Технологии «Пятой Империи» - Александр Проханов

Реформаторы, либерал-демократы, рыночники вот уже почти 20 лет целенаправленно изводят под корень российскую деревню. Ни за что, за «понюшку табака». Они делают это во имя дурно понятой идеи прогресса, ради самоубийственного устремления превратить самобытную цивилизацию в сырье для устроения по западным лекалам потребительского общества, где экономика базируется на трофеизме, хищнической эксплуатации природных ресурсов, данных нам Богом и сохраненных предками, банальном воровстве и беззастенчивой эксплуатации созданного неустанными трудами всего народа экономического потенциала. Они методично убивают русскую деревню, поскольку она суть сосредоточение национальной традиции, противостоящей трофеизму, безверию и эгоизму рынка. Сельское хозяйство неотделимо от заботы о земле, от труда по возобновлению природных ресурсов. По своей глубинной сущности крестьянин есть антипод энергетического сырьевика-компрадора, озабоченного экспортом на Запад добытых из подземных кладовых Отчизны природных богатств. Поэтому с деревней расправляются особенно жестко и цинично.

А еще гнобят деревню потому, что в сельском образе жизни, крестьянском труде и деревенской родовой семье заключена духовная основа Русского Мира, его сила и энергетика. В крестьянском быту, где сплавлены духовное и материальное, труд производительный, семейные заботы и житейские дела деревенского общежития, укоренена традиция, без продления которой немыслимо существование нашей Родины как самобытной цивилизации.

Господа обрекли русскую деревню на погибель еще и потому, что она есть оплот веры. И оплот этот явлен не только через сельские церкви, среди прихожан которых жива не показная, а искренняя, сердечная вера, не только в сельских домах, где в красном углу обязательны образа, придающие жилищу сакральное измерение и духовный смысл, но и в самой русской природе. Как проникновенно написал Николай Болдырев: «Наша природа, перегороженная иконостасами зорь, сплошь церковна. Можно сказать, что наша церковь свита из нашей природы. То, что скручено в куполах, то раскручено в небесах; то, что сгущено в иконах, то растворено в веснах. Вот почему наши иконы явлены, то есть как бы непосредственно рождаются в золоте сосен, в траве, в холоде вод. Это было бы невозможно, если бы образы веры не брезжили в нашей природе».

Как же убивают русскую деревню те, кто по недоразумению присвоил себе имя «политической элиты» и сросшиеся с ними сообщества кланов трофейщиков и мародеров? Да так же, как и живут: грубо, цинично и беззастенчиво.

Прежде всего деревню душат стремительным повышением цен на столь необходимые ей топливо и энергию. Какое «элите» дело до деревни, когда дизтопливо и бензин можно продать за рубеж совсем по другим ценам? Если в 1990 году на одну тонну зерна можно было купить шесть тонн дизтоплива, то теперь, чтобы приобрести одну тонну дизтоплива, нужно продать шесть тонн зерна.

Одновременно в стране, по сути, покончено с сельскохозяйственным машиностроением. На бывших гигантских заводах делают что угодно, кроме того, что жизненно необходимо крестьянам. В результате из имевшихся в 1992 году на селе 1,3 миллиона тракторов к настоящему времени осталось менее 470 тысяч. Из 460 тысяч плугов в действии всего 148 тысяч. Количество комбайнов сократилось втрое: с 370 тысяч до 129 тысяч. И дело здесь не только в количественных показателях. Львиную долю технического парка оборудования составляют латаные-перелатаные, чиненые-перечиненые трактора, комбайны и другая техника, которой место, вообще-то, уже на свалке. Предлагается, правда, закупать комбайны в Голландии, Германии, США, других странах. Можно, конечно, купить, только стоят они столько денег, что не только у крестьянского хозяйства, но и у средней агрофирмы их просто нет.

Еще одно эффективное орудие убийства русской деревни – импорт дешевого зарубежного продовольствия. И неважно, что страна ест то, что пагубно сказывается на здоровье и без того уже почти поголовно больной нации. Главное, можно поделить деньги за предоставление квот, получить откаты за дешевый импорт. И неважно, что он отнимает сбыт у отечественной продукции. Главное, у правящих 5 % населения все хорошо.

Как еще изничтожают деревню? Диким, но хорошо спланированным рынком. Между сельхозпроизводителем и населением встала целая цепочка перекупщиков. Крестьянину достается не более 20–30 % от розничной цены овощей, мяса, российских фруктов, ягод, молочной продукции. Остальное уходит хозяевам жизни. К тем, кто никогда не имел отношения к рязанской картошке, нежинским огурцам, тамбовской антоновке.

В результате войны против русской деревни картина сложилась поистине апокалиптическая. Если в 1992 году посевные площади составляли 114,5 млн гектаров, то к началу нынешнего – менее 78 млн. Это меньше, чем было в тяжелейшем для России 1945 году, когда посевные площади превышали 92 млн гектаров. Сегодня 37 млн гектаров пашни зарастают бурьяном и мелколесьем – это почти в 6 раз больше, чем все сельхозугодья такой страны, как Франция. За эти же годы резко сократилось производство зерновых. Если в 1990 году зерна было собрано 116 млн тонн, то в нынешнем году – на треть меньше. Еще более удручающая картина складывается в животноводстве. С 1990 по 2005 год поголовье крупного рогатого скота в России сократилось почти в три раза: с 57 с лишним млн до 21 млн голов, и продолжает снижаться. В результате производство мяса с 1990 по 2005 год уменьшилось вдвое: с 15 млн до 7 млн тонн, производство молока – более чем в полтора раза: с 55 млн до 30 млн тонн, а производство куриных яиц – почти на четверть: с 47 млн до 37 млн тонн. А теперь просто страшные факты: производство молока сейчас находится на уровне 60-х годов прошлого века, свинины – на уровне конца 30-х годов XX века, крупного рогатого скота – на уровне конца XIX века, а овец и коз, простите, – на уровне начала XVIII века. В это же время импорт продовольствия вырос более чем в два раза даже по сравнению с 2000 годом – годом прихода к власти Владимира Владимировича Путина. Уже сегодня половина продовольствия завозится из-за рубежа, и буквально в день, когда писалась эта статья, появилось свежее информационное сообщение: под ликующим заголовком «Мяса будет больше» население информировалось о том, что снят запрет с ввоза мяса из США и Украины.

В результате страна форменно недоедает. В 1990 году среднедушевое потребление мяса и мясопродуктов составляло 75 кг, а в прошлом году – 50 кг, при норме 81 кг. По молоку и молочным продуктам – соответственно 386 литров, 200 литров, 320 литров. И так буквально по всем наиболее полезным для питания продуктам.

Деревня нищает на глазах. Рост цен на промышленную продукцию более чем в 4 раза опережает повышение цен на сельскохозяйственную продукцию. Четыре пятых всех сельских хозяйств убыточно.

В такой ситуации глава отрасли министр Минсельхоза Алексей Гордеев совсем недавно сказал буквально следующее: «Уже через пять лет Россия будет кормить всю Европу… Уже произошел перелом в производстве мяса… Также произошел перелом в производстве молока…» – и непонятно, что страшнее: либо министр лжет, либо даже близко не представляет состояние отрасли, которой руководит.

Деревня уходит с Земли русской. В 1989 году в России было 142 тысячи деревень. К 2002 году, когда проводилась перепись населения, 24 тысячи деревень исчезли, а еще 34 тысячи имеют население менее 10 человек, причем все их жители далеко запенсионного возраста.

Итак, русская деревня за последние два десятилетия пережила подлинную катастрофу, подорвавшую духовные основы нации, поставившую под угрозу ее безопасность, сделавшую безрадостными демографические перспективы русского народа. Для села «последние времена» уже наступили. И если в Москве водители задыхаются в миллионных автомобильных пробках, если жилье по 3000 долларов за метр и выше уходит, как «пирожки в базарный день», а сотни торговых центров ломятся от покупателей, то над русской деревней, особенно в центре России, на Северо-Западе, в Восточной и Западной Сибири, на Дальнем Востоке, даже не звонят колокола. Тишина, как на погосте.

Что же делается для возрождения деревни? Кое-что. Ассигнуются средства из бюджета, но весьма и весьма ограниченные. Создаются лизинговые компании по закупке импортной техники. Правда, распределяется она зачастую только среди своих или за немереные откаты. Олигархи и бизнесмены помельче скупают земли и даже кое-где запускают агропромышленные комбинаты различной специализации, но в основном по графе «непрофильных активов». Где-то это дает какие-то локальные результаты. Но не более того. Власти деревня по большому счету не интересна: экспортного потенциала «кот наплакал», возни уйма, результатов ждать долго, а электората все меньше и меньше.

А ведь деревенская тема для судеб Преображения России – центральная, критическая. Удастся не на словах, а на деле начать возрождение русской деревни – запустится процесс Преображения России, восстановления русской традиции, создания базиса Русского чуда. А если нет… Что будет в этом случае, хорошо и в деталях известно. Агония страны и народа, исчезновение русских с лица земли. Раньше или позже. Но без вариантов.