Враг моего врага. «Конец фильма» - Натали Р.

этому все ресурсы мозга, – лицо у девушки было не безмятежным и блаженным, как подобает беременной, а грустным и неуверенным. Не те это были мысли, которые стоит думать женщине в ее положении.

Мрланк недавно спросил, есть ли у нее мечта. Айцтрана встала рано утром, собираясь на работу, и Эйзза тут же просочилась на ее место, влезла к нему под одеяло, прижалась доверчиво. Теплая-претеплая, а укусить нельзя. И не прогонишь, от соблазнов подальше – девушке хочется ласки. Мрланк знал два беспроигрышных способа сделать любого кетреййи счастливым, хотя бы временно: хороший секс и исполнение мечты. Что касается секса, хорошего все равно не получится: там осторожнее, здесь осторожнее… лучше и не начинать. Он просто обнял ее как можно нежнее и спросил:

– Эйзза, у тебя мечта есть?

Два круглых голубых глаза уставились на него удивленно.

– Мечтаешь, говорю, о чем-нибудь?

– Да, хирра, – не сразу призналась она. – Хочу, чтобы «Райская звезда» вернулась. Чтобы хирра Ччайкар был живым и невредимым.

Мрланк едва не закусил губу. Зачем только стал спрашивать? Сейчас она еще про Стейрра вспомнит, начнет плакать. С этой мечтой он никак не может помочь, и никто не сможет.

– А еще? – спросил он, чтобы отвлечь ее. – Ты же умная девочка с развитым воображением. Не может быть, что у тебя только одна мечта.

Она засмущалась.

– Я хочу работать в космосе, хирра Мрланк. Не хочу одна на планете жить. Вы ведь опять улетите в космос, а мне тут будет скучно.

Он закатил глаза. Час от часу не легче!

– А еще, – шепотом проговорила она, – я хочу замуж за Бена Райта, – она вздохнула. – Но это же совсем невозможно, да?

Мрланк навострил уши. Как раз в этой мечте он увидел потенциал для реализации.

– Почему невозможно, детка?

– Ну, я уже замужем.

– С точки зрения землян, райский брак ничего не значит. Заметано, Эйзза. Я найду для тебя этого… – он хотел было сказать «урода», но устыдился: она ведь, похоже, его любит, – этого человека. И пусть только попробует не жениться – голову откушу!

Эйзза ойкнула.

– Хирра, не откусывайте ему голову! Он от этого умрет. А он хороший, я не хочу, чтобы он умирал.

– Ладно, – благодушно фыркнул Мрланк. – Как скажешь.

Осталось всего ничего: разыскать в безбрежном космосе «Ийон Тихий», поймать за отросток проклятого Райта и привлечь его к ответственности, желательно не разругавшись при этом с Гржельчиком.

Из парилки неспешно вышла Айцтрана. Строя сауну, она лишь по невнятным Эйззиным объяснениям представляла, что это такое и зачем нужно. Но, попробовав, пристрастилась пуще Мрланка. Она рассказала про сауну всем родным и подругам, соседи периодически заглядывали попариться и порезвиться, а кое-кто уже планировал завести такую штуку у себя.

Не подозревая мужа в коварстве, Айцтрана, грациозно переступая длинными смуглыми ногами по мокрому полу, подошла к бассейну, потрогала прохладную воду разгоряченной ступней. Тут-то он и стащил ее в бассейн, ухватив за ногу. Визг, брызги… Он прижал ее к стенке, и она оказалась целиком в его власти, которой он не замедлил воспользоваться.

Вилис огреб-таки. Слово «жопа» Аддарекх запомнил хорошо. Разыгрывая из себя святую простоту, попросил Вилиса научить его писать по-английски те самые выражения. Мысленно повизгивая от восторга, Вилис научил. А вечером с болью осознал, что восторг его был преждевременным. Злопамятный вампир подкараулил шутника в туалете, скрутил и, прижав к унитазу, процарапал когтем у него на заднице то самое слово. Теперь бедолага стеснялся ходить в душ. И даже к Кларе идти побоялся: она ведь с Аддарекхом заодно! Фельдшер Гонсалес тоже не сочувствовал, но хотя бы не ржал, когда ежедневно мазал злополучную надпись иодом. От этого она, увы, становилась еще более контрастной и заметной. Он пытался вызвать сострадание в товарищах, но тщетно.

– Я к нему со всей душой, – взывал он, – а он со мной так подло!

Товарищи сострадать отказывались, только гнусно посмеивались.

– А что тебя смущает? – спросил Равиль. – На жопе написано «жопа». Полное соответствие формы и содержания! – припечатал он.

– Вот если бы он на лбу тебе это написал… – начал Бадма вроде как подбодрить, но передумал. – Да нет, тоже было бы соответствие.

Обиженный Вилис пошел к командиру корабля. Мол, приструните офицера, надругавшегося над солдатом. Адмирал Шварц был не в духе. А может, и в духе, просто нрав такой. Выслушав пострадавшего солдата, он заявил, что тот путает термины. Шитанн просто изящно прикололся. А мог, между прочим, и надругаться безо всяких мук совести, у них, у шитанн, моральные нормы гораздо подвижнее. А если Вилис не отстанет от адмирала со всякими глупостями, то он, Хайнрих Шварц, лично надругается над ним, серьезно и качественно, как минимум двумя способами.

Не найдя понимания у начальства, Вилис нажаловался духовному пастырю. Так и так, вампир издевается, а всем все равно. Епископ пожелал знать, в чем состоит издевательство. Вилис продемонстрировал. Некоторое время Дьёрдь Галаци молча озирал открывшуюся ему картину, размышляя, а не наподдать ли чаду по этой самой… Долг все же взял верх.

– Прикрой срам, сын мой, – он поджал губы и пообещал: – Я разберусь с вампиром.

Аддарекх был в медблоке, пил чай с докторшей. Слава Богу, к интиму еще не перешли. Епископ до сих пор не мог решить, как к этому относиться.

– Ты что творишь, дьяволово семя? – грозно вопросил он, сдвинув со стола чашки.

– А что я сделал-то? – Аддарекх опешил.

– Ты, – Дьёрдь покосился на Клару, ему вдруг показалось, что сию деликатную тему вряд ли стоит затрагивать при даме; он подбодрил сам себя: нечего сомневаться, Клара Золинген – медик, – ты расцарапал седалище рабу Божьему Вилису низким словом!

Клара чуть не подавилась чаем.

– Аддарекх, правда? Что это за слово? – с любопытством спросила она.

– Ты совершил грех, – епископ поставил ему на вид. – Причинил своему собрату боль физическую и нравственную. Как тебе не стыдно?

Аддарекх вытянул руку и покачал указательным пальцем:

– Эй, церковник, ты меня со своей паствой не путай. Я носить крест не подписывался, и все ваши грехи мне по боку.

– А прокляну? – Дьёрдь навис над столом.

– А в лоб? – шитанн привстал, уши нервно дернулись, прижимаясь к голове.

Только не доводить до священного безумия! Если условно адекватный вампир превратится в вовсе невменяемое чудовище, справиться с ним в одиночку будет невозможно.

– Сядь, – он снова заговорил увещевающе. – Я понимаю, что ты не зришь свет веры, но причинно-следственные связи-то признаешь? Зачем ты это сделал? И не говори мне, что случайно! Ты намеренно его унизил.

– Зачем? – бешенство не уходило из глаз шитанн. – Чтобы он понял наконец, что нельзя надо мной безнаказанно глумиться! Раз и навсегда!

– Как же он над тобой глумился? – примирительно спросил епископ, с тревогой следя за искрами в его глазах. – Успокойся и расскажи.

Ну чем таким мог этот безобидный несерьезный парень допечь вампира? Однако, выслушав