Египетские храмы. Жилища таинственных богов - Маргарет Мюррей

Двойной ряд колонн формирует колоннаду вокруг внешнего двора (В), которая прерывается только в северо-западном углу, где стоит небольшая молельня с тремя божницами (С), построенная Тутмосом III и посвященная фиванской триаде. Хорошее состояние этой молельни является убедительным доказательством того, что внешний двор уже существовал в середине XVIII династии и не обязан своим появлением усилиям Рамсеса. Если Рамсес действительно построил двор, он бы не колеблясь уничтожил работу своего предшественника там, где она портила красоту и симметрию его творения.

В северо-восточном углу двора находится мечеть Абу эль-Хаггага, построенная на грудах обломков и мусора внутри колоннады (D). Абу эль-Хаггаг является святым покровителем Луксора, считается, что он был ревностным мусульманином. Но в ритуале, связанном с мечетью и Абу эль-Хаггагом, отчасти сохранился обряд гораздо более древней, почти забытой веры, и в нем просматриваются черты древнего бога, надевшего маску мусульманского святого. В дни, когда здесь поклонялись Амону, изваяние бога в священной ладье выносили из храма и помещали в лодку, чтобы отвезти вниз по реке в карнакский храм. Там жрецы на плечах по священной аллее сфинксов уносили его в храм, где он оставался до возвращения в Луксор. По всей видимости, его несли по священному пути между Карнаком и Луксором, время от времени отклоняясь от него, чтобы бог мог обозреть окрестные поля и благословить их сделать плодороднее. На протяжении всего пути за изваянием шли толпы народа, не оставляя его ни на реке, ни на земле. Обряд проходил перед разливом Нила, который издревле означал процветание Египта. В наши дни на крыше мечети Абу эль-Хаггага находится лодка, обычная нильская лодка. В середине лета, перед разливом Нила, эту лодку красят, а затем ставят на повозку и везут вокруг ближайших к городу полей, за повозкой следуют жители Луксора. Официальный кортеж, который теперь заменил собой процессию древних жрецов, состоит из двух полицейских, десяти верховых и пятидесяти пеших солдат, марширующих строем. За ними идут семь верблюдов в ярких цветных попонах, увешанные колокольчиками и украшенные перьями, каждого верблюда ведет муэдзин. За верблюдами следуют члены религиозных братств и потомки Абу эль-Хаггага, и, только когда все они пройдут, к процессии могут присоединиться другие люди. Так бог Амон до сих пор продолжает свой древний обычай благословения полей, хотя и под другим именем. Легенда рассказывает, что Абу эль-Хаггаг женился на Тарзе, христианской принцессе Луксора, которая обратилась в ислам. Это, безусловно, отголосок того древнего предания, в котором фиванская принцесса выходила замуж за бога Амона, которого представлял фараон, облаченный в божественные одеяния и несущий божественные символы.

Живучесть культа Амона со всей яркостью показывает, какое место он занимал в сердце своего народа. Даже пыл ревнителей новой религии не смог вытеснить его из храма, и он до сих пор, хотя и под новым именем, остается божественным покровителем Фив. Интересно отметить и такой факт: говорят, что Абу эль-Хаггаг умер, или, иными словами, стал святым в 642 г. н. э., то есть через два года после мусульманского завоевания Египта, когда ислам впервые проник в Верхний Египет. Многочисленные истории с чудесами рассказывают о небывалой святости этого легендарного человека. Он получил прозвище Абу эль-Хаггаг (Отец Паломников) из-за чуда, которое сотворил во время паломничества в Мекку. В караване кончилась вода, и все должны были погибнуть, у Абу эль-Хаггага в бутыли тоже почти не осталось воды, тогда он стал молиться, и бутыль тут же наполнилась водой из неисчерпаемого источника. Так паломники были спасены. Едва ли нужно напоминать об очевидной связи между богом и святым в том, что касается власти над водой. В другой легенде упоминается построенная в храме мечеть. Абу эль-Хаггаг так любил Луксор, что от всей души желал окончить свои дни в этом городе, но смертельная болезнь свалила его, когда он находился в Арманте, и у него уже началась предсмертная агония. Но бог исполнил его заветное желание и послал ангелов, которые на своих крыльях принесли умирающего в Луксор. Как только они достигли храма, Абу эль-Хаггаг испустил дух. Ангелы тут же спустились на землю и положили тело ровно под тем местом, где отлетела душа святого. Его тело похоронили там, где опустились на землю ангелы, и над могилой поставили мечеть. Вполне вероятно, что на том месте, где сейчас стоит мечеть, находилась особо священная молельня Амона.

Внешний двор украшен папирусовидными колоннами в их поздней форме, для них характерна ровная поверхность без каннелюр. Стоит сравнить их с более ранними колоннами гипостильного зала. На западной стороне двора между колоннами установлены шесть царских статуй; размером они больше человеческого роста и стоят, выставив одну ногу вперед, как будто выходят из прохладной тени колоннады на яркий солнечный свет. При лунном свете это производит еще более пугающий и зловещий эффект. Некоторые изваяния относятся к более раннему периоду, чем правление Рамсеса II, который стер имя первого владельца и заменил его своим. Рядом с каждой большой фигурой стоит небольшая статуя царицы, которой фараон был обязан своим положением. Внешний двор проходит по косой относительно остального храма, возможно, в силу особенностей рельефа прибрежной местности, где должны были стоять стены.

С южной стороны внешнего двора находится большая колоннада Хоремхеба (F), она и ведет в собственно храм. Эта колоннада (илл. XXIII, 1) состоит из четырнадцати колонн, установленных в два ряда, и являет собой одну из самых впечатляющих и великолепных частей храма, отчасти из-за того, что она стоит обособленно, а отчасти из-за того, что колонны в ней выше и крупнее любых других колонн в храме. Стержни без украшений, цилиндрической формы, капители в виде открытого цветка. Когда-то на них опиралась каменная крыша и колоннаду окружали боковые стены, достигающие верха колонн, создававшие темный коридор между двумя освещенными солнцем дворами. Трудно сказать, имел ли контраст между солнцем и тьмою какое-то символическое значение, однако можно не сомневаться, что этот контраст производил глубокое впечатление на приходящих в храм. Когда-то колоннада была отделана ярко раскрашенными рельефами. Сцены изображали праздники бога Амона, особенно день летнего солнцестояния, который был одним из главных праздников Древнего Египта. Тутанхамон и фараон из эфиопской династии Пианхи с гордостью отмечали, что, будучи властителями, они принимали участие в процессии лодок.

Колоннада расположена прямо по оси храма и ведет в знаменитый двор Аменхотепа III с его прекрасными колоннами (G). Давным-давно он был ровно вымощен, а колоннада, окружающая три стороны двора, имела крышу (илл. XXIII, 3). Центральная часть двора оставалась под открытым небом, снова создавая контраст между светом и тенью, столь любимый египетскими строителями. Колонны имеют капители в виде бутонов лотоса, то есть по-прежнему соблюдают древнюю форму, хотя подлинное ее значение, видимо, к тому времени было уже забыто.

В южном конце двора находится гипостильный зал (Н), это изумительное скопление колонн, которые по форме и расстановке похожи на пальмовую рощу (илл. XXIV, XXV, 2). Смотришь ли на эти аллеи колонн при ярком свете солнца или при бледном свете луны, на рассвете или на закате, эффект одинаково поразителен и прекрасен. Почти невозможно представить себе, что когда-то этот зал был полностью погребен под кучами позднейших наслоений, было необходимо потратить массу времени и усилий, чтобы раскопать этот изысканный памятник прошлого и снова вывести его на дневной свет.

Южная часть храма включала в себя вестибюль и святая святых вместе с другими малыми святилищами и молельнями; теперь она сильно разрушена, а в римские и христианские времена перестраивалась. Римляне ставили свои молельни в честь храмового божества, христиане пользовались зданием, как удобным местом для служения новому богу, причем древние скульптуры становились образцами изображения святых, что способствовало возникновению стиля, сочетающего в себе египетское искусство с византийским.

На восточной стороне вестибюля находится небольшая молельня с колоннами, когда-то она имела крышу, но теперь стоит под открытым небом. Скульптуры и надписи на стенах говорят о божественном рождении Аменхотепа III, чьей матерью была царица Египта, а отцом бог Амон. Все фараоны претендовали на царское и божественное происхождение и всегда были сынами женщины и бога. Надпись Аменхотепа является дословной копией надписи Хатшепсут в Дейр-эль-Бахри, изменены только имена высокопоставленной матери и ребенка-полубога. Нет причин считать, что надпись Хатшепсут была первой в своем роде, но оригинал, с которого были сделаны эти две копии, до сих пор неизвестен. «Колоннада рождения» Хатшепсут и эта небольшая молельня Аменхотепа III являются предшественниками величественных «Домов рождения» в храмах эпохи Птолемеев.