Враг моего врага. «Конец фильма» - Натали Р.

наоборот. На мирском плане Гъде ведет войну с Землей. Видимо, Гъде в своей амбициозной решимости победить не стесняется в средствах. С другой стороны, тьма использует любой мирской конфликт, чтобы распространить свое влияние. Тьма давит равно и на нас, и на гъдеан, стремясь подчинить своей воле. Но у землян есть вера и разум. Примитивные психологические тесты позволяют даже без помощи священнослужителя закрыть людям, склонным прислушиваться к тьме, допуск на ключевые посты в армии и флоте. Напротив, религия Гъде слаба и ложна, политическое руководство невежественно, и тьма, пустившая там корни, успешно подтачивает ноосферу планеты.

Салима покачала головой.

– Ложная религия – неподходящий аргумент, господин Натта. Не забывайте, что ваша духовная доктрина и на Земле не имеет большинства.

– Все массовые религии Земли обращены к свету, – дипломатично ответил кардинал. – И все они сильны, каждая по-своему. Эгрегор же гъдеанских верований весьма нечеток. Возможно, они и благие, но у них нет стержня. Это и позволяет пособникам сатаны вольготно чувствовать себя на Гъде.

Салима медленно наклонила голову в знак согласия.

– Я подумаю, как представить эту информацию Совету координаторов.

– Зачем? – удивился Джеронимо. – Земля может решить эту проблему, не привлекая иные миры.

– Вот как? – теперь удивилась Салима. – Что же вы предлагаете?

– Выжечь дьявольскую заразу! – решительно сказал кардинал. – По расчетам штаба, десятка термоядерных зарядов суммарной мощностью триста мегатонн хватит, чтобы запустить самораспространяющуюся реакцию синтеза в океанских водах и полностью стереть скверну с лица Вселенной, в назидание всем прочим темным.

– Стереть с лица Вселенной, – повторила Салима. Ни одной эмоции не было в этих словах, но Джеронимо понял, что его идея не нашла поддержки.

Салима встала, прошлась по кабинету. Натта тоже поднялся: сработал рефлекс не сидеть в присутствии стоящей женщины. Фархад молчал, боясь шелохнуться и напомнить о себе. Как бы ни доверяла ему мать, этот разговор явно не для его ушей.

– Не высоко ли замахнулись, господин Натта? – она остановилась в трех шагах от кардинала и посмотрела на него в упор. – Конец света – прерогатива высших сил, разве не так?

– Дела Бога вершатся руками почитателей Его, – ответил тот.

– А вас не смущает, что вместе с темными погибнут миллиарды ни в чем не повинных людей?

– Нет, – честно сказал он. – Бог рассудит и воздаст каждому по заслугам, Он отделит невинных от виновных в посмертии.

Салима отвернулась, возвращаясь в свое кресло.

– Я это запрещаю, – бросила просто, без пафоса, вот так взяла да и отменила в рабочем порядке конец света на отдельно взятой планете.

Джеронимо вздохнул. Эх, будь она христианкой! А еще лучше – христианином, мужчиной. Ему казалось, что в этом вся закавыка.

– Другие предложения есть?

Он поморщился, садясь.

– Оккупация Гъде и планомерное прочесывание планеты. Массовые казни темных и им сочувствующих. И всех, кто попадется под горячую руку, конечно, – он пожал плечами: лес рубят – щепки летят. – Более трудоемко, менее надежно. И те миллиарды, о которых вы так беспокоитесь, возненавидят нас.

– Полагаю, так и будет, – без радости кивнула Салима. – Но пока мы остановимся на этом варианте. Поручаю вам разработку операции.

Кардинал коротко поклонился и направился к выходу.

– Разрешите обратиться? – голос юноши догнал его почти в дверях.

Он недоуменно обернулся. Не по чину юнцу встревать в серьезные дела, будь он хоть чьим сыном.

– Капитан Гржельчик, – ах, вот что волновало молодого человека. – Как он?

Джеронимо смягчился.

– Прогресс есть. Но он тяжело дается, мальчик. Я хотел бы сохранить жизнь Йозефу Гржельчику, однако лишь Бог властен в жизни и смерти. В любом случае, скоро его не ждите.

Когда за кардиналом закрылась дверь, Фархад посмотрел на мать. Она наливала себе сок в бокал, лицо бесстрастно и спокойно.

– Мама, это же ужасно, – наедине он решился высказать свое мнение.

Она поглядела на него внимательно, приметив ненаигранную подавленность.

– Что именно?

– То, что он сказал. Взорвать планету! Он это серьезно?

– Полагаешь, господин Натта пришел сюда шутить? Да и тема для шутки что-то мрачноватая.

– Разве так можно?

– Фархад, ты лучше меня разбираешься в вооружении флота и разрушительной силе нашего оружия. Вот и скажи, возможно или нет.

Он сглотнул.

– Технически – да. Но…

– Но нехорошо, – согласилась она. – Я дорожу репутацией Земли. Мы не должны остаться в истории как те, кто поступает неправедно. Впрочем, – она грустно улыбнулась, – как бы мы ни поступили, всегда найдется тот, кому это не понравится. Даже если это очень хороший, добрый поступок.

«Райский всполох» и «Райское сияние», так они назывались. Два новых линкора, ничьих, с чистыми бортовыми журналами. Слепые новорожденные корабли, без опыта, без истории. Никакие. Один из них Мрланк должен был выбрать для себя и назначить флагманом. Он долго глядел на них, обходил снаружи, поднимался на борт. И – ни одного знака. Ничто не цепляло за душу. Эти корабли были чужими.

Как только «Райская молния» прибыла из патруля, он нашел Ххнна Трагга. Они встретились в кафе. Коротко обнялись, заказали реттихи.

– Ты же не пил реттихи, – удивился Ххнн.

Мрланк фыркнул.

– Сколько с тех пор прошло? И времени, и вообще всего…

Закрыл глаза и открыл – а у Эйззы уже животик, Ххнн стал капитаном, на орбите Рая земной крейсер, и Нлакис деблокирован. Мрланку казалось, он пропустил целую эпоху.

– Кстати, поздравляю с красной полосой, – он кивнул на плечо Ххнна, где красовался капитанский знак.

Ххнну было неловко. Он думал о товарище, как о мертвом, а теперь вышло, что поторопился. Женщины отказывались верить в его окончательную смерть, как их ни уговаривали, а он поверил, согласился, смирился. Еще и должность эта от щедрот Криййхана Винта. Понятно, что другого выхода не было ни у него, ни у координатора, но теперь полоска красной ткани жгла плечо, словно он интригами на место Мрланка пролез. Дурацкое ощущение.

– Ххнн, у меня к тебе просьба.

– Все, что в моих силах, – с готовностью пообещал он. Хоть так оправдаться перед совестью. Знал ведь, в какой больнице лежит Мрланк, но не заехал ни разу: какой смысл мертвого навещать?

– Отдай мне «Молнию», Ххнн.

Бывший старпом открыл рот и вновь закрыл. И отдал бы, но как он может? Он назначен приказом координатора.

– Ххнн, постарайся понять. «Молния» – мой корабль, экипаж – мои люди, – еще бы ему было непонятно, он чувствовал это каждое мгновение. – Возьми себе любой из новых линкоров, какая тебе разница? Они еще и лучше, крепче. Экипаж подберешь по своему вкусу, какой пожелаешь. Боишься заскучать без знакомых лиц – забирай с «Молнии» кетреййи из Траггов и других, кто согласится перейти. Ххнн, пожалуйста. Ты ничего не теряешь.

– Да я бы с удовольствием, – этого он больше всего и хотел: начать с чистого листа, с новыми людьми, на новом корабле. – Но что скажет хирра Криййхан? – его грызло сомнение.

Мрланк пожал плечами.

– Где мы и где Криййхан? Если старику и не все равно, кто на котором линкоре ходит, спорить он