Жених с подвохом - Василиса Кириллова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На полпути его нагнал мальчишка, тот самый, что должен был передать запрос и письмо. Велесов забеспокоился… Прошло мало времени, а мальчик уже здесь, либо не передал, либо отказали.
— Ну, что малой передал? — начал он расспрашивать юнца.
— Да, батюшка, всё передал. Вот ответ пришёл, — сказал мальчик, протягивая Велесову тайно запечатанный ларчик.
— Быстро же ты, дружок! — обрадовался Велесов.
— Так …это, батюшка… звездочёту Есению Петровичу, надо было к дядюшке вашему, вот…значится… я к нему…
— Молодец! Держи златой! — сказал Велесов, доставая из кошелька монету.
— Спасибо, батюшка, век не забуду! — начал причитать малец.
— Только никому не говори, как так быстро вернулся и монетку прибереги, — продолжил Егор.
— Так и будет, батюшка! Так и будет! — начал раскланиваться юноша.
— Ну, всё! Беги! — отпустил его Егор.
В семинарии были рабочие люди, дара они никого не имели, платили им хорошо, лучше, чем в других деревнях, единственное условие: посмертно служить семинарии. Конечно, для тех, у кого семья осталась за периметром условие было кабалой. А для других — наградой, здесь они образовывали семьи, строили дома, рожали детей. При семинарии был городок мастеров, где адепты обучались промыслам разным, рядом с ним образовалось целое селение рабочих, там и жил этот мальчишка, на полноценную работу его взять не могли, слишком мал был, а на то, чтобы письма передавать, как раз подходил.
***
Егор уже переговорил с ключником, забежал к дворецкому, дал распоряжение насчет терема. И побежал снова в лабораторию к Ермилу. Мальчик был стабилен. Они быстро вскрыли ларчик, Вольгович просмотрел манускрипты и сказал:
— Темный лес, Егор. Придется идти туда.
— Почему? — недоумевал Велесов.
Темный лес когда-то был территорией служителей культа Луны. Опасное место, так как после окончания войны, они одичали, потеряли связь с человечеством и больше походили на зверей. Они закрыли свои границы для всех, попасть туда ещё можно было, но никто не возвращался обратно.
— Источники содержат минералы, нейтрализующие радиацию, — больше Ермил добавлять не стал.
Егор подошел к столу, открыл ящик и достал карту, и стал её внимательно изучать. Он даже не заметил, как в комнате появилась Саша. Когда он, наконец-то, увидел её всё в той же рубашке, воспоминания обожгли его, и он попытался вернуть себе концентрацию, секунда-другая, наваждение прошло.
***
От беседы с ректором он не ждал ничего хорошего, и шел на эту встречу, как нашкодивший ученик. Но разговор был очень напряженный, ректор дал понять, что адептку, не желающею здесь обучаться, не будет держать без согласия, и при первой же возможности отправит назад, планы Велесова начинали рушиться. Злость, страх, отчаяние начали пробираться в его сознание, но он держался. Предлагал варианты, при которых Саша могла бы задержаться в семинарии на день, а лучше на три. Ректор, будто играл с ним. То поддакивал, то резко отказывался. А историю с невестой, воспринял, как личное оскорбление. И убедил Велесова, что связаны они не по собственному желанию, а из-за страха смерти. И если Саша увидит его звериную природу, то никогда не согласиться быть с ним. Бешенство и отчаяние овладели им, действительно, он пытался спасти её и поэтому провел ритуал, он не знал, что она к нему чувствовала и чувствовала ли вообще что-то.
***
Когда двери распахнулись, и его пригласили войти, он не знал, что и подумать. Разговора с Сашей не получилось, он так и не понял, её отношение к медведям, а это было очень важно, так как если она боялась обычного земного медведя, его звериная ипостась могла привести её в ужас. Но то, что он услышал, просто в голове не укладывалась, и он пытался скрыть необузданную радость. Даже был готов расцеловать Кощееча за то, что он уговорил её остаться! Да и в прозорливости Саши он несколько не сомневался!
Егор решил дождаться невесту, а затем проводить в терем, пообедать, в конце концов найти одежду, видеть её в рубашке должен был только он.
Глава 20
Я медленно встала, не показывая своего беспокойства, и направилась к двери, немного приподняв подбородок, чтобы ректор даже и думать не смог, что я его напугалась. Вышла, слава богу, Егор ждал меня возле диванчиков, направилась к нему. И не давая ему ничего сказать, выпалила:
— Идем сдавать ДНК!
Он был удивлен:
— Может быть пообедаем? Переоденемся? И тогда пойдем в лабораторию?
Предложения были разумными, тем более, что очень хотелось есть! Не знаю, чем его не устроило это льняное свободное платье, как по мне, то самое то, чтобы носить в жаркую погоду.
— Сначала ДНКа, а затем всё остальное! — давила я.
Мужчине явно не понравился мой тон, но обсуждать это он не собирался, повернулся к входной двери и продолжил:
— Я уже озвучил план действий, адепт Тихомирова, следуйте за мной.
Вот и приплыли! Замечательно просто… И как теперь узнавать про свой дар, если это мужчина, то целоваться лезет, то в тирана играет. Я вздохнула и пошла за ним…
Затем всё-таки не выдержала и начала:
— Вам не кажется, мой дорогой куратор, что это не справедливо? — начала было я.
— Что именно? То, что я забочусь о здоровье своего адепта? — ответил он, нисколько не сменив гнев на милость.
— Может быть то, что я не знакома с устройством семинарии, и вам приходится решать за меня, — решила не юлить я.
Он остановился обхватил мои плечи своими руками и, глядя прямо в глаза, сказал:
— Хорошо, но образцы возьму я, ясно?
— Конечно! — просияла я.
— А сейчас мы идем в твои апартаменты… — сказал Велесов, отпуская мои плечи.
— Нет, это черт знает, что такое! — взвизгнула я.
Мы быстро переглянулись с Егором, подождали немного, ожидая появления того самого, но вроде пронесло, одновременно выдохнули и рассмеялись. Велесов взял меня за руку и повел в апартаменты.
Когда мы подошли к высокому двухэтажному зданию, напоминающему сказочный терем, я даже не подумала, что это и есть, те самые апартаменты. Первое, что я спросила было:
— Это у всех преподавателей такие дома? А где домик Вольговича?
Егор рассмеялся:
— Теперь это твой домик. Нравится?
— Нравится? Да, я в неимоверном восторге! — с восклицанием ответила я.
— Я очень рад, — улыбаясь уголками губ ответил он. А затем он подхватил меня на руки, как пушинку, и понес в дом.
— А это еще зачем? — запротестовала я.
— Есть такой обычай, — улыбаясь ответил мужчина.
Теперь его
