Сэмюэл Джонсон и врата ада - Джон Коннолли

Теперь из дома доносился какой-то шум. Друзья услышали грохот разбившейся вазы, а потом шарканье, как будто к задней двери приближался кто-то, нетвердо держащийся на ногах.

Том заметил слева два пластмассовых ящика с пустыми бутылками из-под вина и пива, подготовленными для сдачи.

— Как думаешь, ты сможешь попасть в эти бутылки камнем? — спросил он у Сэмюэла.

— Будет камень — смогу, — ответил тот.

Том указал направо, на декоративную каменную горку, засаженную растениями. Сэмюэл тут же ухватил булыжник размером примерно с крикетный мяч, перевел дыхание и с размаху швырнул камень в ящик с бутылками.

— Бежим! — скомандовал он.

Друзья помчались вправо, мимо каменной горки, вдоль стены дома. Сзади раздался скрип открывающейся двери, но к этому моменту они были уже за углом, а впереди виднелась калитка. Миссис Абернати ушла, и когда Мария рискнула оглянуться, она увидела силуэт женщины, быстро движущийся от них к дому.

Они воспользовались подвернувшейся возможностью и рванули к калитке, перепрыгивая через клумбы и кусты — за садом тщательно ухаживали, пока место мистера Абернати не заняла тварь, нисколько не ценящая прелестей ландшафтного дизайна. Том бежал замыкающим, но вдруг он зацепился ногой за плеть плюща и упал. Сэмюэл с Марией остановились у выхода. Мария уже собралась было вернуться и помочь Тому, но тут из-за дома, привлеченная шумом, появилась миссис Абернати.

— Гадкие дети! — воскликнула она. — Как вы смеете без разрешения лезть в чужой двор?!

Двое щупалец сделались длиннее остальных и стремительно метнулись к Тому, который как раз пытался встать. Мальчик увидел, какие острые у них клешни, и почувствовал запах той дряни, которая капала с них, как слюна. Том попробовал поднять руку, чтобы защититься, но тут что-то прорезало воздух рядом с ним. Это были грабли; они с силой врезались в щупальца и сбили их вниз. Зубья грабель впились в землю и пригвоздили к ней щупальца, которым оставалось только корчиться и орошать газон густой черной кровью. Миссис Абернати закричала от шока и боли, а Мария бросила грабли и рывком подняла Тома на ноги.

— Бежим! — скомандовала она, и трое детей, сопровождаемые счастливым Босвеллом, исчезли в сгущающихся сумерках.

Миссис Абернати пересекла газон, ее лицо было искажено яростью. Щупальца спрятались обратно в тело, кроме тех двух, которые мерзкая девчонка проткнула граблями. Миссис Абернати опустилась на колени и вытащила грабли, а потом отшвырнула их прочь. Щупальца медленно уменьшились и втянулись под кожу, оставив после себя дырочки; по загубленному пиджаку растекалась черная кровь.

Мистер Рэнфилд зашаркал к ней; восемь его паучьих лап тоже втянулись обратно, а что-то вроде жвал как раз исчезало во рту. На лице сохранялась все та же улыбка, лишенная эмоций и юмора. За ним следовали миссис Рэнфилд и мистер Абернати, окруженные роем мух.

Мистер Абернати остановился рядом со своей женой. Он повернул голову, чтобы взглянуть на нее, и миссис Абернати хлестнула его по лицу тыльной стороной кисти, да так сильно, что сломала ему шею и голова повисла под неестественным углом. Мистер Абернати поднял руки и попытался вернуть голову в прежнее положение, но та не желала держаться. После нескольких попыток мистер Абернати сдался и оставил голову болтаться как есть. Кажется, это не причиняло ему особых неудобств. Во всяком случае, улыбка абсолютно не изменилась.

— Идиот! — воскликнула миссис Абернати. — Теперь о нас знают уже трое!

К ней присоединилась миссис Рэнфилд.

— Что нам теперь делать? — спросила она. — Убить их?

— Мы не можем больше ждать, — сказала миссис Абернати. — Надо начинать.

— Но еще не все готово.

— Скопилось достаточно, — сказала миссис Абернати. — Врата откроются, и первые хлынут в них. Они подготовят путь для Великого Темного, а он докончит то, что начали мы. Идите! Я присоединюсь к вам через минуту.

Мистер и миссис Рэнфилд двинулись прочь, за ними последовал мистер Абернати с болтающейся головой. Миссис Абернати подошла к калитке и посмотрела в ту строну, куда убежали трое детей и собака. Мгновение их ауры висели в воздухе, а потом рассеялись, словно туман.

Ей подумалось, что, быть может, остальные правы. Еще не время. Отец Зла желал вступить в этот мир во всем своем великолепии, вызывая благоговение и ужас, с армией нечисти за спиной. Теперь же вместо эффектного нападения на новый мир демонам придется входить в него по очереди. Портал будет увеличиваться по мере проникновения через него захватчиков, которые вытянут нужную им энергию из коллайдера. Через каких-нибудь несколько часов врата отворятся, и Великий Темный обрушится на Землю.

Перед миссис Абернати возникла небольшая фигурка в маске и с рожками, как у черта.

— Конфеты или смерть! — донеслось из-под маски.

Миссис Абернати с любопытством взглянула на фигурку и заулыбалась. Улыбка сменилась ужасным, нагоняющим страх смехом. Она прижала кисть тыльной стороной к губам и произнесла:

— Восхитительно! Просто идеально!

Подобно мальчишкам всего мира, мальчик в маске — его звали Майклом — мало интересовался вещами, которые взрослые считали восхитительными или смешными, хотя ничего смешного в них не было.

— Слушайте, вы мне дадите что-нибудь или нет? — нетерпеливо поинтересовался он.

— О, я дам тебе кое-что, — отозвалась миссис Абернати. — Я дам тебе кое-что, и это будет последнее, что ты получишь. Я дам тебе смерть.

— Тогда конфет не надо, — сказал мальчик.

Смех миссис Абернати стих, и она присела перед мальчиком. Он увидел, как ее глаза засветились голубым. Этот свет делался все ярче, и в конце концов в глазницах женщины не осталось ничего, кроме холодного голубого света. Смотреть на нее стало больно. Когда женщина открыла рот, Майкл почувствовал, как изнутри пахнуло гнилью.

— Никаких конфет, — произнесла миссис Абернати. — Конфет больше не будет.

Она посмотрела вслед улепетывающему мальчишке и подумала: «Беги! Беги, пока можешь. Все равно убежать вам не удастся. Во всяком случае, от меня. И от моего господина».

Глава восемнадцатая,

в которой портал открывается шире

Миссис Джонсон присела на диван и робко улыбнулась гостю. Гостя звали доктор Планк. Он был маленьким, темноволосым, с остроконечной бородкой, в очках с черной оправой. Миссис Джонсон налила ему чаю и предложила печенье. Теперь она пыталась понять, что ему вообще здесь нужно. Пока она знала лишь, что это связано с Сэмюэлом. Как всегда.

Доктор Планк работал в местном университете, участвовал в исследованиях, касающихся физики элементарных частиц, и много лет сотрудничал с ЦЕРН. Когда к нему из Швейцарии пришло сообщение насчет письма Сэмюэла, он тут же ринулся в Биддлкомб. Он не очень верил, что какой-то мальчишка вправду способен принести пользу столь важной организации, но в его чертеже и в описании запаха тухлых яиц было нечто такое, что привлекло внимание ученых ЦЕРН. И вот доктор Планк сидит в доме у Джонсонов, пьет чай, ест шоколадное печенье и пытается выяснить, действительно ли сын миссис Джонсон способен помочь.

— Сэмюэл ведь ничего не натворил? — спросила миссис Джонсон.

— Нет-нет, вовсе нет, — заверил ее доктор Планк. — Он прислал нам очень интересное письмо, и мы хотели бы поговорить с ним об этом письме.

— «Мы» — это сотрудники ЦЕРН? — уточнила миссис Джонсон.

— Совершенно верно.

— Так что же, Сэмюэл разгадал какую-то загадку Вселенной?

Доктор Планк вежливо улыбнулся и откусил еще кусочек печенья.

— Не совсем, — ответил он. — Скажите, пожалуйста, известно ли вам что-нибудь о людях, проживающих в доме номер шестьсот шестьдесят шесть?..

Миссис Абернати стояла в подвале, мистер Абернати и Рэнфилды — у нее за спиной. В воздухе, слегка пульсируя, висела голубая светящаяся точка. Миссис Рэнфилд осуждающе зашипела.

— Портал был тут все это время, — сказала она миссис Абернати, — а ты скрывала от нас!

— Вам не требовалось этого знать, — отрезала миссис Абернати.

— Кто ты такая, чтобы решать, что нам требуется, а что нет?

Миссис Абернати повернулась к ней. На мгновение ее рот сделался таким большим, что голова миссис Рэнфилд поместилась бы туда целиком. В разверзшейся пасти показалось два ряда острых зубов. Зубы лязгнули, и миссис Рэнфилд отступила. А потом чудовищный рот исчез так же быстро, как и появился, и миссис Абернати вновь стала красивой женщиной.

— Ты будешь держать язык за зубами, если не хочешь лишиться и языка, и зубов вместе с головой, — предостерегающе произнесла миссис Абернати. — Не забывай, с кем разговариваешь! Я — ухо нашего господина, и я его посланец здесь, на Земле. О всяком неуважении, проявленном по отношению ко мне, он непременно узнает, и наказание будет суровым!