Ночной обход - Вадим Фридрихович Агапов

играла инструментальная музыка. Ко мне подошел мой приятель Федор. Он уже успел поделиться с коллегами впечатлениями о докладах и теперь снова стал расхваливать свою работу в МКБ. Я же делал два, даже три дела сразу. Во-первых, искал глазами доктора Черняева, но, похоже, он не входил в число приглашенных. Во-вторых, старался держаться подальше от эпицентра встречи, поскольку гипоцентром там являлась Елена Алмазова, с которой мне ну совсем не хотелось встречаться. И в-третьих, я слушал и запоминал то, что рассказывал Федор.

Вдруг музыка изменилась. Запел Эрик Клэптон, кажется, песню «Кокаин». Проделки Строганова, подумал я и не ошибся. Я посмотрел в дальний конец зала. Вокруг Алмазовой народу поубавилось, зато «эксперт» Арсений, словно магнитом, стал притягивать к себе женскую половину участников конференции. Я, раскрыв от изумления рот, смотрел на своего напарника – он выстроил вокруг себя круг из девушек, затем, пощелкав пультом, отыскал нужную ему композицию, кажется «Linkin Park», и… стал танцевать! При этом требуя повторять за ним все движения. Волна веселья накрыла всех. Ну, почти всех. Мужчины предпочли еду, выпивку и разговоры.

– Я и не знала, что в «Ланцете» такие молодые и активные эксперты! А вы что же.

Я вздрогнул – рядом со мной стояла Алмазова. Но и она осеклась, когда узнала меня.

– Вы? – обрела она дар речи.

– Это доктор Агапов, – не замечая неловкости, заговорил Федор. – Лена, ты его наверняка знаешь, он в больнице работает, где Сергей…

– Конечно, знаю! – пришла в себя женщина. Тонкие губы растянулись в улыбке, но взгляд был настороженный.

– Добрый день. – Я тоже попытался вежливо улыбнуться, мысленно проклиная Строганова, ведь понятно было, что мы столкнемся с Алмазовой и ничего хорошего из этого не выйдет. – Я совмещаю работу в реанимации с… Меня приглашают иногда… в качестве эксперта…

– Да, я поняла, – кивнула Алмазова. – Приятного отдыха! – И, резко развернувшись, она пошла в другой конец зала.

– Чего это она? – удивился Федор.

– Слушай, ее муж у меня на дежурстве умер, – пояснил я ему. – Сам знаешь, каково это. Родственники не любят встречаться с врачами, которые…

– Да-да, конечно, я забыл, – кивнул он понимающе. – Старик, извини, я пойду поговорю с ней. Ты давай перекуси, тут вкусно готовят! – И он бросился за вдовой.

Я вздохнул и последовал его совету.

А Строганов совмещал работу эксперта научного журнала с функциями аниматора. Под «Animals’ Nazareth» танцующие двигались паровозиком, где локомотивом был Арсений.

Оставшись один, я стал спокойно есть и наблюдать за сотрудниками МКБ. Вдруг я заметил, что на меня подозрительно поглядывают Борщевиков и какой-то дюжий мужик в темном костюме (уверен, что это был не доктор, а кто-то из службы безопасности МКБ). Они тихо переговаривались, причем Борщевиков сидел за столом, а охранник, склонившись, стоял за ним. И тут Борщевиков повернулся к собеседнику, что-то сказал, чуть кивнув в мою сторону, и «костюмный» неторопливо двинулся ко мне. Я напрягся. И даже есть перестал. Я бросил взгляд на Строганова – что делать-то? Но тот был слишком увлечен девушками, танцами, музыкой, чтобы заметить меня.

Мои надежды, что мужик в костюме просто пройдет мимо, не оправдались.

– Добрый день, – довольно спокойно обратился он ко мне. – Я начальник службы безопасности, Громов Василий Михайлович. Вы же доктор Агапов?

Я кивнул.

– А ваш коллега – Строганов?

Я снова кивнул. Прикинуться глухонемым, что ли?

– С вами хочет пообщаться Михал Иваныч, – сообщил он и повернул голову в сторону Борщевикова, который в этот момент с явным неодобрением смотрел на танцующих. – Это ненадолго, – добавил главный охранник. – И хорошо бы вашего коллегу с собой взять. Как думаете, он еще долго плясать будет?

– Пока музыка не кончится, – выдавил я и стал подниматься из-за стола.

Однако я ошибся. Арсений каким-то образом почувствовал, что что-то происходит без его участия, и, несколько раз поклонившись своим партнершам, подошел к нам. Взмокший, в распахнутом френче, улыбающийся Арсений протянул руку Громову. Тот, не подозревая подвоха, равнодушно ответил на рукопожатие и тут же скривился – Строганов сдавил его кисть словно тисками. И мгновенно отпустил.

– Идем к начальству? – радостно поинтересовался танцор. – Я готов.

Громов покраснел и издал что-то вроде рыка.

Кабинет Борщевикова располагался на пятом этаже, куда мы во главе с хозяином поднялись на лифте. По размерам он был почти такой же, как зал Сеченова. Ну может, чуть поменьше. А вот обстановка в нем была прямо противоположной. То есть так мог выглядеть кабинет крупного чиновника из советского прошлого: обшитые деревянными панелями стены, массивная мебель, кожаные кресла и диван, тяжелая хрустальная люстра. У окна – письменный стол, покрытый зеленым сукном, за ним виднелся стул с высокой резной спинкой, зеленая настольная лампа – ну просто «музей-квартира вождя». Единственным современным элементом обстановки был низкий круглый столик из стекла, как оказалось, еще и вертящийся. Столик сразу привлек внимание Арсения – усевшись на диван, он стал вращать столешницу. Я сел рядом и хлопнул его по ноге. Тот вздохнул, но прекратил ребячество. Борщевиков молча протопал к письменному столу, на котором стоял открытый ноутбук, потыкал пальцем в клавиатуру и обратился к начальнику охраны:

– Василий, позвони-ка Мишане! Пусть подойдет, у меня опять компьютер не работает.

Расположившись напротив нас с Арсением, Борщевиков некоторое время переводил взгляд с него на меня.

– Я – Арсений Строганов, – начал было представляться мой напарник. – А это доктор…

– А то я не знаю, – буркнул Борщевиков и посмотрел на меня. – Про тебя-то все известно. Кроме одного. Ты Яблочкова лечил в реанимации, а теперь здесь, у нас в МКБ, сидишь на конференции. Это что, случайность? Совпадение?

Я ничего не успел ответить, поскольку вмешался Строганов:

– Разумеется, случайность! – воскликнул он. – У доктора полно пациентов, и, куда бы он ни пришел, он может встретиться с ними.

– Ну, с Яблочковым-то уже не встретится, – сдвинув брови, мрачно изрек Борщевиков.

– А здесь он как эксперт научного! всемирно известного! журнала! – проскандировал Арсений. – Во всех странах…

– Вот именно, – перебил его пламенную речь Борщевиков. – Американский журнальчик… Как будто своих нет.

Тут в кабинет постучались, и вошел компьютерщик Мишаня. Ни с кем не поздоровавшись и даже не взглянув в нашу сторону, он сразу подошел к Борщевикову и склонился над ним.

– А, Мишаня, – поднял тот голову. – Глянь-ка, пожалуйста, компьютер. Опять, зараза, не пашет.

Мастер на все руки, как охарактеризовала его Алмазова, уселся за хозяйский стол и спрятался за ноутбуком.

– А вы знаете, что если мы дадим добро на то, чтобы напечатали ваши статьи в нашем журнале, то вы должны будете заплатить, – покачивая ногой, сказал Арсений.

– А то мы не платим! – вознегодовал Борщевиков. – Короче. Если с доктором все более-менее ясно, и я даже готов поверить в это совпадение… Василий нашел мне информацию с каких-то конференций, где он участвовал. И наш сотрудник с ним знаком. То про тебя… – Борщевиков ткнул в сторону Строганова пальцем. – Никакой нормальной информации нет. А это значит, что…

– Что я действительный негласный эксперт британского медицинского журнала! – торжественно заявил Строганов.

Сердце мое билось, как у зайца, но лицо я старался сохранять, как у сфинкса. Амимичное и маскообразное.

– Я рад, что ты сам сознался, – покивал Борщевиков. – Иностранный агент!

– Тогда уж агент иностранного журнала, – поправил Михаила Ивановича мой напарник.

– Разницы никакой, – вздохнул подозрительный Борщевиков. – Я на этом месте уже несколько лет сижу, – немного утомленно посетовал он, – и знаешь, сколько пресек попыток шпионажа? Правда, Василий?

Начальник охраны, с непроницаемым лицом стоявший при входе, кивнул.

– Чушь! – довольно невежливо отозвался заподозренный в шпионаже Строганов. Борщевиков застыл с приоткрытым ртом. – Ну, смотрите сами! Если бы мне было нужно украсть ваши секреты, то стал бы я прикидываться представителем медицинского журнала? Кстати, это легко проверить, позвоните в Лондон и…

– Делать мне больше нечего! – перебил Арсения подозрительный куратор. – Да этот твой журнал, я уверен, спит и видит, как бы спереть информацию и данные наших исследований! Поэтому и подсылает тебя и…

– Как тогда вообще ваши сотрудники пишут статьи в иностранные журналы? – воскликнул Арсений.

– Была б моя воля, – с негодованием ответил Борщевиков, – я бы им всем запретил! Разумеется, все, что они там понапишут, ученые наши, все проверяется!

– Вы сами проверяете? – с иронией поинтересовался Арсений. Мне захотелось пнуть его.

– Ты свои шуточки для своих заокеанских хозяев оставь, – тихо, но грозно произнес Борщевиков.

– У нас хозяев нет. Мы работаем по контракту. – Строганов скрестил руки на груди. – Короче! Если вы думаете, что это мы заинтересованы в ваших исследованиях и статьях, то ошибаетесь. Спросите у Елены Алмазовой. Это раз.