Большая Охота. Разгром УПА - Георгий Санников

Допрос был коротким и деловым. После сделанного вербовочного предложения Сергей постепенно стал приходить в себя. Он понял, что ему сохраняют жизнь, но за это он должен доказать немцам свою откровенность и искренность и подтвердить это конкретным делом. Ему предлагают стать руководителем агентурной группы из числа завербованных им или немецкой службой местных жителей с задачей выявления прячущихся офицеров Красной Армии, коммунистов, советских активистов, агентуру органов ГБ, евреев и других врагов рейха и вермахта. «Докажешь свою преданность — ты наш сотрудник и будешь хорошо жить, как подобает сотруднику СД. Не докажешь — сегодня же будешь расстрелян, а мать и брат отправятся в концлагерь».

И Нечипоренко сдался. Уже через час с ним работал следователь СД. На допросе присутствовали несколько офицеров СД — еще бы, они наверняка впервые видели хорошо информированного офицера всемогущего НКВД — НКГБ, так лихо отдающего на смерть своих товарищей. Встречавшиеся им до этого случая чекисты погибали в бою либо умирали в пытках. Предателей среди них не было.

Но Сергей и не считал себя предателем. Он все больше убеждал себя в том, что начинает с немцами крупномасштабную игру, в которой, он в этом был убежден, выйдет победителем. Итак, он отдаст им только маленькую часть известных ему секретов, выкупив за это жизнь свою, матери и брата. А сам будет мстить немцам, вести работу против них, выполняя указания Центра в Москве. Канал связи у него есть. В конечную победу Красной Армии он верил всегда. Свои колебания и вселившийся в него страх в те страшные дни считал случайным и временным явлением. Конечно же, — и это ему казалось единственно правильным — советскому руководству ни слова о службе у немцев, иначе его расстреляют как предателя и изменника Родины. Здесь все для него было ясно. Он делает все правильно. Ну что было бы, начни он тогда стрельбу в квартире матери? Короткий, в лучшем случае пяти-шестиминутный бой — и просто смерть его и матери, возможно, и брата. Кто выиграл бы от этой в общем-то нелепой гибели? Никто. А так он принесет пользу своей Родине, своей службе, нанеся большой вред немцам.

С годами он все больше укреплялся в правильности своего решения, а прочитав вышедшую вскоре после войны книгу чехословацкого коммуниста Юлиуса Фучика «Репортаж с петлей на шее», окончательно оправдал себя — ведь такой известный герой, как Юлиус Фучик, поступил почти так же — он тоже не стал стрелять, стоя с пистолетом за дверью. «Еще неизвестно, — думал Сергей, — предал ли своих товарищей Фучик или нет. Кто об этом сегодня может сказать? Нет, все он сделал правильно. В его случае сработал простой расчет — где и что выгоднее, где больше пользы. Вот и все».

Когда после войны он снова вернулся к своей работе, он почти забыл то страшное в своей жизни время, а когда вспоминал, ему казалось, что это было не с ним… Если бы не случай.

Начальник отделения капитан Нечипоренко в военной форме в начале 50-х после допроса, проводившегося в следственном корпусе МГБ УССР, шел по коридору и, достав папиросу, не смог прикурить — спички кончились. Зашел к приятелю в один из кабинетов, где проходил допрос арестованного бывшего агента СД. У него чекисты надеялись что-нибудь узнать о русском резиденте СД, который, по имевшимся данным, не успел уйти с немцами в октябре 1943 года и который активной действовал в годы оккупации в Киеве. Приметы тот резидент имел особые — черную бороду, очки, слегка прихрамывал на правую ногу. Кто бы мог подумать, что с короткой модной стрижкой под «бокс», гладко выбритый, чуть-чуть, почти незаметно прихрамывающий красавец-капитан, герой партизанского подполья, награжденный за успешные операции и ценную разведывательную информацию из оккупированного Киева боевыми орденами и медалями, и есть тот самый многие годы разыскиваемый резидент СД, имевший свою иконную мастерскую на Подоле, где сам и писал иконы вместе с двумя подмастерьями…

«Вернемся к нашему вопросу, — продолжил следователь, когда Нечипоренко прикурил и вышел из кабинета, где в углу сидел арестованный, на которого Нечипоренко и не посмотрел. — Когда вы последний раз видели вашего резидента?» Ответ последовал незамедлительно: «Секунд двадцать назад». Удивленно посмотрев на арестованного, следователь повторил свой вопрос и услышал в ответ: «Только что, с полминуты, это он прикуривал у вас, только уже без очков, бороды и с другой прической. А не узнать его я не мог. Теперь я понимаю, почему он был такой классный специалист своего дела, говорили, он у немцев был лучшим. Не одну сотню коммунистов и евреев поймал».

Следователь мгновенно прекратил допрос, отправил арестованного в камеру и сразу же вместе со своим начальником был принят министром, который дал команду размножить имевшиеся в личном деле ОК фотографии Нечипоренко в штатском и разослать их для опознания в те лагеря, где отбывали наказание ранее арестованные агенты таинственного резидента. Ответ пришел быстрый и точный — это был капитан Нечипоренко. Проинформировав Москву и получив санкцию на арест, министр госбезопасности Украины генерал-лейтенант Н. К. Ковальчук[54] после первого допроса, на котором Сергей не только сразу же рассказал о себе, но и жестко и цинично изложил теоретическую основу своего предательства, сказал ему: «В жизни чекиста бывают такие обстоятельства, при которых у него может быть только один выход — погибнуть в бою или застрелиться…»

Еще год жил Нечипоренко в одиночной камере ВТ МГБ УССР, исписав два тома показаний, где детально и откровенно изложил все случившееся с ним…

Спасая свою жизнь, он отдал немцам одну из известных ему конспиративных квартир вместе с радисткой и оставшимися по заданию в Киеве людьми, с тайниками оружия и средствами для проведения диверсионной работы.

Вторую известную ему конспиративную квартиру он оставил для работы с Москвой, женился на радистке, которая не посвящалась им в сотрудничество с немцами, принимал на этой квартире связников из Центра, не сдавая их немцам, получал инструкции и указания, в соответствии с которыми провел целый ряд диверсионных актов. Не сообщил он немцам и известные ему данные о заминировании Крещатика, который начали взрывать по радиосигналам из Харькова, когда стало ясно, что Киев сейчас не вернуть.

В собственноручных показаниях после разоблачения Нечипоренко описал много интересного: «…Вскоре после моего освобождения я был на Крещатике, где должен был состояться парад немецких войск. Начало парада немцы были вынуждены перенести на несколько часов, так как на вывешенном с вечера на фасаде магазина «Детский мир»[55] не менее десяти метров высотой громадном коричневого цвета нарисованном портрете фюрера в полный рост — было написано крупными буквами: «Гiтлер — вызвольник Украiни!»[56] А рукой неизвестного героя, сумевшего проникнуть в охраняемое здание и на веревке спуститься к портрету, мелом, но также крупными буквами под этой надписью стояло: «Вiд хлiба та сала!»[57] Сердце мое радовалось. Я чувствовал себя не одиноким. Настроение немцев было испорчено и тем, что какой-то юноша-подросток в военной форме ВВС бросился к машине немецкого генерала, но был сразу же схвачен немцами. В кармане у него был револьвер, он пытался убить генерала. Не успел. Но еще больше обрадовался я, когда позже начались взрывы на Крещатике, превращая его в груду развалин. Мне были известны два заминированных дома, о такой масштабности я не знал…»

Он успешно вел двойную жизнь. Он выставил немцам свои условия — для зашифровки сотрудничества с СД он, с санкции своих новых руководителей, изобразил перед матерью и братом побег по дороге в тюрьму, и это же самое изложил в объяснении НКГБ после освобождения Киева. С разрешения СД вывез мать с братом к родственникам в село. Обосновал перед немцами нецелесообразность ареста отца Никодима, который якобы должен обеспечивать связь с возможными партизанскими курьерами в том районе. Под контролем немцев продолжил работу со священником и совершенно не хотел сдавать его СД, если бы…

Однажды осенью 1942 года он подошел к машине с немецкими офицерами и собирался сесть в нее, когда неожиданно увидел отца Никодима, с испугом и удивлением наблюдавшего эту сцену. Нечипоренко подошел к священнику и объяснил, что в машине свои, советские разведчики, и что у него есть задание из Центра отправить о. Никодима вместе с матушкой в Москву, для чего в назначенное время тому следует подойти к ипподрому, что в районе Печерска, куда и прибудет вызванный им самолет. Нечипоренко понял, что нужно ликвидировать отца Никодима для безопасности.

Не пришел, однако, Никодим с матушкой Оксаной в обусловленные день и час в темную осеннюю пору на киевский ипподром, где нашел бы смерть свою. Напрасно ждал его Нечипоренко. На следующий же день выехал Сергей в знакомое ему село и увидел наскоро заколоченный дом отца Никодима и заколоченную брошенную церковь. Никто из опрошенных ничего не мог сказать об исчезнувшем отца Никодиме. Пытался Сергей и после войны уже официально разыскать этих стариков — так и не нашел, пропали в горниле войны.