Запах грозы (ЛП) - Пантелли Дж. Дж.

— Что мы делаем Грэм?

— Найдем уютное местечко и поговорим.

— Я бросила подруг, ничего не сказала им.

— Фло позаботится о них. Шевелись! — я улыбаюсь и вызываю улыбку на ее лице. Бинго!

Тачку брать не вариант, и я вспоминаю, что в квартале от клуба, есть «Макдональдс». Я знаю, что спортсмены не едят фастфуд, но сейчас, я всего лишь хочу усадить Мэй напротив себя и внимательно рассмотреть ее.

— Пахнет дождем. — Притормаживает девушка и закидывает голову, сверля взглядом грязно-серое небо.

— Тогда поднажмем и переждем непогоду внутри кафе.

Больше я не позволяю ей замедляться и тащу прямо по тротуару. Она возмущенно вырывается, но бесполезно. Мой захват слишком силен. В конце концов, мы оказываемся в помещении с флером жареной картошки и горелого масла. Я усаживаю Мэй у окна и отправляюсь на кассу. Нам необходимо разрядить обстановку и я покупаю «Хеппи-Милл» с пиратской символикой, две больших колы и двойную порцию фри. Мне дают номерок, и я ожидаю своей очереди. Всё это время, Мэй скручивает салфетку, и перебирает ногами под столом, явно нервничая от такого положения вещей. Мой час настает и заказ на красном подносе, вместе со мной следует к пункту назначения. Когда Эплби видит детский набор, издает игривый смешок. Нечто напоминающее кляксу в черной глазной повязке, украшает коробку, и выглядит отвратно. Я бы выбросил такое дерьмо в помойку, но Мэй, притягивает упаковку к себе и ловко вскрывает, вынимая бургер с курицей, сок и игрушку-антистресс.

— Спасибо.

— И ты даже это съешь?

— Ну, ты же купил и, между прочим, я целую вечность не ела бургер.

— Это хорошо? Или я оплошал?

— Всё здорово, не переживай.

Я не могу насмотреться на Мэй. В ней для меня удивительна каждая деталь. От волос, волнами скользящих по плечам, до соблазнительных губ и открытых, приветливых глаз.

— Ты очень красивая.

— Эм…спасибо… — краснота берет в плен ее щеки и разжигает настоящее пламя. На секунду, ломтик картошки зависает на пути ко рту, и я чувствую себя засранцем, так бесцеремонно пялящимся на нее в общественном месте.

— Я до сих пор не верю, что мы встретились. Каким ветром тебя занесло в Балтимор? — отпиваю колу и расслабляюсь на спинке диванчика.

— Я учусь в университете Джонса Хопкинса.

— Что? — в меня ударяют молнии. — Я тоже. На каком ты факультете? Я в кампусе Хомвуд обитаю.

— Ого, я, ну, на медицинском. Пошла по стопам Стью.

— А я, только не смейся, — она отрицательно вертит головой. — На педагогическом. Перед тобой будущий учитель английского языка.

— Невероятно, я думала ты…

— Мэй, перестань ходить вокруг да около.

— А как мне быть? Два года назад, ты просто исчез из «Хоуп Крик», а сейчас, как ни в чем не бывало, болтаешь со мной сидя в этом кафе.

— Я знаю, что ты приходила в больницу.

Она отправляет взгляд в пол и перестает жевать. Я накрываю ее ледяные пальцы своей рукой и сообщаю:

— Всё в порядке и прости меня.

— Тебе не за что просить прощения. Мы не являлись ничем, что можно прировнять к отношениям.

— Я бы хотел запрыгнуть в машину времени и не выбираться с тобой из палатки.

— Не надо, Грэм. Ты поступил так, как посчитал нужным в тот момент.

— Черт, Мэй!!! Я чуть не угробил себя, а ты… — ударяю кулаком по столешнице, и другие посетители оборачиваются на шум.

— Знаешь, я думаю, мне лучше уйти. Сегодня день рождения Моники и я обязана быть с девочками.

— Нет, прости, я придурок, — хватаю ее за локоть. — Просто разговаривай со мной, хоть о чем. Обещаю, больше не вспоминать лагерь и то, чем события обернулись тогда.

— Хорошо. — Она садится и, улыбнувшись, говорит, что весной, будет бой с Джулианной Кортес. Я громко присвистываю, чем веселю ее. А потом, оба делимся интересными мелочами, из временного отрезка, в котором мы находились порознь. Я узнаю, что Моника каким-то чудом, уговорила родителей перебраться в Мэриленд и окончить школу именно тут. Сама Мэй, шутит, что она липучка, приставшая к ней тем летом, и по сей день, портящая ее жизнь. Конечно, всё это только юмор, на самом деле, они отлично ладят, и Шай неустанно следует за ней по Америке, поддерживая почти в каждом бою. Отец и мать Мэй, ведут свои бизнесы на два города и прекрасно развивают их на расстоянии. На вопрос о своих родителях, я быстро перевожу тему разговора в сторону Флориана, и, кажется, она замечает. Но тактично не лезет в душу. Спустя полтора часа, я по-прежнему не хочу расставаться с ней.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Может, ты мне дашь свой номер? Я позвоню, и мы снова встретимся.

— В клубе, я видела одну девушку, она танцевала под твои песни, будто знает их наизусть.

— Ее зовут Сирша. И мы пару месяцев вместе.

— Вот видишь. У тебя всё прекрасно. Я рада за тебя, но давай на этом остановимся.

Она поднимается и, взяв сумочку, благодарит за общение, будто была деловая встреча по поводу заключения контракта.

— Мэй!

Я бегу за ней, успев задеть на столе пустой стакан, и догоняю на пешеходном переходе. Мягко развернув лицом, заглядываю в ее наполненные слезами глаза.

— Ты плачешь? Почему?

— Оставь меня в покое, Моррисон, мне некогда собирать по кускам свое разбитое сердце. Удачи тебе.

Таксист сигналит вслед убегающей девчонке, а я бью ногой по пожарному гидранту и матерюсь, навешивая ярлык идиота на свою физиономию. Меня радует и успокаивает лишь один нюанс — я знаю, где она учится.

***

В квартире пусто, так как Сирша предупреждает, что переночует у подружки по танцевальной студии. Наилучший апогей вечера для меня. Я открываю холодильник, достаю банку газировки и иду на диван, разделяющий гостиную и спальную зону. Не щадя продавленный предмет мебели, бухаюсь на него со всего размаху и заложив одну руку за голову, прокручиваю сказанные собой слова в адрес Мэй. Определенно мне этой ночью, будут сниться дурные сны. После такого скачка адреналина, розовые пони, превращаются в адских скакунов и несут меня в самое пекло. Я решил, что она больше не вызовет воспоминаний и не станет причиной внутреннего конфликта. Но, Эплби, еще волшебнее, чем тогда. Мы взрослеем и приобретаем черты, что ранее были сокрыты в подростковых глубинах. Раскрываемся подобно парусам на корабле, плывущем по высоким волнам. И все-таки, надеемся на то, что наши пути когда-нибудь пересекутся.

— Черт, черт, черт!!! — стучу рукой по вспотевшему лбу и понимаю, что не усну без таблеток. Банка приземляется на журнальный столик, собранный из старого деревянного ящика. В несколько шагов, я добираюсь до кухни и тянусь к узкому шкафчику, где хранится моя аптечка. Маленький контейнер с крупными капсулами, попадает мне в руку, и я проглатываю сразу двойную дозу. Буря в груди постепенно стихает. Врач заверяет, что так иногда бывает, если я перенапрягаюсь или возбужден. Два в одном, док. Мэй Эплби, подняла волнение до уровня паники и мой член, до уровня, кончу от одной мысли. Я поправляю достоинство в трусах, но делаю только хуже. Даже мои прикосновения, колышут пошлые картинки в соскучившемся по таким ощущениям теле. Я опираюсь одной рукой о кухонный островок, а второй, освобождаю стояк и принимаюсь накручивать кольца. Бл*ть, я взорвусь из-за пожара, что сосредотачивается в яйцах и подает импульсы в ствол. Внезапно дверь открывается и заходит Сирша.

— Милый, я дома… — она хлопает ресницами. — Я. Передумала. Ночевать. У…

Я сдавленно дышу, и девчонка с улыбкой петляет напрямую ко мне. Через минуту, я трахаю ее рот, приказывая открыть его как можно шире. В купе с лекарствами, забываю о Мэй. Но ненадолго. Когда горячая струя, наполняет горло Сирши, я прошу оставить меня в одиночестве. Да, я эгоист. Только ни хрена не могу поделать. Тот образ, что сейчас передо мной, совершенно не соответствует тому, что я рисую в своем воображении. Сирша обижается и уходит в ванну. Где, наверняка, доводит себя одной из своих любимых силиконовых игрушек. А я ложусь в кровать и заставляю себя спать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})