PRосто быть богом: ВВП - Павел Генералов

— И в этот день вы Ольгу Ильиничну не видели? — продолжал Степанов

— Почему не видел? — удивился Сухов. — Очень даже видел. Заехал на огонёк. Это была её личная просьба, — уточнил он.

— А вы заехали на огонёк до или после запуска шара?

— Во время.

— Вовремя?

— Нет. Именно — во время. Я отдал распоряжение запускать шар и поехал к Ольге.

— Понятно. А выстрелы вы слышали?

— Нет, не слышал. А что, были выстрелы?

— Ну, шар же сбили… Было два выстрела.

— С первого раза не попали? Мишень оказалась маленькой? — Сухов развеселился. — Ну да, конечно, всего три метра в диаметре!

— Значит, вы не слышали выстрелов?

— Повторяю. Сразу. После. Запуска. Я. Поехал. К. Ольге. Я не слишком быстро говорю?

— Не слишком, — Степанов задумчиво почесал висок, чуть сдвинув набекрень панамку. — Скажите, Виктор Иванович, а вы… э-э… в каких отношениях с Ольгой Ильиничной?

— Ну… Знаете ли… Настоящие мужчины на такие вопросы отвечать не должны. Гусары, молчать! — и Сухов натужно засмеялся. — Смотрите, товарищ следователь, тир! Кажется открыто! Зайдем, постреляем?

— Зайдём, — задумчиво согласился Степанов.

В старомодном, будто ещё из советского времени, тире они встали рядом. Прямо братья по оружию. Выстрелили практически одновременно. Степанов целился в верблюда с облупившимся горбом. Но упала антилопа.

— А вы хорошо стреляете, — прищурившись, сказал Степанов. — А какие у вас были отношения… э-э… с пропавшим без вести господином Жарским?

***

Трёхкомнатный номер следователя Степанова выходил окнами на две стороны. Под окнами гостиной–столовой и рабочего кабинета протекала оживлённая и порой довольно шумная жизнь улицы Красной. Из окна же спальни был виден сквер перед администрацией — с аллеей бюстов знатных великоволжских людей и голубыми елями. Но если отойти от окна чуть в глубь, то очам представала одна лишь главная достопримечательность города — колокольня Крестовоздвиженского собора на фоне неба.

Выкрашенную светлой охрой колокольню не портили даже строительные леса, забравшиеся колокольне примерно до уровня пояса. Причём цвет её менялся в зависимости от времени суток и погодных условий. По утрам и при чистом безоблачном небе она казалась бледно–жёлтой и почти прозрачной. Предзакатное время окрашивало ярусы колокольни в розово–красные тона. А ночью она светилась изнутри и словно плыла по тёмному тревожному небу. Именно ночью, правда, особенно заметным было отсутствие колоколов — немая красавица, да и только!

Впрочем, любоваться колокольней сейчас Степанову было совсем не с руки. У него и так всё из рук валилось — по причине полного непонимания ситуации. В такой просак он давно уже не попадал. На настоящий момент, после недели работы в городе Великоволжске, у следователя Генеральной Прокуратуры Юрия Аркадьевича Степанова подозреваемых с каждым днём становилось всё больше, а вот вменяемых версий случившегося преступления — всё меньше. Вот разве что сомнений в том, что имеет место самое настоящее преступление, у Степанова не было. А вот во всём остальном он очень сильно сомневался и от того всё более заметно нервничал.

Как многие будущие бойцы невидимого фронта попали на службу в своё КГБ-ФСБ, насмотревшись фильмов про разведчиков, а именно и прежде всего под впечатлением «Щита и меча» и «Семнадцати мгновений весны», так и Степанов в выборе профессии не обошёлся без литературно–киношных истоков.

В основе основ степановского выбора лежали сочинения о бессмертном Шерлоке Холмсе с его дедуктивным методом. Хотя в среде серьёзных следаков ссылки на этот заумный метод считались дурным тоном, Степанов оставался верен своему первому учителю в профессии. Одно время даже курил трубку. Но это вызывало столь неумные и бесконечные подначки коллег и даже подследственных, что от милой привычки пришлось отказаться.

Заодно уж Степанов и вовсе бросил курить, чтобы больше было у него возможностей для тренировки обоняния, совсем не последнего из органов чувств, необходимых в работе следователя. Зато теперь даже просто по запаху дыма он мог определить до пятидесяти сортов сигарет, сигар, а также трубочного и самокруточного табака. И цифра эта неуклонно росла.

Кстати, бычки «Золотой Явы», собранные им неподалёку от места преступления, воняли нещадно, хотя и были упакованы в целлофановый пакет. Рядом с бычками и тоже в пакете на рабочем столе Степанова лежали подсохшие, практически мумифицировавшиеся пчёлы, добытые непосредственно в джипе Жарского. Но они, к счастью, не воняли.

Да, был бы труп, всё бы вытанцовывалось, наверное, полегче. Но трупа не было и с этим фактом, хочешь — не хочешь, приходилось мириться. Так что пока по отношению к Жарскому оставалось довольствоваться определением «жертва».

Степанов взял со стола листок из блокнота, на котором в аккуратной табличке были расписаны имена подозреваемых, их возможные мотивы и примечания к мотивам и ситуации в целом:

Ф. И. О. Мотивы Примечания Жарская Ольга Ильинична Интересы собственного бизнеса, наследство, неприязненные отношения к жертве (?), интересы любовника (?), непреодолимое желание стать полноправной главой администрации города. Чёрная вдова? Самки паука Чёрная вдова — не самые обаятельные любовницы: обычно они начинают есть своих поклонников еще до завершения спаривания. Новые исследования показывают, что особенности анатомического строения помогают паучихам выбрать себе для оплодотворения самца с наилучшей спермой. Самка этого паука с красной спиной (latrodectus hasselti) имеет два органа для приема спермы. Наличие у самки паука двух полостей для хранения спермы не дает самцу возможности получить преимущественное право на оплодотворение только потому, что он первым успел совокупиться с самкой. Когда самец выделяет сперму в орган самки, она частично закупоривает вход в этот орган. Наличие двух таких «резервуаров» дает самке возможность провести спаривание с другим самцом и затем выбрать, кто же станет отцом ее потомства. Когда оба органа заполнены спермой, самка одновременно выпускает из них сперму в свой организм для оплодотворения. В большинстве случаев оплодотворение происходит спермой того самца, у которого её больше по количеству или у которого она лучше по качеству. При этом яд чёрной вдовы содержит не только смертельные молекулы, но и вещества, стимулирующие половую функцию самцов. Её яд таким образом не только смертельно опасен, но и убийственно приятен. «Спаривание» в нашем случае можно понимать и в более общем смысле. Второй подозреваемый — любовник, третий — бывший муж. На момент преступления была в городе, имела телефонные сношения (а, судя по прозрачным намёкам С. В. И., и не только) со вторым подозреваемым. Возможна имитация любовных отношений с С. В. И. для создания совместного алиби на момент совершения преступления. При этом отвлекающем манёвре спокойно могла выступить заказчицей устранения мужа, как вместе с С. В. И., так и сама по себе. Сухов Виктор Иванович Устранение конкурента на выборах мэра города, неприязненные отношения к жертве, ревность (?), взаимные интересы с первой подозреваемой (?). На момент преступления был в городе. Запускал шар с провокационной надписью — возможно, в качестве отвлекающего манёвра. Любовник (?) Ж. О. И. Родной брат третьего подозреваемого, с которым у него, судя по некоторым косвенным данным, неприязненные отношения. Мог действовать в качестве заказчика и организатора преступления как сам по себе, так и в сговоре с первой подозреваемой. Не исключены тайные контакты и с третьим подозреваемым. Сухов Василий Иванович Неприязненные отношения к жертве. Устранение конкурента на выборах мэра города. Месть. В момент преступления находился в непосредственной близости (на расстоянии прямого выстрела) от места происшествия. Неизвестно, сколько на самом деле было выстрелов — два или больше (показания свидетелей расходятся). 109600=365х 3х 100 + 1х 100 — взятка (?) Теоретически мог действовать в качестве исполнителя, хотя следов выстрела и оружия пока не обнаружено. Мог действовать как по собственной инициативе, так и по заказу. Имеет обширные связи в криминальном мире.

Просмотрев в сто первый раз свою таблицу, Степанов вновь пришёл к неутешительному выводу, что, обобщив все основные сведения о подозреваемых, он, как та пушкинская старуха из сказки, оказался у разбитого корыта, ни на йоту не приблизившись к разгадке преступления.