С.Л.О.М. - Алексей Ерошин

- А популярнее?- оскалился Репей.- Или тебя засунуть на время в эту штуковину?!

- Уж куда яснее,- сказал Олег.- Не очень-то ты боялся там словить пулю, зная, что сидишь в это время в теплом кресле и полной безопасности. В то время как Андрей… Верно я излагаю?

Лаборант энергично закивал:

- Да. Но, насколько я знаю, проект АГ-12 по завершении испытаний будет запущен в серию, и тогда… статистов уже не будет… А можно, я сяду, меня мутит… от вида крови…

- А что, дельная штука,- прищурился Репей.- Представь, лейтенант, каково это: знать, что в бой с тобой пойдет и с п ы т а н н ы й товарищ, с гарантийным талоном и печатью о годности к эксплуатации! Только вот интересно, ордена и звездочки за эти подвиги вручать будут? Хотя бы посмертно?!

- Не каркай, дурак!- рявкнул Олег.

- Я-то заткнусь. А ты тоже смолчишь, командир? Вот ребята, вроде, уже дозрели. Я прав, Чарыга?

- На все сто.

- Командуй, лейтенант,- заявил Щербак.- А то сами начнем.

- Руки, знаешь, как чешутся. Но твое первое право,- заметил Репей.- Не далее, как сегодня, он за тебя живот положил. Так стоит это чего-нибудь, или нет?

Олег отставил в сторону лаборанта и поднял за ножку тяжелый лабораторный табурет.

- Так, ты говоришь, Академия?- переспросил он.

Звягинцев неловко кивнул.

- На поток, значит?- недобро усмехнулся Олег.- Серийное производство героев. Чертовски заманчиво! Ты прав, Репей. Стократно. Тысячекратно. Пора и нам сказать, что мы об этом думаем.

- Ребята, что вы делаете?- вскрикнул Звягинцев.- Это правительственный проект! Над ним весь институт пять лет работал! Вы не представляете, сколько сюда вложено труда! Стойте, я вас умоляю!

Лаборанта оттащили в сторону. Левушкин коротко размахнулся и резко опустил табурет на операторский пульт. Серый пластик прогнулся и лопнул. Зуммер тревоги заверещал жалобно, сигнализируя о полученном повреждении. Олег размахнулся посильнее и ударил с плеча. К писку одного зуммера присоединилось еще несколько. Из разбитого корпуса запахло озоном и горелой изоляцией.

- Теперь,- хрипло сказал лейтенант, поднимая воображаемую ракетницу,- к бою. Атака. Атака!!!

Серебристые шлемы статистов посыпались на пол, лопаясь под тяжелыми солдатскими ботинками. Хрупкий пластик затрещал пистолетными выстрелами, озаряя белый кафель фейерверками коротких замыканий. Звягинцев осел на пол, в груду обломков, закрыв голову руками, и только вздрагивал от каждого нового хлопка.

- Жаль,- процедил сквозь зубы Репей через две минуты, когда ломать стало больше нечего.- Слишком быстро.

И во внезапно наступившей тишине все вдруг, разом, повернулись назад. У входа, опираясь рукой о дверной косяк, стоял полковник. Он стоял и молчал.

- Почему вы молчите?- глухо спросил Левушкин.- Почему вы молчите?!

Но полковник продолжал стоять, не поднимая взгляда, и от этого в груди возникал такой холод, что многие начали ежиться.

- Не молчите!- закричал Левушкин.- Прикажите разойтись! Прикажите отставить ломать машину! Прикажите же что-нибудь! Почему вы молчите?! Почему молчите?! Почему?!!

Не дожидаясь лифта, он бросился вверх по лестнице, к операционной. Ноги подворачивались, подгибались, казались ватными. Ботинки точно налились свинцом. Олег поднял голову. Лестница, странным образом изменившись, теперь уходила в бесконечность, сходясь вдали на нет, подобно рельсам. "Андрей!!! - крикнул Олег, бессильно повиснув на перилах,- Андре-е-ей!!!"…

***

Левушкин открыл глаза. Машина стояла у обочины трассы. Штольц курил, отрешенно глядя в какую-то точку пространства. Табачный дым сизой струйкой неторопливо вытекал в приоткрытое окно.

- Дай закурить, Йозеф,- попросил Олег севшим голосом.

- Штольц молча протянул ему сигарету и зажигалку.

Олег жадно затянулся и закашлялся.

- Отвык,- усмехнулся он, рукавом вытирая со лба холодную испарину.

- Если заметят, получишь предупреждение,- сказал Йозеф.- У тебя небольшое жалованье, чтобы платить этот налог.

Левушкин откинулся в кресле:

- Плевать. Зачем ты меня не разбудил?

- Ты устал. Надо было спать.

- Спасибо. Теперь долго не усну.

Некоторое время они молча курили.

- Этот человек…- негромко спросил Штольц,- Андрей, был твой друг?

- Да,- кивнул Олег.

- Он умер?

Левушкин снова кивнул.

- Да. Погиб в бою. Бой был учебный, только друг этого не знал. А я ему не сказал. Понимаешь? Не сказал. Не мог нарушить приказ.

Йозеф залез во внутренний карман и достал плоскую металлическую фляжку.

- Давай выпьем, Левушкин. Автоводитель справится.

- Пожалуй,- согласился Олег.- Налей.

Штольц разлил коньяк в раскладные стопки.

- У нас не принято чокаться.

- У нас, в таких случаях, тоже.

Йозеф выпил, сложил свой стаканчик и раскурил еще одну сигарету. Выпустив струю дыма в окно, он вдруг сказал:

- Дома, в Мюнхене, я был обычным пожарным. До того самого дня…

Олег промолчал и тоже раскурил вторую сигарету.

- Моя жена лежала в больнице,- продолжил Йозеф.- Мы ждали ребенка, совсем скоро. А тут этот грипп… Осложнение… В самое рождество. Я говорил с ней вечером, по видеофону. Передавал поздравления. Она улыбалась.

Олег, не поворачиваясь, глядел, как метель заметает лобовое стекло. Штольц тоже невидяще смотрел в заснеженные поля, не замечая, как пепел осыпается с его тлеющей сигареты.

- Ему было девятнадцать, этому хакеру. Он лежал в хирургическом отделении с переломом. Потом уверял, что не задумывал ничего плохого. Просто хотел, чтобы больным в праздничную ночь было хорошо. Он электронной отмычкой взломал контроль жизнеобеспечения, чтобы получать морфий в любое время. А когда ему стало совсем весело, решил устроить праздник всем. И задал новую программу центру контроля раздачи лекарств. Все подключенные к системе получили морфий. Для троих доза оказалась смертельной. Одной из них была моя жена.

Олег смял сигарету в пепельнице и спросил, по-прежнему не оборачиваясь:

- Почему ты рассказал мне все это, Йозеф?

Штольц опять залез во внутренний карман и вытащил диск с язычком пламени на этикетке.

- Тебе приходилось убивать людей, сержант?

- Да,- ответил Олег, по-прежнему не поворачивая головы.- К сожалению, приходилось.

- А мне не пришлось.

- Теперь жалеешь? Думаешь, стало бы легче?

- Не знаю. Но у меня будет возможность узнать. Этот диск я получил по почте три дня назад. Там еще было письмо. В письме было сказано, что ты не тот, за кого себя выдаешь. Чтобы узнать больше, автор письма предложил взломать архив.

- Почему же ты этого не сделал?

- Этот знак. Больничная система была взломана программой, написанной этим же человеком. Если я найду его раньше тебя, то убью. Чтобы допросить его, ты должен успеть первым.

- Спасибо, что предупредил.

- Я есть человек прямой. Не люблю интриг. Не терплю масок. Ты ведь поехал затем, чтобы узнать, за кого я играю. Теперь ты знаешь. В этой войне мы пока союзники, сержант. А дальше… Дальше - как получится…

Штольц завел мотор, включил автоводителя и надел наушники. Машина рванулась с места и полетела в снежную пыль.

8. Шквал

Стив отпил совсем немного воды. Несмотря на раскрытые окна, в кабине стояла духота. Пить хотелось ужасно, но когда будет остановка, Стив не знал. Капитан Майерс не имел обыкновения останавливаться на марше. Шофер облизнул пересохшие губы и покосился на пассажирское место. Русский дремал, утомленный жарой.

Стив повернул грузовик следом за идущей впереди машиной. Солнечный луч, отразившись от зеркала, скользнул по кабине и остановился на лице пассажира. Русский поморщился и открыл глаза.

- Hi,- улыбнулся шофер и протянул пассажиру свою фляжку.- Wanna drink, Ivan?

- Спасибо,- кивнул попутчик, отхлебнув глоток.- Мы, кажется, свернули на запад?

Стив растянул растрескавшиеся губы в кривой улыбке:

- Okay, okay, Ivan. Everything's as always. You fall asleep - there's sand. You wake up - there's sand. Sand, sand, more sand. Nothing except for fucking sand. I hate this fucking desert. I like the sea. And palms, and sunburnt girls. Do you love sunburnt girls, Ivan?

- Почему мы свернули на запад?- нахмурился Иван, разглядывая карту.- Дай-ка мне капитана Майерса.

- We don't understand each other, it seems me,- вздохнул Стив.

Пассажир протянул руку и включил рацию.

- Что хочет русский капитан?- поморщился спросонья Майк Майерс, чувствуя, как сухая песчаная пыль похрустывает на зубах.

- Спрашивает, почему мы изменили маршрут, сэр,- доложил связист.- Что ему ответить?

- Скажи, что маршрут изменен согласно приказу полковника Бланка,- сказал Майк, снова закрывая глаза.