Виски по-ирландски - Ксюша Левина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- М-м-м, - неопределенно промычала Валерия. - Как твои дела, Агне, детка?
- Ничего особенного, - ответила Агне и посмотрела на Билли с таким страданием в глазах, будто готова бежать из-за стола.
- Агне, ты собиралась играть с Ричи? Разве это не в семь? - улыбнулась Билли.
- Да! Я пожалуй пойду, я уже поела! - Агне поцеловала Билли в щеку и убежала наверх.
- Игры? Что за игры с Ричи? - Валерия уставилась на Билли, как на преступницу. Фел стало неуютно, и она отложила вилку. Тео наблюдал происходящее с интересом.
- Онлайн игры, Агне любит играть в приставку. Ричи - это одногруппник Фел. Так интересно - эта игра объединяет такие далекие друг от друга круги. Кто бы мог подумать, что тринадцатилетняя девочка будет интересоваться тем же, что и девятнадцатилетний парень.
- Как парню может быть интересно играть против слабого противника? - нахмурилась Валерия. Фел, Билли и подошедшая к столу с новым графином сока Скай, подавили смешки. Все знали, что стоило Агне взять джойстик, и она просто с ума сходила от азарта, а в адрес Ричи летели отборные оскорбления, находившиеся грани приличного. - Это все неправильно и предосудительно! Куда ты смотришь?
- Обычно на экран телевизора, - холодно ответила Билли. - Можете сходить и убедиться, взятие крепости может быть очень интересным делом!
- Они вчера крепость взяли, - как ни в чем не бывало вставила своё слово Фел.
- А как же они обошли этого грифона?
- О, он слепой, и нужно было использовать приманку, - присоединилась Скай.
- Как жаль, что я пропустила! - вздохнула Билли. Это было искренне, но ни Валерия, ни Тео не желали видеть в этом ничего кроме дешёвого трюка.
- Нам пора обсудить одно дело, - начала Валерия, когда решила, что вылила на Билли достаточно "сериального" яда.
- Слушаю вас, - лед в тоне Билли был таким очевидным, что Фел вздрогнула, а Валерия вздернула бровь.
- Это касается будущего Фелисы, - Валерия продолжала невозмутимо.
Услышав это, Фел приосанилась, с лица сошли и улыбка, и краска. Можно было почувствовать, как участился темп её сердцебиения.
- Какая именно часть её будущего вас интересует? - Билли говорила на одной ноте.
- Её замужество.
- Ей девятнадцать. И хватит говорить так, будто она не сидит за столом! - Билли очень быстро перестала быть мудрой и вышла из себя.
***
Фелиса и Билли сидели в гостиной девочек. Агне не выпускала из рук джойстик и эмоционально кому-то кричала: «Иди туда, заходи справа! Куда ты? С ума сошёл? Давай уже!». Фел роняла на руки одну слезу за другой, судорожно вдыхая, и раз за разом все ниже опуская голову. В итоге Билли привлекла девушку к себе, погладила по голове и поцеловала в макушку, как маленькую.
- Тише, милая. Это только разговоры, ещё не поздно все исправить, да? - шептала Билли.
В Фелисе Билли не видела себя. Сама Билли в девятнадцать была совершенно другой: она уже была уважаемой активисткой во всем подряд, яркой студенткой с наградами, олимпиадами и организованными мероприятиями. В девятнадцать Билли была взрослым человеком, и если бы пришлось нарисовать её портрет, это была бы вечно куда-то спешащая девушка, со стаканчиком кофе из «Старбакса» и ключами от машины в руке. Она вечно была нагружена пакетами, никогда не ехала в машине одна, всегда опаздывала или ехала оттуда, куда опоздала. Билли была всем нужна, по доброте душевной она подставляла плечо столько раз за день, что к концу дня оно болело. Оказаться в доме с подростком, ребёнком и молодой матерью - было не трудно. Просто убедиться, что все они сыты и выслушать каждого. А потом бежать на учебу, писать диплом и готовиться к зачету.
Фелиса из другого теста, она ребёнок. Она сильный, строгий к себе и другим, ребёнок.
- Ну, мы же не в девятнадцатом веке, Билли?
- Нет. Поэтому все у нас получится. Да?
- 3 -
Билли наблюдала из окна спальни, как дождь превращает в месиво дорожку до беседки и заливает бассейн. Холодный, сырой воздух пронизывал до костей, и по мышцам уже пробегали судороги. В такую непогоду и думать страшно, и засыпать страшно. Упади сейчас на голову небо, Билли бы этого не заметила, она бы думала о том, как грустно из-за дождя. Противная пузырящаяся пена тоски поднималась и опускалась, как грудь гигантского спящего животного. Билли то уходила под воду, то через силу выныривала, и тут же начинала прокашливаться. Это было не фигурально, буквально. Она сгибалась пополам и долго часто дышала, потом глотала ледяной дождевой воздух и успокаивалась.
Вечная проблема. Быть или не быть.Ненавидеть его или себя?Он совершил преступление, она не заявила в полицию.Он начал, она не посчитала нужным сопротивляться.Он её погубил, она его погубила.Они несчастные люди, которые наломали дров.Он животное - она не лучше.Считается ли гордость оправданием?Её победа, увы, не сладка.Он... посмел.
И Билли снова начинала задыхаться, и бороться с невероятной тошнотой. Больше он не придёт, это главное. Он же понял, что произошло, он не опустится ниже, потому что бороться она не сможет. Теперь только вниз, потому что внутри сорвало какие-то клеммы. Теперь там стало душно и жарко, противно, как на пепелище. Она просто будет терпеть что угодно, потому что внутри... никого. Пустота, чёрная и жуткая. Там раньше был свет Хавьера, а теперь его, кажется, нет.
Когда открылась дверь, она не сомневалась, что вошёл Тео. Он не преследовал её изо дня в день, даже не обращал внимания. Когда Билли повернулась к нему и окинула беглым взглядом заствшую на пороге фигуру, ей стало кое-что ясно. Она даже не удивилась, в душе что-то дрогнуло. Что-то похожее на: "Ах, ещё и это? ну бедой больше - бедой меньше... Не мне спасать его душу!"
Ему стыдно? Едва ли. Будем
