Друзья навсегда - Никки Логан

Он многозначительно молчал.

Чувство обиды и стыда было готово нахлынуть на Бет, но она сдержалась.

— Я ничего не жду в ответ… Я просто хотела, чтобы ты знал о том, что изменил мою жизнь. Что спас меня. Что наши судьбы до сих пор связаны.

Грудь Марка, обтянутая неопреновой тканью гидрокостюма, тяжело вздымалась. Он пристально смотрел на нее горящими глазами. Бет терялась в догадках о том, что он ей скажет. Когда Марк наконец заговорил, его слова были полны страдания.

— Я тебе не опора, Бет.

У нее внутри все опустилось.

— Нет, я…

Внезапный оклик, донесшийся от автомобиля Марка, разрезал предрассветную тишину. На вершине дюн появилась дюжина человеческих силуэтов. На плечах они несли канаты и одеяла. Бет следовало закричать от облегчения при виде подмоги, но ей казалось жизненно необходимым договорить с Марком.

Она снова на него посмотрела.

Его голос был резким. Он говорил торопливо:

— Я не в состоянии поддерживать тебя, Бет. Ты не можешь возлагать на меня такую ответственность. Я уже с этим смирился.

Он имеет в виду свою мать? Бет открыла рот, чтобы попытаться снова объясниться, когда люди стали стремительно приближаться к ним. Бет одновременно испытала облегчение от прибывшей помощи и разочарование.

Марк в последний раз положил порванное мокрое полотенце на широкую спину косатки, затем взглядом приковал Бет к месту:

— Я принимаю твои сожаления о том, что произошло давным-давно… Ты считала, что твои откровения что-то изменят не только для тебя?

— Я…

— Потому что для меня они ничего не изменили, Бет. — Он в последний раз бросил на нее усталый взгляд, затем стал выбираться из воды.

Земля покачнулась под ногами Бет. В самых неприятных своих снах она не могла представить, что Марк примет ее извинения, но не простит по-настоящему. Что он осознает глубину ее чувств, но не оценит их.

С учащенно бьющимся сердцем она заговорила:

— Я думала, если ты поймешь…

— Я понимаю больше, чем ты думаешь. — Он остановил на ней усталый взгляд. — Прошло десять лет, Бет. Все чувства, которые мы друг к другу испытывали, превратились в воспоминания. Мы оба изменились. Если мне удалось помочь тебе преодолеть…

«Неужели он откажется напрямую упомянуть алкоголь?»

— …трудности, я рад. — Он поднял глаза. — Но я не тот удачливый красавчик, который поможет тебе сохранять трезвость. И то, что ты рассказала мне о своем алкоголизме, не означает, что между нами восстановлено доверие. Неужели ты действительно этого ждала?

Ужасающее осознание сошло на Бет с первыми лучами солнца, внезапно поднявшегося над песчаными дюнами. Да, она ждала, что им удастся восстановить взаимное доверие. Она надеялась, что мужчина, который сыграл такую важную роль в ее выздоровлении, вернется к ней, и они начнут отношения с чистого листа.

Внезапно ее схватили чьи-то руки и осторожно вытащили из воды, а на ее место встали два человека в гидрокостюмах и погрузили одеяла в воду. Бет схватила Марка за руку.

Он опустил глаза и увидел побелевшие костяшки ее пальцев. Подняв глаза, он посмотрел на нее с печалью:

— Я понимаю, после нашего расставания тебе пришлось трудно, Бет. И я совсем этому не рад. Но наши отношения в тот день за библиотекой разорвала не пьяница Бет. Свой выбор по поводу нашей дружбы ты сделала, будучи абсолютно трезвой.

Ужасающая, тошнотворная реальность ударила Бет. Не важны ни ее мотивы, ни благородные душевные порывы. Она хладнокровно положила конец их дружбе. Бет позволила матери Марка провести между ними границу, а затем разрешила Демьену занять освободившееся место рядом с собой. Она не сделала ничего, чтобы предотвратить такое развитие событий. Она по-прежнему запрещает себе признаться Марку в том, почему на самом деле дала ему уйти от нее в тот день.

— Но ты принял мои извинения…

— Я верю, что ты сожалеешь. — Его слова стали резче и отрывистее.

— Но как же наша дружба?..

— Я долго без нее обходился.

Боль пронзила тело Бет. Первые лучи солнца появились на небе. Почему она ожидала чего-то большего? Всеми фибрами души она желала молчать и сомкнуть губы крепче, чем раковина моллюска. Защитить себя. Но это ни к чему бы ее не привело.

— Подожди! — Ее отчаянный голос надломился, заставляя Марка, направившегося к двум мужчинам в форме Департамента охраны природы, задержаться. — Что же теперь будет?

Выражение лица Марка было измученным и трагическим, когда он пожал плечами. Но Бет была дорога каждая черта его лица.

— Я отправляюсь к себе. Ты едешь домой. Я признателен тебе за помощь с косаткой, но, насколько я могу полагать, нас больше ничего не связывает. Наша история окончена.

«Ничего не связывает?»

— Но… ты меня поцеловал.

— Да. — Марк долго и пристально смотрел на старого друга. — Как, по-твоему, я научился хорошо целоваться, а?

Бет попятилась. Марк ушел.

Нежный женский голос что-то тихо говорил у ее уха и отражался в ее пульсирующей голове. Кто-то накинул ей на плечи толстые одеяла и, поддерживая, повел по пляжу. Глаза Бет привыкали к внезапно наступившему рассвету. Рассвет должен был стать ярким началом возрождения их дружбы, а не ужасного расставания. Бет казалось, она снова теряет Марка.

Она опустилась на песок, когда кто-то подал ей энергетический батончик и чай из термоса. Бет позволила, чтобы с ней возились как с ребенком. Кто-то обратил внимание на мозоли на ее руках и обгоревшую кожу. Бет повернула голову, чтобы увидеть уходящего Марка. Он шагал по песчаному пляжу, будучи увлеченным разговором с представителями Департамента охраны природы.

Кто-то спросил Бет, где она остановилась, и она почувствовала, как двигаются ее губы, называя мотель. Затем опытные руки подняли ее и, поддерживая, помогли ей пройти по пляжу к автомобилю Марка. Бет оглянулась, чтобы на него посмотреть. Марк исчезал за дальней песчаной дюной.

Он даже не попрощался с ней. Ни с ней, ни с косаткой.

Бет наполнила унылая и ужасающая опустошенность.

Именно так она себя чувствовала, когда Марк ушел от нее десять лет назад.

Глава 8

Запущенный склад Бет никогда не был ни популярным, ни настолько заполненным людьми.

Четыре месяца назад она распахнула его двери, чтобы давать уроки живописи женщинам, которым не хватает прекрасного в жизни и хочется найти выход из сложной ситуации. Уроки давались шесть дней в неделю. Их посещали женщины, восстанавливающиеся после лечения от наркомании, алкоголизма, подвергнувшиеся изнасилованию и получившие травмы. Они играли с различными красками, разрисовывая холсты, но самое главное — разговаривали о жизни. Они открыто обсуждали свои проблемы — при личном общении и выплескивая их на холст. Иногда женщины рисовали нечто экстраординарное.