Трое против Зоны - Андрей Левицкий

Крысы плескались вокруг дома. Затем неожиданно – как будто подали не слышимый нами сигнал – они бросились к стенкам паутинного кокона и исчезли, словно разом просочились сквозь него. Стало тихо.

Пригоршня сел по-турецки на мокрые доски, посмотрел на меня снизу вверх:

– Ты все еще думаешь, что это совпадение?

Глава 7

Ловушка

Паутина гасила звуки, но все равно извне доносилось какое-то шуршание. Я сумрачно поглядел на торжествующего напарника:

– Ты лучше скажи, умник, какого хрена нас здесь заперли? Если Зона, предположим на минутку, собралась нас убить, достаточно было бросить всех этих мутантов…

Шнобель растерянно топтался на месте.

– Я что-то не врубаюсь, парни, что происходит, – признался он. – Ты и впрямь думаешь, Химик, что это Зона?..

– Нет! – обрубил я, резче, чем собирался. – Какого хрена, Рома? Ты можешь себе представить, что обиженная на всех людей природа вдруг решила силами Зоны уничтожить конкретно нас? За что? Почему именно нас? Зона – не маньяк в подворотне, который нападает на первого прохожего.

– А тетка в воде? – не сдавался Пригоршня. – Говорящие мутанты, леший меня покусай?

Так я не один все это заметил, выходит?

– Ты тоже видел? – оживился наемник. – Хотел было спросить, да подумал, с устатку мерещится. Да по правде, боялся, что вы засмеете. Или подумаете, что нарик…

Так это были не галлюцинации? Я озабоченно потер лоб.

– Несмотря на все эти странности, которые я не в силах объяснить, я не верю в одушевленную Зону. Никита, мы сколько с тобой вместе ходим? Когда-нибудь ты замечал за Зоной хоть малейший признак одушевленности?

– Нет, но…

– Никаких «но». Ни разу ничего подобного не было. Поэтому, повторюсь, я не верю, что нас вознамерилась убить сама Зона. – Стараясь показать, что разговор окончен, я сел и осмотрел ногу. Ничего серьезного, царапины – но кровит, надо бы перевязать. Я демонстративно занялся перевязкой ран.

– Да ты вспомни! – загорячился Пригоршня, не считая, что уже все сказано. От возбуждения он вскочил и начал размахивать руками. – Сначала псы эти пустоглазые на станции. Потом верлиока в неположенном месте. Затем Помойка нас заблудила. А экскаватор?

– Не путай теплое с мягким, это все явления разного порядка.

Шнобель снял рюкзак, аккуратно положил на пол.

– Может, нас пытаются не убить, а просто остановить? Ну, эти мутанты, они ж не орали: «Умрите!» Чего там кабан донести пытался? «Назад»? И крысы?..

– «Не ходите!» – вклинился Никита.

Я покачал головой.

– Сколько раз ходили этим путем – ничего подобного. Выходит, дело в тебе, Рома? Что такого ты несешь?

Тот развел руками:

– Да артефакты же, ты ж сам список проверял, Химик. На вон, можешь еще в рюкзак заглянуть, проверить, – он стал расстегивать верхний клапан.

– Не надо тут свое добро раскладывать, – поморщился я. – И вообще, думайте, как нам отсюда выбраться, а не почему мы сюда попали.

– Ну, может, знание о том, как попали, помогло бы выбраться? – наемник задумчиво застегнул клапан рюкзака.

Я бросил взгляд в прямоугольное отверстие. Крысы по-прежнему плескались внизу: теснились, залезали друг на друга и на стены, подпрыгивали, тихо попискивая.

– Не уверен.

Никита выглянул в слуховое окно.

– Если бы удалось прорваться сквозь крыс и паутину… Сделали бы говноступы из досок и ушли по трясине. Дом-то на самом краю острова этого стоит, я заметил.

– Прекращай ерунду пороть, – устало сказал я.

– И вовсе не ерунду, – обиделся напарник. – Если бы не крысы… – Он сделал шаг к отверстию. – Ого! Глянь только, что творят!

Мы со Шнобелем тоже посмотрели. Крысы пытались создать башню из тел ровно под дырой в потолке, чтобы добраться до нас. Они настойчиво карабкались друг на друга, по спинам, по головам – и холмик крысиных тел все рос. Еще немного, и верхняя, подпрыгнув, заберется сюда…

Пригоршня потянул из-за спины автомат.

– И не думай! – остановил я его. – Если ты их сейчас перестреляешь, то значительно облегчишь им задачу.

Никита почесал в затылке.

– И верно. А вообще крысы боятся огня. Мы можем сделать говноступы, потом поджечь дом. Мутанты разбегутся, и мы…

– Никита, заткнись, а?

– Да что такого?! – возмутился он. – Ты, конечно, старше, в горячих точках бывал, но у меня тоже кой-какой опыт есть!

– Тсс… – прошипел Шнобель. – Вы слышите?

Мы заткнулись оба, навострили уши. Где-то снаружи по-прежнему что-то еле слышно шуршало, но звуки заглушала паутина да писк крыс.

– Показалось. – Наемник присел возле дыры, пошатал одну из подгнивших досок. Напрягшись, выломал ее из потолка. В руках у него оказалась доска длиной в полметра. Шнобель задумчиво покрутил обломок.

– Пожалуй, могло бы получиться, – пробормотал он. – Привязать той же паутиной, а?

– Точно, Ромыч, голова! – обрадовался Пригоршня. – Не один ты, Химик, способен выдумать, как спастись!

– Тихо! – Теперь и я услышал какой-то неясный шум снаружи, за паутиной. – Что это?

Но Пригоршня уже загорелся своей идеей и вовсю отдирал доски, поддевая ножом шляпки гвоздей. Шнобель после недолгого колебания присоединился к нему.

– Надо же что-то делать, – пояснил он.

Деятели! Я покачал головой.

– По-вашему выходит, чтобы прогнать крыс, надо поджечь дом. Но чтобы поджечь дом, надо спуститься. А там крысы. Вас это не смущает? И как вы достанете паутину?

Шнобель увлеченно обкрамсывал ножом доски.

– Будем решать по мере поступления, – заявил он. – Что можем, то и будем решать.

Да-а, мужиков накрыло, понял я. Тоже своего рода реакция, вроде шока. Когда попадаешь в ситуацию, где есть очевидная угроза твоей жизни, но ты не способен себе реально помочь, есть две основные реакции. Или ты замираешь и тупо ждешь, что ситуация разрешится сама по себе. Или ты начинаешь делать хоть что-нибудь – просто чтобы не ждать тупо. В этом есть свой резон, но не очень большой. Это тактические выходы, а нужно мыслить стратегически, я считаю.

Поэтому я оставил Шнобеля с Пригоршней посреди чердака манстрячить «говноступы», как выразился Никита, и двинулся исследовать дом, попутно напряженно соображая. Очень мне не нравилась ситуация, в которую мы попали. Не в данный конкретный момент, хотя она и была очень опасной. А вся наша миссия. Не знаю, конечно, связаны ли все эти странности, случившиеся с нами, с целью нашего похода, вряд ли. Однако странностей вправду хоть отбавляй. Мне хотелось обсудить их с Пригоршней – только не в присутствии наемника. Но так как пока что не было возможности это сделать, приходилось самому раскладывать все по полочкам.

Хотя что «все»? Почти ничего не было. К некоторому своему сожалению, я не мог отрицать некоторых вещей, вроде разговаривающих мутантов. Верней, пытающихся издавать звуки, похожие на известные нам слова. Облачные буквы в небе, увы, видели все. Значит, Зона – или, будем рассуждать логически, кто-то или что-то с помощью средств Зоны, в одушевленную природу я по-прежнему не верю, увольте, – пытался донести до нас некую мысль. «Прочь», «Не ходите», «Уходите», «Назад»… Отсюда логически вытекает несколько вопросов. Во-первых, куда нас пытаются не пустить. Во-вторых, почему. В-третьих, кто или что. И в-четвертых – как. Как, Зона их всех разбери?! И могли ли эти события быть не реальными, а, скажем, наведенной галлюцинацией? Кто-то распылил вокруг нас галлюциногенный газ или подсыпал в воду наркотик вроде ЛСД, вызывающий видения. И потом как-то управлял этими видениями в нужном себе ключе. Такая версия кажется мне более правдоподобной, но есть одно небольшое «но». Моих скудных знаний по психологии хватало, чтобы знать: каждый галлюцинирует по-своему, в собственных образах. А мы трое видели общие галлюцинации. Что позволяет придать им статут фактов реальности. Здесь мы возвращаемся к первой версии. Итак: куда, почему, кто, как?