Открытие Норильска - Николай Николаевич Урванцев

что они ушли в Дудинку, не зайдя к нам. Начальник партии инженер путей сообщения С. М. Львов рассказал, что работа их была тяжелой. Изыскания велись в пределах низменной безлесной тундры с массой речек, озер и болот. Будет много мостовых переходов через водотоки, среди которых есть такие крупные, как р. Сухая Дудинка. И хотя дорога проектируется узкоколейной с малым радиусом поворотов, ее длина все же может превысить 200 км. Вместе с тем выясняется, что Усть-Порт как основной морской и речной порт в низовье Енисея малопригоден. Благодаря крутой излучине Енисея здесь в весеннее время в ледоход постоянно возникают мощные заторы. Льды массами выпирают на берег и повреждают не только причалы, но сносят и береговые сооружения. Порт в связи с этим необходимо искать где-то в другом месте, а изыскание дороги следует вести от Дудинки и начать это в будущем году.

Привязав свою нивелировку к нашему астрономическому пункту и назвав его тоже «нолевым», железнодорожники ушли в Дудинку, а вскоре за ними отправились и мы. Годных под упряжку оленей оказалось не более сотни. Остальные хромые, не поправившиеся после весеннего перехода. Часть погибла от копытной болезни. Идти, конечно, придется опять всем пешком. Проходческий инструмент весь оставили. Но груза все равно убавится мало, так как вместо этого и продовольствия появились образцы пород, руд и угля, пробы для химического анализа и технических испытаний.

5 сентября тронулись в путь. Всего в Норильске мы проработали 42 дня, кажется, небольшой срок, но какой большой объем работ выполнен за это время. Только молодость помогла это сделать. В первый же день пути произошло небольшое приключение. Прошли мы немного, и, перевалив через гряду «Шея», остановились на ночевку в лощине, где есть лес и дрова. Ночи теперь стали уже темными и довольно длинными. Кто-то из ребят, кажется Е. Орлов, заметив в стороне от лагеря движущиеся в сумерках силуэты, решил, что это отбившиеся в сторону наши лошади. Встал и пошел их подогнать, но, подойдя ближе, распознал, что-то были медведи: один большой и два поменьше. Парень прибежал испуганный: «Ребята, медведи!» Поднялся шум, похватали ружья, но, пока собирались, звери уже скрылись в лесу в сторону р. Норильской. Преследовать их мы не стали. Из осторожности лошадей все же согнали в кучу к костру и назначили поочередный караул.

Осенний путь для каравана оказался более легким. Дождей было немного, речки значительно спали, и там, где ранее приходилось идти вброд по пояс и сплавиться на плоту, там можно было брести едва по колено в воде Но лошадям пришлось трудно. Их надо было вьючить только налегке, местами же вести даже порожними. Мерзлота оттаяла на глубину 10-20 см, а в низинах и того больше. И лошади, и люди еле брели, утопая в вязкой глине пятнистой тундры. Хорошо, что под талым грунтом везде лежала твердая, как каменный пол, мерзлота, которая давала опору для ног и не позволяла проваливаться глубоко. В низинах мерзлота оттаяла местами до полуметра. Там и люди, и лошади вязли по колено. Коноводы предпочитали таких мест избегать. Олений же караван шел именно там. но ночам уже морозит. Правда, некрепко, но все же к утру лужи и мелкие озерки покрываются коркой льда, трава и мох хрустят под ногами. В ясные ночи небо полыхает северным сиянием. Временами оно настолько сильно, что «драпри» и «столбы» занимают всю северную часть неба, переливаясь и играя всеми цветами радуги. Волшебное зрелище. Ребята то и дело будят друг друга, выскакивают из палаток босиком и подолгу любуются редкостной картиной. Многие из них, может быть, этого больше уже не увидят.

В Дудинку пришли 11 сентября, потратив в этот раз на дорогу шесть дней вместо прежних девяти. Подгоняли начавшиеся холода, да и тренировка на работе в Норильске сказалась. В Дудинке пароходного каравана еще нет, он прошел недели две тому назад и теперь, по слухам, повернул обратно и собирает рыбаков где-то около Гольчихи. Пользуясь свободным временем, приводим себя в порядок. Манто с оленьим стадом уже ушел на зимнюю стоянку в верховья реки Агапы. Стадо теперь перешло в ведение Дудинского исполкома. Я им рассказал о результатах работ, высказал мнение, что работа в Норильске, вероятно, будет продолжаться и в будущем году. В связи с этим оленей следует не отпускать, а передать «кортом», т. е. в аренду кому-либо из оленеводов с обязательством вернуть будущим летом стадо в том же состоянии и числе голов, что и передано.

Караван пришел через неделю. Это все тот же буксирный пароход «Туруханск» с тремя лихтерами. Время позднее, озера замерзли так, что по ним можно уже ходить. Капитан торопится, мы спешно погрузились и разместились в каютах на прежних местах, которые нам были зарезервированы по распоряжению из Красноярска. Особой погрузки здесь не было, она начнется выше, за Туруханском. Как только мы сели, караван тронулся и через пятидневку пришел в Туруханск. Стоянок по пути было немного, да и те приурочивались главным образом к ночному времени. В Туруханске информировал Исполком о проделанной работе и перспективах на будущее. Они с удовольствием приняли от нас лошадей, в которых сильно нуждались. Нужны они были бы и в Дудинке, но взять их там не могли за отсутствием корма на зиму. До Енисейска добирались опять долго, более двух недель. Везде по селам шли большие выгрузки рыболовецких артелей и их улова. Пристаней, конечно, нет, все операции идут на рейде. Год нынче, говорят, был промысловый, и все везут рыбы много. Особенно хорош улов омуля в Енисейском заливе. После Енисейска основных разгрузок мало, на сутки задержались только у Казачинского порога. Караван пришлось расчаливать, и суда поднимать вверх туэром поодиночке. В Красноярск попали только в половине октября, проплыв более месяца. Здесь тепло, морозов нет, а там, на севере, теперь уже настоящая зима.

В Томске по приезде в первую очередь сделал доклад в Геолкоме и принялся за обработку собранных по Норильску материалов: отобрал и сдал в анализ образцы и пробы угля и руд, образцы пород на изготовление шли- фон для изучения их под микроскопом. Планшеты топографической карты, заснятые группой Ольховского, сведены в единую топографическую карту Норильска, охватившую горы Надежды, Шмидта, Рудную и Малую Барьерную общей площадью 25 км2. На ее основе составлена пластовая карта угольного месторождения горы Шмидта и подсчитаны его запасы. Они превысили 70 млн. т, что обеспечивало потребность Северного морского пути и Енисейского речного флота на много лет. Химические анализы и технические испытания