориях, которые им принадлежали. Антиконаки — племя, соседствующее с монтанье,— создало специальный совет индейцев. Правительство прислушалось к их просьбам и выдало субсидии. На эти деньги индейцы приглашают адвокатов, с помощью которых защищают свои права в суде. И так стремятся сейчас делать многие племена.

Тысячи индейцев покидают родные места и устремляются в города, ожидая получить здесь образование, работу, жилье или социальные пособия, но их чаще всего постигает разочарование. Нехватка профессионального образования, плохое знание языка, некорректное, мягко говоря, отношение к ним со стороны властей, работодателей да зачастую просто окружающих людей — все это причины, объясняющие нелегкую жизнь индейцев в городах. Те же, кто покидает города и возвращается в свои племена, сталкиваются с трудностями адаптации к прежней жизни. В какой-то мере, насколько я могу судить, эти проблемы касаются и индейцев монтанье.

— Вы сказали «в какой-то мере»?

— Да, именно так. Монтанье, как и соседние племена, пользуются благами современного мира. У каждого племени есть, например, своя радиосеть, по которой идут передачи на соответствующем языке. Часто в вигвамах можно найти газету, выпускаемую специально для канадских аборигенов. Но не в этом дело. Взгляните на карту страны. Индейцы монтанье живут в устье реки Св. Лаврентия, в нескольких сотнях километров от ближайшего крупного города Сет-Иля. Туда можно добраться только вертолетом. Я хочу сказать, что этому племени индейцев повезло — их не очень донимает современный мир.

— Можно предположить, что налаживанию ваших взаимоотношений с индейцами помогло искусство?

— Вы правы. Было время, когда я и сам почти ничего не знал об индейцах. Вот ведь жил рядом с ними, а не знал. Писал пейзажи Квебека, для этого выезжал далеко на север провинции. И вот однажды, во время одного их таких походов, среди обожженных холодом лесов я повстречал замечательных людей. Мне запомнились их открытые, добрые лица, яркие одежды. Индейцы пригласили меня в гости, поделились пищей, дали ночлег. Вначале мы общались с помощью знаков, позже я выучил их язык. В первые дни нашего знакомства индейцы часто веселились, когда видели в моих руках карандаш. Зачем, когда есть фотоаппарат? Сфотографируй, чего мучиться! Вот вам еще примета современного мира.

Почему они приняли меня тогда? Мне кажется, монтанье увидели во мне друга, а не просто человека, который не собирался сделать им ничего худого. Я очень хотел, чтобы мое пребывание не было никому в тягость. И монтанье, по-моему, оценили это по достоинству. Ведь как порой случалось: к ним и в соседние индейские племена часто наведывались какие-то люди, жили неподалеку в палатках по нескольку дней. Сделав десяток-другой снимков, записав что-то в огромные блокноты, они вскорости уезжали в свои университеты и библиотеки, чтобы никогда больше не вернуться.

Позже выходили книги, и, наверное, неплохие. Но как живут индейцы, какие у них проблемы, по-настоящему, конечно же, мало кто знал. Я остался. И прожил у монтанье одиннадцать лет.

— Андре, за эти годы вы хорошо узнали индейцев монтанье. Что, на ваш взгляд, нам, людям из «другого мира», можно было бы перенять у них, чему поучиться?

— Отличительная черта монтанье — доброта. У них царит культ стариков и детей. В случае гибели родителей дети не останутся беспризорными. Их не сдадут в приют, как это, увы, нередко бывает в нашем обществе. Ребят возьмут в другую семью и будут воспитывать как своих собственных.

Стариков, если они немощны, в буквальном смысле слова носят на руках. Их слушают всегда с уважением, не перебивая. А к женщинам просто рыцарское отношение! Знаете, все вроде, как и должно быть: он — разводит огонь и охотится, она — поддерживает порядок, готовит еду, воспитывает детей. Но слово «мать» обретает у монтанье прямо-таки священный смысл. И поэтому все, что ни делают индейцы, они связывают это со своей матерью, женой или невестой. А вот чего я никогда не видел — так это чтобы индейцы монтанье кричали друг на друга, посылали проклятия даже своим врагам.

— Вы основали этнографический музей и написали много статей, книг. Прошли десятки ваших выставок. Так кто же вы — художник, писатель, исследователь?

— Мне трудно ответить на ваш вопрос, настолько моя жизнь теперь связана с племенем монтанье. Первое время я просто отображал на своих картинах жизнь индейцев. Но постепенно чисто художническое любопытство сменилось интересом исследователя, жаждой написать о нелегкой жизни коренных жителей Квебека.

Однажды смотрю — выбрасывают какие-то черепки, сломанные орудия труда. Подобрал. Подумал, что таким находкам любой музей мира позавидовал бы. С этих экспонатов в 1973 году и начался музей индейской культуры Сет-Иля. Вначале он располагался в небольшом старом строении. Было тесновато. Тем более что из года в год посетителей становилось все больше. На музей обратило внимание канадское правительство, и совсем недавно мы переехали в новое благоустроенное здание. Мои картины тоже выставлялись в Сет-Иле. Я считаю главной своей задачей помочь индейскому народу сохранить уникальную культуру, привлечь общественность и правительство к решению проблемы национальных меньшинств.

Г. Чародеев

Почему князь Петр женился на Февронии

В древние времена жил в Муроме князь со своей княгиней. Но вот стал прилетать к княгине змей-оборотень. И тогда советует князь своей супруге узнать у змея, от чего ему может приключиться смерть. Выведала у оборотня княгиня, что умереть тому суждено «от Петрова плеча, от Агрикова меча».