Глубокий контакт - Андрей Астахов

– Ого, а вот и гости! – сказал Возняк. – Готовься, парень, сейчас начнется.

Северянин хотел ответить, но тут ухнуло так, что земля задрожала, а темное ночное небо взлетело вверх, подброшенное огненной вспышкой. Мгновение спустя застучали винтовочные очереди, и эфир сразу захлестнула волна звуков – выстрелы, крики, разноязыкая ругань, лязг, грохот, шипение. Северянин сидел за валуном, сжимая в руках автомат и слушал жутковатую музыку боя, который разворачивался в нескольких сотнях метров от него. Сердце у него противно сжималось, пот начал стекать на глаза. Он косился на Возняка, но шериф как застыл в одной позе, так и продолжал в ней оставаться, сосредоточенно глядя вперед, на выход из лощины.

Звуки, доносившиеся через внешний микрофон, стали громче. Беспорядочная стрельба стала приближаться – видимо, люди Карла начали отходить. Северянин, вспомнив о своем проваленном экзамене, о скрэтче в подземных лабиринтах, быстро нащупал в поясной сумке термобарическую гранату, вставил ее в подствольник, взвел спусковой механизм. Впереди в темноте замелькали какие-то огни.

Ему показалось, что кто-то промелькнул у входа в лощину, метрах в тридцати перед ним. Потом ослепительно полыхнуло несколько вспышек, похожих на фотографические блицы, – это разорвались попавшие в кого-то или во что-то плазмоиды. В наушниках раздался крик боли и ярости. И тут во внешний микрофон ворвался грохот выстрелов шерифа Возняка, сменившись мелодичным звоном падающих на камни стреляных гильз.

Северянин нажал на спуск подствольника. Хлопок – а затем оглушительный взрыв, окрасивший ночь багровым пламенем. На миг Северянину показалось, что в этом огненном вихре он увидел черные изломанные фигуры, подброшенные силой взрыва в воздух. В наушниках послышался жуткий нечеловеческий вопль, от которого новая волна ледяного пота выступила по телу. Возняк снова открыл огонь, целя куда-то за камни – оттуда доносился глухой тяжелый рокот, будто за краем лощины двигался тяжелый самосвал. Северянин отважился выглянуть из-за валуна, посмотрел в ту сторону. По долине в их сторону быстро передвигалось что-то темное. Включив прибор ночного видения, Северянин увидел, что это броневэн. Башня бронемашины угрожающе вертелась, выбирая цели для двух кинетических пушек и шести гранатометов. В наушниках что-то кричали – не разобрать. Он не видел, как на обрывистой скале метрах в двухстах от него поднялся человек, вооруженный переносным ракетным комплексом, навел его на броневэн. А потом файерболл пошел на цель, и бронированная машина в мгновение ока превратилась в раскаленный огненный шар. Ударная волна от взрыва пронеслась и по лощине, заставив Северянина пригнуть голову. Когда растаяло эхо взрыва, стало вдруг так тихо, что будто заложило уши. Северянин нашел в себе силы встать, посмотреть туда, где был броневэн. Он увидел только пылающие развороченные обломки, от которых к ночному небу шел черный жирный дым. Бронированный монстр так и не успел ни разу выстрелить. Человек с файерболлом поставил в сражении точку. За краем долины еще шла стрельба, но теперь это были редкие, чаще одиночные выстрелы – бой затихал.

– Порядок, парень! – Возняк подошел сзади, хлопнул Северянина по плечу. – Кажется, мы их уделали. Пойдем-ка, глянем на свежее жаркое!

На одеревеневших ногах Северянин поплелся за шерифом. Ему совсем не хотелось смотреть на свою работу. Первый труп лежал сразу за большим прямоугольным валуном у входа в лощину; ноги и руки нелепо изломаны, голова запрокинута – казалось, в этом теле не осталось ни одной целой кости. Возняк деловито обшарил сумку покойного.

– «Перса» нет, – пробормотал он, – и документов никаких. Безымянный покойничек!

Еще двое лежали в той стороне, в которую выстрелил гранатой Северянин. Трупы еще дымились, их сплошь покрывал тонкий сероватый пепел, похожий на цементную пыль. Когда Возняк перевернул одного из них на спину, из-под расколотого забрала гермошлема убитого потекло что-то темное и вязкое. Северянин отвернулся – желудок у него медленно, но неумолимо пополз к горлу.

– Черт, все пустые! – удивлялся Возняк. – Ничего, я разберусь, что это за парни. Эге, а у этого маду есть! Северянин, твой трофей!

– Забери себе, – сквозь зубы ответил Северянин. Желудок снова отозвался угрожающим спазмом.

От броневэна остался только развороченный каркас с обгоревшими колесами и куча бесформенных обломков, усеявших песок на несколько десятков метров вокруг. От экипажа не осталось ничего. Еще дальше Северянин увидел опрокинутый карт и возле него какую-то темную кучу, но идти туда не стал. Противная дрожь из живота перекинулась на ноги. Щелкнула система жизнеобеспечения, и под забрало стал подаваться кислород. Постепенно Северянин приходил в себя. Неожиданно появилась мысль: а сколько человек они сегодня убили? Троих он видел, у перевернутого карта лежит еще один. Сколько людей было в сгоревшем броневэне? Трое, четверо, пятеро? Так или иначе, минимум двое на его совести. Желудок опять начал противно пульсировать, и Северянин поспешил снять гермошлем, чтобы его не стошнило прямо в респиратор. Дуновения свежего ветерка в лицо он не дождался. Душный горячий воздух был неподвижен и быстро наполнялся вонью горелой резины.

Со стороны обрывистой скалы показались люди. Один из них был тем стрелком, который ракетой сжег броневэн – теперь пусковая труба висела у него за спиной. Увидев их, Возняк бросил обыскивать трупы, зашагал пришельцам навстречу. Северянин наблюдал в оцепенении, как они жмут руки и хлопают друг друга по плечу.

– Эй, Северянин! – услышал он голос шерифа. – Давай сюда!

Северянин закинул автомат за спину, зашагал к прибывшим. Граббер с ракетным комплексом за спиной первым протянул ему руку.

– Здравствуй, брат! – сказал он. – Ты ведь Северянин? Анна мне сказала о тебе. Я Вадим, или, как меня зовут здесь, Апостол. Вот видишь, в наших краях иногда и повоевать приходится.

– Нам надо поговорить, Апостол.

– Сначала тебе надо прийти в себя, – со смешком сказал граббер. – Увидимся позже. А пока мне нужно идти. Там один из моих ребят ранен.

X. День десятый

Штурмовой планетолет (дредстер) – класс боевых планетолетов, поступивших на вооружение Военно-космических сил как Восточной Конфедерации, так и Западного Альянса во второй половине XXII века с началом освоения дальнего Внеземелья. Всего было построено 9 машин такого типа. Основным назначением дредстеров является нанесение точечных ракетно-лучевых ударов по объектам на поверхности планеты с высот от 200 до 1500 км. Экипаж – 12 человек. После гибели дредстера «Нимрод» (ВКС Западного Альянса) были сняты с вооружения и заменены на штурмовые роботопланы класса FGSX.

Вчерашний день запомнится мне на всю жизнь. Во-первых, я таки отыскал загадочного Апостола. Во-вторых, в бою у Колючей скалы мы убили восемнадцать человек – это мне потом шериф Возняк сказал. Наши потери – два человека, один из них приятель Апостола. Плазмоид разворотил ему всю брюшину. Парень умер еще до того, как его успели доставить в госпиталь при прииске. Вот такая вот печальная арифметика. Шериф говорит, что бандиты на прииск больше не сунутся – такого отпора они конечно же не ожидали. Честно говоря, мне все равно. Я больше пытаюсь разобраться в себе, понять, что со мной происходит. От моих мыслей мне становится что-то уж очень невесело. Раньше я был просто бичом, теперь я убийца.

Но не это печальное обстоятельство сегодня занимает с утра мои мысли. Я вернулся в свой номер только под утро, был в некотором подпитии, заснул на какой-нибудь час и увидел сон. Странный сон, ничего подобного мне не снилось никогда в жизни. Я видел невероятных размеров круглый зал, и в самом его центре стоял я. Меня окружал свет – море голубоватого чистого ослепительного света. Этот свет пронизывал меня, будто тело мое было сделано из стекла. И еще я слышал женский голос – мне показалось, что это был голос Кати. Она звала меня, но почему-то называла меня Иэн. Ее голос звучал испуганно, и мне казалось, что она меня боится. Мне хотелось пойти на голос, и я пытался сделать шаг, только какая-то сила меня не пускала. Я не мог понять, что это за сила, только одно знал наверняка – источник этой силы прячется в голубоватом сиянии, окружившем меня. Я все время упирался в невидимую преграду, в какую бы сторону ни пытался шагнуть. Потом вдруг свет померк, и я оказался в полной темноте. Только через некоторое время я сообразил, что проснулся и лежу с открытыми глазами в комнатке гостиницы прииска.

Итак, одно задание Зебровски я выполнил. Оно больше соответствовало моим желаниям, чем идея найти Контактера. Кто бы ни был этот Контактер, Бог с ним. Мне он неинтересен. Мне все равно, что случилось с агентами Зебровски – меня-то Контактер убрать не пытался, и я убивать его не хочу. И так мои руки со вчерашнего дня замараны человеческой кровью. Главное – я нашел Апостола. Сегодня я поговорю с Апостолом и послушаю, что он мне скажет насчет похода в Территорию Хаоса и Панацеи. Если Анна сказала мне правду, то Апостол и сам должен интересоваться Панацеей. Если же он не захочет взять меня в попутчики, то я намерен идти во владения Везалия сам, в одиночку или с этим энтузиастом Сайксом.