Занимательная физика отношений - Тимур Гагин

Вспомним, на первом свидании большинство показывает свой «фронт-офис». Приукрашенный фасад. Товар лицом. Витрину. Обертку. Имидж. Люди беседуют обычно на общие темы: природа-погода, работа-политика. Личные вопросы задавать не принято.

Впрочем, это наша, российская особенность. Как-то один из авторов вел тренинг в Израиле и, объясняя, для чего нужен флирт и что делать при первом знакомстве, сказал: «Ну вы же не будете на первом свидании спрашивать: сколько ты зарабатываешь чем болел или болеешь, какие у тебя любимые позы в сексе, есть ли у тебя больные родственники?» А люди так удивленно на него посмотрели и отвечают: «А о чем тогда вообще разговаривать? Надо и справки требовать, на слово верить нельзя!»

Про себя у нас говорят малоопределенно (ну или реже чем в Израиле), однако про других — гораздо охотнее. Взять хоть знаменитых актеров. Они у всех на виду. Тема нейтральная. Многие любят посплетничать о «звездах», обсудить подробности их личной жизни. Кто бы не хотел оказаться на их месте, купаться в славе и вспышках фотокамер? Так лучше поговорить про них, чем себя выдавать.

Ну так и слушайте. Когда кто-то говорит про «всех людей», он частенько говорит о себе. Если собеседник говорит, что «все люди хотят стать знаменитыми и чтобы их узнавали на улицах», значит, это интересно ему самому[31]. Постарайтесь, чтобы он разговорился не о себе, любимом, а о «людях вообще». И делайте выводы.

А полученные выводы соразмеряйте с темой отношений. Взять ту же самооценку. Нам интересна такая, которую может поддерживать и подкреплять другой человек, партнер по отношениям, а не друг и не коллега по работе. И именно на нее нужно обращать внимание. Потому что, например, успехи молодого человека в ядерной физике к вам не имеют прямого отношения, а вот то, что он думает о женщинах и их месте в семейной жизни, через некоторое время может отразиться именно на вас самым непосредственным образом.

Один из авторов входит в тройку-пятерку трех лучших тренеров России[32]. Ему «оценка-самооценка» по поводу его профессиональных навыков со стороны 99,99 % людей не так уж важна для подкрепления его представлений о себе как о тренере. Но когда любимая женщина говорит тому самому тренеру, что у него очень симпатичный животик, это он слушает с интересом.

Людям, которые добиваются многого, оценка «снаружи» не слишком важна. Там, где добиваются. Когда вы сделали первый куличик, срочно надо, чтобы все похвалили. Когда вы переходите на промышленное производство первоклассных куличей, вам уже не интересно, что говорят о них досужие окружающие.

А вот самооценка в деле отношений — штука нам с вами прямо интересная. И тут наш супергений может оказаться очень даже заинтересованным и в похвале, и в правильной линейке для измерения достижений. «А в попугаях-то я гора-а-аздо длинее», — удовлетворенно замечал удав.

Дети

Часто при анализе потребностей возникает вопрос о детях.

Куда отнести желание иметь ребенка, особенно у мужчины? К самооценке, пожалуй. Защита тут уже играет не такую роль, как бывало. Это раньше дети были страховкой на будущее. А сейчас это невыгодное вложение капитала. Если те же самые деньги, которые уходят на ребенка, вкладывать хотя бы в Сбербанк с его минимальными процентами, к старости можно будет рассчитывать не просто на стакан воды, а на полный пансион в пятизвездочной гостинице. Другое дело, если человеку нужен соратник.

Или абсолютное принятие (на первые годы жизни ребенка). Тут еще можно подумать о детях.

Каждый раз, когда мы рассказываем про возможную связь желания заводить детей и самооценки на семинарах, раздаются возмущенные возгласы (и что любопытно, как правило, от нерожавших барышень): «Ведь есть же материнский инстинкт! Ведь дети — это так чудесно! И вообще, предназначение каждой женщины (чувствуете, прозвучало магическое слово «каждой»!) в том, чтобы стать матерью!»

По поводу материнского инстинкта скажем следующее. Тяга к лялечкам и колясочкам обусловлена принципами воспитания в обществе. В Африке, например, в некоторых островных племенах детей воспитывают мужчины, просто потому что охотиться там в принципе не на кого: всех животных крупнее жирной мыши то ли извели давным-давно, то ли их испокон веков на острове и не водилось. Так что способности охотника остаются невостребованными, а в собирательстве мужчины, как известно, заметно уступают женщинам. Мать-Природа каждому полу приготовила свою специализацию. И вот племена, повинуясь принципам естественного отбора, выживают как могут. Оказалось, что доверить детей мужчинам, а женщин отправить запасать еду, для них эффективнее всего. Нет, конечно, даже в этих племенах мужчины пока еще рожать не научились: приспособление так далеко не шагнуло. Но вот все остальное — обязанность мужчин. Нянчат как миленькие: голод не тетка. В этих племенах мальчики с детства играют в дочки-патеры (папы). Так что роль основного воспитателя детей обусловлена социально, а отнюдь не биологически.

«Решиться на девять месяцев беременности для женщины — подвиг», — говорят сегодня. Лет сто назад это не было подвигом, это было необсуждаемой повседневностью. Это сейчас стало подвигом. «Я выносила, родила, я совершила подвиг, я молодец!» Самооценка!

Кстати, если люди не расходятся «ради детей» — это о чем говорит? Им тоже самооценка важна: «как я буду выглядеть в глазах общества или в глазах сына-дочери?»

«А вдруг жена не даст мне видеться с дочерью?» — думает отец, опасаясь уйти из семьи. Ну, скажите на милость, какие у него есть объективные причины с ней видеться? Ну да, родилась она от него… наверное. Принять участие в воспитании? А зачем? «Так принято, хочется, надо, я отец» — все эти ответы на самом деле ничего не объясняют, но со всей очевидностью указывают на то, что в подтверждении отцовской самооценки этот папаша нуждается.

Чтобы не усложнять «детский вопрос», скажем лишь, что искать особый рациональный смысл здесь такое же гиблое дело, как искать смысл в идее дефекации. Люди по биологическим причинам рожали и растили детей задолго до того, как стал появляться выбор. Так что нынешние поиски смысла беспочвенны. Изначального рационального смысла для этого конкретного человека иметь ребенка нет. Поэтому прикладной вывод для нас лежит там, где встает вопрос не «зачем дети», а «что с ними делать». И вывод этот будет таким: никогда не «делайте детей» ради того, чтобы удержать себя или партнера в отношениях. Во-первых, дети не разменная монета, а во-вторых, это обходится очень дорого. Всем.

Да уж, если решили завести ребеночка, готовьтесь пойти на кое-какие жертвы. Например, нужно забыть о том, что существует личное время. Потому что, даже если малыш и спит большую часть времени (а таких не так много), никто не застрахован от других не менее энергоемких затрат по уходу за ним. Купание, стирка, глажка, лечение, в конце концов. А болеют дети младенческого возраста с завидным постоянством: у них вечно «то понос, то золотуха». Но не расстраивайтесь. Пройдет совсем немного времени, и вы приспособитесь к тому, что в вашей жизни появился малыш. И даже не сможете вспомнить и представить то время, когда его не было. Ведь, кроме проблему он привнес в ваше существование ни с чем не сравнимые моменты счастья.

Вырастая, наши детки требуют не меньшего внимания, чем в период младенчества. Непросто поставить детей на ноги, особенно ранним утром в понедельнику когда им так не хочется идти в школу. А какое количество их возражений за всю жизнь придется вам преодолеть, пока ваш отпрыск вырастет, выучится, устроится на работу, женится, сам станет родителем. Внуки пойдут. Ах, какая сладость, эти внуки… Мой отец когда-то говорил, счастливо улыбаясь и протирая носовым платком лысину, на которой очередной малолетний внук пытался что-то нарисовать фломастером: «Дети — это вклады, а внуки — это проценты со вкладов…» А когда у него появился правнук, появилось продолжение афоризма: «А правнуки — это проценты с процентов, но вам этого пока не понять…»

В принципе, дети — это пожизненное добровольное ярмо, которое мы когда-то на себя надели в надежде на нашу счастливую старость. Да, старость они нам, конечно, обеспечат. Кое-кому даже досрочную, потому что из нервных клеток, потраченных на их рождение, воспитание, обучение, уход и пропитание, можно было бы выстроить не одну пирамиду Хеопса, а целый пирамидный мегаполис. Подрастая и научившись наконец ходить, и не только, наши дети с успехом осваивают навыки незаметных психологических воздействий на нервную систему своих предков. Умению манипулировать нашими чувствами, слабостями страхами и прочими негативными атавизмами нашего сознания может позавидовать любой профессиональный психолог. И нам ничего не остается, кроме того, как в конечном итоге понять, что детей нет, есть люди, воспитывать которых, конечно, нужно, но малопродуктивно, потому что ничто человеческое им не чуждо. И единственное, что мы можем им дать в качестве компенсации за то, что так долго отравляли им жизнь, надоедали и читали нотации — это любовь. Любовь — это то, из него они родились; то, из чего родились мы как родители, и то, что в конце концов должно нас примирить друг с другом. «Лучший способ сделать детей хорошими — это сделать их счастливыми», — говорил еще Оскар Уайльд.