Жених с подвохом - Василиса Кириллова

был, но стоило удостовериться, да и времени было мало, когда он утром её навещал, понял, что оставят её до обеда, так как отек спал, рука функционировала нормально, оставлять не было смысла.

На полпути его нагнал мальчишка, тот самый, что должен был передать запрос и письмо. Велесов забеспокоился… Прошло мало времени, а мальчик уже здесь, либо не передал, либо отказали.

— Ну, что малой передал? — начал он расспрашивать юнца.

— Да, батюшка, всё передал. Вот ответ пришёл, — сказал мальчик, протягивая Велесову тайно запечатанный ларчик.

— Быстро же ты, дружок! — обрадовался Велесов.

— Так …это, батюшка… звездочёту Есению Петровичу, надо было к дядюшке вашему, вот…значится… я к нему…

— Молодец! Держи златой! — сказал Велесов, доставая из кошелька монету.

— Спасибо, батюшка, век не забуду! — начал причитать малец.

— Только никому не говори, как так быстро вернулся и монетку прибереги, — продолжил Егор.

— Так и будет, батюшка! Так и будет! — начал раскланиваться юноша.

— Ну, всё! Беги! — отпустил его Егор.

В семинарии были рабочие люди, дара они никого не имели, платили им хорошо, лучше, чем в других деревнях, единственное условие: посмертно служить семинарии. Конечно, для тех, у кого семья осталась за периметром условие было кабалой. А для других — наградой, здесь они образовывали семьи, строили дома, рожали детей. При семинарии был городок мастеров, где адепты обучались промыслам разным, рядом с ним образовалось целое селение рабочих, там и жил этот мальчишка, на полноценную работу его взять не могли, слишком мал был, а на то, чтобы письма передавать, как раз подходил.

***

Егор уже переговорил с ключником, забежал к дворецкому, дал распоряжение насчет терема. И побежал снова в лабораторию к Ермилу. Мальчик был стабилен. Они быстро вскрыли ларчик, Вольгович просмотрел манускрипты и сказал:

— Темный лес, Егор. Придется идти туда.

— Почему? — недоумевал Велесов.

Темный лес когда-то был территорией служителей культа Луны. Опасное место, так как после окончания войны, они одичали, потеряли связь с человечеством и больше походили на зверей. Они закрыли свои границы для всех, попасть туда ещё можно было, но никто не возвращался обратно.

— Источники содержат минералы, нейтрализующие радиацию, — больше Ермил добавлять не стал.

Егор подошел к столу, открыл ящик и достал карту, и стал её внимательно изучать. Он даже не заметил, как в комнате появилась Саша. Когда он, наконец-то, увидел её всё в той же рубашке, воспоминания обожгли его, и он попытался вернуть себе концентрацию, секунда-другая, наваждение прошло.

***

От беседы с ректором он не ждал ничего хорошего, и шел на эту встречу, как нашкодивший ученик. Но разговор был очень напряженный, ректор дал понять, что адептку, не желающею здесь обучаться, не будет держать без согласия, и при первой же возможности отправит назад, планы Велесова начинали рушиться. Злость, страх, отчаяние начали пробираться в его сознание, но он держался. Предлагал варианты, при которых Саша могла бы задержаться в семинарии на день, а лучше на три. Ректор, будто играл с ним. То поддакивал, то резко отказывался. А историю с невестой, воспринял, как личное оскорбление. И убедил Велесова, что связаны они не по собственному желанию, а из-за страха смерти. И если Саша увидит его звериную природу, то никогда не согласиться быть с ним. Бешенство и отчаяние овладели им, действительно, он пытался спасти её и поэтому провел ритуал, он не знал, что она к нему чувствовала и чувствовала ли вообще что-то.

***

Когда двери распахнулись, и его пригласили войти, он не знал, что и подумать. Разговора с Сашей не получилось, он так и не понял, её отношение к медведям, а это было очень важно, так как если она боялась обычного земного медведя, его звериная ипостась могла привести её в ужас. Но то, что он услышал, просто в голове не укладывалась, и он пытался скрыть необузданную радость. Даже был готов расцеловать Кощееча за то, что он уговорил её остаться! Да и в прозорливости Саши он несколько не сомневался!

Егор решил дождаться невесту, а затем проводить в терем, пообедать, в конце концов найти одежду, видеть её в рубашке должен был только он.

Глава 20

Я медленно встала, не показывая своего беспокойства, и направилась к двери, немного приподняв подбородок, чтобы ректор даже и думать не смог, что я его напугалась. Вышла, слава богу, Егор ждал меня возле диванчиков, направилась к нему. И не давая ему ничего сказать, выпалила:

— Идем сдавать ДНК!

Он был удивлен:

— Может быть пообедаем? Переоденемся? И тогда пойдем в лабораторию?

Предложения были разумными, тем более, что очень хотелось есть! Не знаю, чем его не устроило это льняное свободное платье, как по мне, то самое то, чтобы носить в жаркую погоду.

— Сначала ДНКа, а затем всё остальное! — давила я.

Мужчине явно не понравился мой тон, но обсуждать это он не собирался, повернулся к входной двери и продолжил:

— Я уже озвучил план действий, адепт Тихомирова, следуйте за мной.

Вот и приплыли! Замечательно просто… И как теперь узнавать про свой дар, если это мужчина, то целоваться лезет, то в тирана играет. Я вздохнула и пошла за ним…

Затем всё-таки не выдержала и начала:

— Вам не кажется, мой дорогой куратор, что это не справедливо? — начала было я.

— Что именно? То, что я забочусь о здоровье своего адепта? — ответил он, нисколько не сменив гнев на милость.

— Может быть то, что я не знакома с устройством семинарии, и вам приходится решать за меня, — решила не юлить я.

Он остановился обхватил мои плечи своими руками и, глядя прямо в глаза, сказал:

— Хорошо, но образцы возьму я, ясно?

— Конечно! — просияла я.

— А сейчас мы идем в твои апартаменты… — сказал Велесов, отпуская мои плечи.

— Нет, это черт знает, что такое! — взвизгнула я.

Мы быстро переглянулись с Егором, подождали немного, ожидая появления того самого, но вроде пронесло, одновременно выдохнули и рассмеялись. Велесов взял меня за руку и повел в апартаменты.

Когда мы подошли к высокому двухэтажному зданию, напоминающему сказочный терем, я даже не подумала, что это и есть, те самые апартаменты. Первое, что я спросила было:

— Это у всех преподавателей такие дома? А где домик Вольговича?

Егор рассмеялся:

— Теперь это твой домик. Нравится?

— Нравится? Да, я в неимоверном восторге! — с восклицанием ответила я.

— Я очень рад, — улыбаясь уголками губ ответил он. А затем он подхватил меня на руки, как пушинку, и понес в дом.

— А это еще зачем? — запротестовала я.

— Есть такой обычай, — улыбаясь ответил мужчина.

Теперь его