В поисках Южной Земли - Ким Малаховский

Таким образом, можно предположить, что погодные условия действительно привели к тому, что корабли потеряли друг друга из виду. Но ни у Кироса, ни у Торреса не было особого желания встретиться. Все же Кирос более проявил себя джентльменом, правда, к этому его обязывала должность руководителя экспедиции. Несмотря на жгучее желание идти к берегам Америки, Кирос вначале решил все-таки идти к Санта-Крус и ждать там потерявшиеся суда.

18 июня «Сан-Педро-и-Сан-Пабло» достиг широты острова, но его не было видно. Судно прошло либо западнее, либо восточнее острова.

Кирос принимает решение не искать остров, а, не теряя времени, идти на северо-восток в направлении Гуама, а оттуда к берегам Северной Америки. Ветры благоприятствовали ему. Плавание шло успешно: запасы воды пополнялись за счет обильных дождей, и каждый день матросы вылавливали много рыбы, которую и ели и солили про запас.

23 сентября с корабля увидели острова североамериканского побережья. 11 октября «Сан-Педро-и-Сан-Пабло» прошел мимо мыса Сан-Лукас. Корабль был приведен в боевую готовность, ибо в этом месте английский капитан Томас Кавендиш захватил испанское судно «Санта-Анна». Но на этот раз все обошлось благополучно. Вражеские корабли не встретились, море было спокойно, небо безоблачно.

Когда 12 октября корабль подходил к Калифорнийскому заливу, погода резко изменилась. Подул сильный северный ветер, поднялись громадные волны. Судно бросало как щепку, заливало волной. Матросы не успевали откачивать воду. Положение казалось безнадежным. Внезапно к вечеру ветер стих, и удалось поставить паруса. Корабль вновь пошел вдоль побережья.

21 октября «Сан-Педро-и-Сан-Пабло» бросил якорь в мексиканской бухте Навидад.

Во время плавания Кирос часто бывал болен. Когда разразился шторм у берегов Калифорнии, он был прикован к постели. В бухте Навидад Киросу стало совсем плохо. Жизнь, казалось, угасала в нем, но, преодолевая необыкновенную слабость, Кирос не прекращал командовать судном. По его приказу четверо матросов отправились на берег за пресной водой. Так как шлюпки были смыты волнами во время шторма 12 октября, матросы отправились на берег на наскоро сооруженном плоту. Они довольно быстро нашли воду, наполнили все захваченные ими 27 кувшинов и возвратились на корабль. Матросы сказали, что на побережье не видели ни людей, ни жилища. Это привело команду в уныние: измученные плаванием люди надеялись хорошо отдохнуть и сытно поесть в какой-либо близлежащей деревне. Прошли сутки. Два матроса попросили Кироса разрешить им отправиться на берег, обещая найти местных жителей. Кирос отпустил их.

Тем временем построили небольшую лодку, на которой тяжело больного Кироса, сопровождаемого группой солдат, перевезли на берег. Солдаты начали стрелять птиц, ловить кроликов, удить рыбу. Скоро уже были сделаны кое-какие запасы. К полудню к берегу подошли двое: испанец Херонимо де Сан-Лукар де Баррамеда и местный индеец. Дон Херонимо предложил свою помощь. Кирос попросил дона Херонимо передать вице-королю Мексики его письма. Он вручил ему деньги на покупку провизии и послал двух солдат помочь доставить ее к берегу. На следующий день люди Кироса уже имели в достаточном количестве все необходимое. Вернулись и два матроса, обещавшие найти местных жителей. Они действительно привели с собой индейцев, нагруженных продовольствием.

Известие о прибытии в бухту испанского корабля быстро облетело всю округу. К берегу приходило множество местных жителей, доставлявших испанцам различную еду.

27 дней пробыл экипаж «Сан-Педро-и-Сан-Пабло» на берегу бухты. За это время Кирос поправился и достаточно окреп. Отдохнули и его подчиненные. Пора было плыть в Акапулько. Но продолжать плавание захотели не все: 14 человек остались на берегу. 16 ноября «Сан-Педро-и-Сан-Пабло» покинул бухту Навидад. Через неделю, 23 ноября 1606 г., корабль вошел в порт Акапулько. К чести Кироса надо отметить, что за все тяжелое и долгое плавание не погиб ни один матрос или солдат его экипажа. Была лишь одна смерть на корабле: 13 октября во время шторма у берегов Калифорнии умер пожилой и долго болевший корабельный священник Мартин де Монилла.

В то время как корабль Кироса шел к американским берегам, Торрес вел свои суда к Новой Гвинее. «У нас были тогда только хлеб и вода. Разгар зимы, море, ветер и злая воля экипажа — все против нас. Однако это не помешало мне достичь нужной широты (20° ю. ш. — К. М.), которую я пересек и достиг 21° ю. ш. Я пошел бы дальше, если б не погода; ведь корабль был надежный. Идя на указанной широте юго-западным курсом, мы не встретили никаких признаков земли».

Наконец 20 июля 1606 г. испанцы увидели сушу. Это была юго-западная оконечность Новой Гвинеи. «Отсюда, — писал впоследствии Торрес, — я повернул назад на северо-запад, к 11,5° ю. ш.: здесь мы увидели Новую Гвинею... Из-за погоды мы не смогли плыть в восточном направлении и потому пошли на запад вдоль побережья с южной стороны».

Так Торрес совершил плавание, обессмертившее его имя. Никто из европейцев до него не знал этого пути. «Вблизи берегов расположено множество обитаемых островов, — писал Торрес королю Филиппу, — у побережья много бухт, часто очень больших, с впадающими в них крупными реками, много равнин... В этих бухтах я провозгласил власть вашего величества».

Плавание было трудным из-за многочисленных отмелей и рифов. Дойдя до 7,5° ю. ш., Торрес писал, что дальше двигаться вдоль побережья нельзя: слишком сильное течение, а в море множество мелей. Он повернул на юго-запад и спустился до 11° ю. ш. «Там были очень большие острова, а к югу виделись еще более крупные, — писал Торрес. — Они были населены черными нагими людьми очень представительного вида. Их вооружение составляли дротики, стрелы и каменные палицы. Мы захватили на этой земле двадцать человек из разных племен, чтобы отчитаться перед вашим величеством. Они смогут подробно рассказать о других народах, хотя пока они едва могут понимать друг друга». Это произошло в начале октября 1606 г. Торрес прошел мимо австралийского побережья у самой северной его точки — полуострова Кейп-Йорк. Затем он повернул на северо-запад и опять подошел к берегам Новой Гвинеи. Здешние жители отличались от аборигенов, виденных Торресом раньше. «У них, — сообщал он, — лучше украшения; они пользуются стрелами, дротиками, большими щитами и палками из бамбука, наполненными известью, выбрасывая которую, они ослепляют своих врагов. Наконец, мы прошли на запад-северо-запад вдоль берега, все время встречая этих людей, так как мы высаживались много раз; и везде мы объявляли власть вашего величества. На этой земле мы нашли изделия из железа, китайские колокольчики и другие предметы, которые свидетельствовали, что мы находимся недалеко от Молукк». Через Молуккские острова Торрес пошел к Филиппинским островам, и 22 мая 1607 г. «Сан-Педро» прибыл в Манилу. За время плавания Торрес, как и Кирос, потерял лишь одного человека. «Сан-Педро» был отобран у Торресса манильскими властями для местных нужд. Дальнейшая судьба этого выдающегося мореплавателя неизвестна. Он как-то сразу по приходе в Манилу ушел в тень. Сохранилось лишь неоднократно цитируемое выше его письмо Филиппу III, посланное из Манилы 12 июля 1607 г. и полученное королем 22 июня 1608 г. Его спутник Прадо-и-Тобар оказался счастливее: из Манилы он перебрался в Гоа, а потом вернулся в Испанию.