Не смотри в глаза пророку - Сергей Кулаков

– Пойдем, – проговорил он Асе, лаская ее и не спуская с рук. – Пойдем спать. Все пусть катится к чертовой матери. Завтра все решим, завтра.

Его первоначальный план немедленно собраться и ехать в аэропорт внезапно выявил свои слабые стороны.

Во-первых, невыносима была мысль зажигать по всей квартире свет, становясь таким образом легким объектом для наблюдения с какой-нибудь многоэтажки. Во-вторых, он даст знать о готовящемся бегстве: за ним установят слежку, и вся его затея с тихим уголком на краю света благополучно накроется медным тазом. В-третьих, надо предварительно отвезти Асю в кошачью гостиницу. В-четвертых, он так устал, что ни о чем, кроме постели, думать не может. В-пятых, утро вечера мудренее, а Егор всегда был склонен доверять народной мудрости. И, в-шестых, в глубине души он надеялся, что завтра его мытарства кончатся сами собой.

В общем, так и не включив свет, он доволокся до спальни, лег на кровать, свернулся клубком, прижимая Асю к животу, накрылся краем покрывала и под тихое урчание пригревшейся кошки уснул, как набегавшийся за день школьник.

Предупреждение

Егор проспал до полудня, благо его никто ни разу не побеспокоил.

Это сам по себе был добрый знак.

«Отстали, – подумал Егор, стоя у окна и глядя на неутомимо реющих ласточек. – Слава богу. А если не отстали, то я сам попрошу их сделать это. В конце концов можно обратиться в милицию».

Он сам не понимал, почему ему вчера показалось, будто за ним могут следить. Ведь ничего, кроме довольно туманной фразы Жанны, не было. И все же он не мог не помнить своего отчетливого чувства, будто его взяли под наблюдение.

Но тревога оказалась ложной, а мысль о том, что он живет как-никак под охраной государства, и вовсе его успокоила.

Бегство, как и следовало ожидать, он отменил. Работа над книгой в самом разгаре, а ничто так пагубно не отражается на ней, как внезапная перемена мест. Какие-либо «видения» его не посещали, и даже сны не снились, что Егор опять-таки воспринял как несомненное возвращение к прежней жизни.

«Стоит хорошенько выспаться, – думал он, – и все беды яйца выеденного не стоят».

Пока он принимал душ, готовил завтрак, кормил Асю и слушал чивиканье ласточек, его душевное равновесие окончательно восстановилось. События минувших дней он все увереннее отодвигал в темный угол своей памяти и вместо этого с облегчением и энтузиазмом принимался обдумывать сюжет книги, над которой работал. Как известно, ничто так не успокаивает, как перенос мыслей из мира реального в мир вымышленный, и здесь могучая фантазия Егора была ему только на руку. Главная трудность заключалась в том, чтобы запустить ее в нужном направлении, но тут на помощь приходил профессионализм, и вскоре Горин только тем и был занят, что конструировал диалоги главного героя и поминутно делал наброски в блокнот.

Звонок раздался после трех часов, когда Егор сидел за компьютером и торопился поспеть руками за работой мысли. Дело ладилось, и мерное потрескивание клавиш лучше прочего говорило в пользу терапевтического эффекта труда.

И вдруг с трезвоном телефона все рухнуло в одно мгновение.

Егор с застывшими в воздухе, растопыренными руками замер, как подскочивший на насесте петух, и озадаченно уставился на телефон.

Кто? – вот главный вопрос.

Он осторожно потянулся через экран и взглянул на дисплей. Номер незнакомый. Но и не Жанны. Кто же тогда?

«Может, какой-нибудь почитатель, – сказал он себе. – Раздобыл мой номер и хочет выразить восторги?» Такое уже бывало, и для писателя с именем в этом нет ничего неожиданного. Послушать пять минут, дать парочку вежливых ответов, поблагодарить и под предлогом занятости закончить разговор. В конце концов это его прямая обязанность.

Но все-таки он медлил, не отрывая глаз от телефона.

Может, он и так замолчит?

Нет, телефон не замолкал, выдавая серьезность намерений того, кто звонил.

Егор взял трубку.

– Да?

– Здравствуйте, – послышался женский голос. – Вы – Егор Егорович Горин?

Голос был незнакомый. Он отдавал казенной напористостью, и Егор с недобрым чувством вспомнил о ночных гонках.

Неужели так быстро стали выходить на свидетелей? В общем-то, бояться ему нечего, но очень не хочется погружаться во все эти милицейские процедуры.

– Да, это я, – сказал он. – А вы, простите, кто?

– Старший лейтенант Чернова, – послышался ответ. – Мне нужно с вами поговорить.

У Горина похолодело внутри. Точно, гонки. Но как быстро сработали! Наверное, кто-то узнал Егора в толпе и не преминул донести. Эх, люди, люди, хоть бы раз удивили. Нет, видно, не в этой жизни.

– По какому вопросу? – спросил Горин.

А вдруг что-нибудь постороннее? Бывают такие идиотские совпадения, и чем гуще события, тем больше совпадений. Возможно, старшему лейтенанту Черновой понадобилось уточнить вопрос с пропиской, или с документами на куплю-продажу дачи (недавно у Егора были с ними небольшие проблемы), или еще что-нибудь – у милиции всегда найдутся вопросы к обывателю.

– Я не хотела бы по телефону, – ответила Чернова. – Мы можем встретиться?

Егор задумался. Это что-то другое, не прописка и не загранпаспорт. И не гонки. Будь то гонки, она бы говорила другим тоном. Но в ее голосе Егор уловил нотку сомнения, и это его насторожило.

– Да, – сказал он, – конечно, могли бы. Но я сейчас действительно очень занят…

– Я могу прийти к вам домой, – предложила Чернова.

– Нет! – выкрикнул Егор.

Хватит с него гостий. Только не домой.

– Хорошо, – тут же поправилась Чернова. – Предложите, когда и где.

Егор хотел брякнуть, что вовсе не испытывает желания встречаться и о чем-то там разговаривать, но сдержался. Неустроенная молодость научила его всегда быть вежливым с любым человеком, представляющим власть, будь то хоть рядовой, хоть сержант. А тут целый старший лейтенант. Невелик чин, а гадостей наделать может много. Так что лучше поплыть по течению и надеяться, что нужный кустик, за который можно ухватиться, подвернется в нужное время.

– Давайте в половине шестого, – сказал он. – На пересечении Кутузовского проспекта и улицы Минской. Там есть кофейня…

– Да, я знаю ее, – перебила Чернова. – Значит, в половине шестого?

– Если вам удобно, – не отказал себе в крохотной доле сарказма Егор.

– Удобно, – заверила Чернова. – До встречи.

Егор положил телефон и некоторое время тупо смотрел мимо написанных им строк.

Вот же гадюка. Подставила-таки. В том, что между звонком Черновой и Жанной есть несомненная связь, Егор не сомневался. Знать бы, в чем выражается эта связь. Возможно, дело все же в гонках. Началось расследование, и милиция желает опросить его как очевидца аварии. А приватную встречу старший лейтенант назначила из деликатности, зная, кто он, и не желая подвергать его особу процедурной волоките.

Егор усмехнулся своим мыслям. В деликатность милиционеров он давно не верил, и если у него возникали сложности с законом, он попросту звонил знакомому генералу, своему верному поклоннику, и тот улаживал все вопросы одним коротким звонком.

На минуту Егором овладело искушение набрать заветный номер и нажаловаться на некоего старлея Чернову, мешающего ему творить очередной шедевр. Генерал разберется в пять минут, и можно не ломать себе голову и не портить пищеварение.

И все-таки Егор не позвонил.

Он помнил неуверенность в голосе старшего лейтенанта. Несмотря на бойкий тон, она чего-то недоговаривала. И возможно, это «что-то» имеет смысл скрыть от кого бы то ни было до поры до времени. Во всяком случае, надо выяснить, чего от него хочет Чернова, а потом принимать решение.

Уже кое-как досидев за компьютером до пяти, Егор накинул ветровку и пешком отправился в кофейню.

По дороге ему пришло в голову, что они не условились о способе опознания друг друга. И на миг ему стало смешно, когда он представил, как ходит по столикам и спрашивает у всех сидящих женщин, не она ли старший лейтенант Чернова.

Вслед за тем он попытался составить себе портрет означенного старшего лейтенанта, исходя из тембра ее голоса и манеры говорить.

Ну то, что молода, понятно даже по званию. Вряд ли ей больше двадцати пяти. Бойкий тон любят держать невысокие и не очень видные собой девушки, делающие карьеру. Если назначила встречу не в кабинете, работает следователем и часто бывает на выезде. Значит, одета удобно и недорого, если не сказать неказисто. Что еще? Пожалуй, достаточно. В кофейне на Кутузовском такой экземпляр будет заметен с первого взгляда, и долго ходить от столика к столику не придется.

Однако Чернова сама подошла к нему.

– Добрый день, – сказала она. – Меня зовут Рита Чернова. Это я вам звонила.

– Добрый день, – сказал Егор с некоторым удивлением.

Он угадал возраст, и рост, и одежду, но с лицом вышла промашка. Рита Чернова была красива, такая блондинка-очаровашка, выглядевшая гораздо моложе своих лет. И тем более странно на ней смотрелись брюки цвета хаки, массивные туристические ботинки и черная болоньевая куртка-мотоциклетка.