Лисы взрослым не игрушка (СИ) - Бегун Анна

Я прошла в кабинет и прислонилась к ближайшему столу, задумчиво разглядывая обстановку. Странные она вызывала ощущения: смесь домашнего уюта и жёсткости технической мастерской. Как если бы в дедовский гараж бабуля начала таскать коврики, подушечки и вышитые крестиком картины.

Минута затянулась надолго. Сначала я долго стояла на одном месте, ожидая, когда доктор Нокс закончит. Потом стало скучно. Достала телефон, полистала новости и ленту социальных сетей. Снова стало скучно — стала ходить, осматривать приборы и плакаты. И только когда смотреть уже было нечего, жужжание прекратилось и профессор поднял с лица маску.

— Прошу прощения, что заставил ждать, — он стягивал рукавицы и улыбался до ушей, осматривая свою работу. — Крайне капризная оказалась цепь. Только соберу — она размыкается. И так её, и эдак, пока нашёл слабое место…

Наконец он поднял на меня глаза, моргнул пару раз и бросил рукавицы с маской на подоконник.

— Здравствуйте, эээ… простите, не припомню имени.

— Лисанэтта Блик, — кивнула я, не в силах оторвать глаз от его лица. Было в нём что-то завораживающее. Увлечённость, счастье, профессионализм и удовлетворённость от проделанной работы… и красный овал от плотно прилегавшей маски. Это как наблюдать за музыкантом, погружённым в исходящую из-под его пальцев музыку. Или за актёром, полностью вжившимся в роль.

— Ах да, Блик, точно. Как ваш амулет? У меня тут родилась идейка, можно попробовать увеличить его мощность ещё на треть, не желаете?

— З-зачем? — с трудом выдавила я, отчаянно краснея.

Он закатал рукава, открывая жилистые запястья, и простучал каблуками туфель прямо ко мне… а хотя нет, не ко мне — к тому прибору, которым профессор увеличивал мощность амулета в предыдущий раз, он как раз стоял прямо у меня за спиной.

— Как зачем? — улыбнулся Нокс, посмотрев на меня поверх очков. — То есть, не знаю, для чего он вам, но для меня это проект, если позволите. Эксперимент. Если можно улучшить прибор, то почему бы этого не сделать?

И он стал крутить вентили на трубках, нажимать кнопочки и менять местами совершенно непонятные мне детали.

— Я вообще хотела вас о другом попросить… — сглотнув, чтобы смочить пересохшее горло, сказала я, осторожно ставя на стол перед собой сумку. — У меня тут… вот.

Он замер, оценивающе посмотрев сначала мне в глаза, потом на сумку. Потом вдруг улыбнулся чуть смущённо и быстро поставил по своим местам оставшиеся в его руках детали.

— Блик, вы меня простите, увлёкся немного, даже не спросил, могу ли чем-то помочь. Рассказывайте, я слушаю.

Коротко описав ситуацию и не вникая в детали, я разложила на свободном столе пострадавшие книги и тетради. Профессор внимательно осмотрел каждую, почесал в затылке, потом потёр висок, приложил палец к губам и сделал круг по кабинету. Наконец, остановился на прежнем месте, достал из чехла на поясе, словно шпагу, волшебную палочку, и присел на корточки.

— Не могу сказать, что я силён в ретроградной магии, — задумчиво сказал он, словно целясь палочкой в конкретную точку на торце книги. Потом что-то промычал, повернул книгу другой стороной и снова начал целиться. — Но может и получится… заодно проверим новенькую…

— Простите, какой магии? — не удержалась я.

Он поднял на меня смешливые глаза:

— Первый курс, что ли? Уж на теории магии должны были проходить! Ах, да, вот и учебник вижу, точно, угадал… — Он кивнул на синюю книжечку. — Скажем так. Я сейчас попробую для этой книги обернуть время вспять. Если всё получится, то повторим тот же финт и с остальными.

Профессор щёлкнул кнопочкой в рукоятке палочки, и из её кончика вдруг ударил тонкий едва заметный луч, который закончился красной точкой на поверхности книги.

— А это что?.. — спросила я, чувствуя себя, как говорил Толль, двоечницей и недоучкой. Боги, кажется, он был прав, я ничего в магии не понимаю!

— Небольшое усовершенствование. Чтобы легче было попасть в нужное место… Так, сейчас…

Он одними губами произнёс что-то — видимо, заклинание, — и учебник по зоологии на несколько секунд оказался окутан лёгким желтоватым свечением, похожим на плавающую в воздухе жидкость. Но она быстро «впиталась» в страницы и исчезла.

— Ну вот, — победно улыбнулся профессор, открывая книгу и демонстрируя мне страницы. — Кажется, получилось!

Я присмотрелась. Медленно, но заметно страницы выпрямлялись, расплывшиеся буквы собирались в чёткий контур, и даже заметки, которые один из бывших владельцев сделал чёрной ручкой прямо на страницах учебника, начали исчезать.

— Ещё немного — и будет, как новенькая! — объявил он.

— Ого… Спасибо вам большое! — я не могла сдержать улыбки облегчения. По крайней мере, не придётся возмещать библиотеке ущерб и срочно искать замену пострадавшим книгам. — А можно с тетрадями не так радикально? Мне ещё пригодятся записи, которые в них сделаны.

— Об этом я не подумал… — протянул профессор и принялся колдовать над остальными вещами.

— Скажите, — спросил он вдруг между делом. — Вы давно знакомы с Кайлом?

Я удивлённо похлопала ресницами.

— Да не сказать… а что?

Профессор замер, мысленно читая заклинание. Потом коротко глянул на меня и тут же отвёл глаза.

— Интересно, всё ли у него в порядке… Самого его спрашивать не очень удобно, а вы, кажется, довольно близки…

— Не так уж и близ… — пробормотала я, но доктор Нокс меня перебил:

— Вот мне и хотелось уточнить, не замечали ли вы за ним… странностей? Может, у него иногда… скажем, депрессия? Не избегал ли он вашей компании последние пару недель?..

Помотав головой, я чуть нахмурилась. Да мы с ним виделись всего несколько раз, о чём тут вообще может быть речь?

— Боюсь, вы неправильно поняли, доктор Нокс, мы с ним едва знакомы. Так что…

Закончив работу, профессор засунул палочку обратно в чехол и прошёл к окну.

— Простите, Блик, я думал, что вы… — замявшись, сказал он и открыл окно. В кабинет дунул сильный ветер. Доктор Нокс снова расплылся в широкой улыбке. — Что ж, ладно, тогда забудьте.

Он расстегнул верхнюю пуговицу и пальцем небрежно расправил края, открывая взору ямку между ключиц. Скинул жилет, и широкая рубашка затрепетала на ветру, затем оперся руками о подоконник и полной грудью вдохнул свежий воздух. На мгновение моё сердце остановилось. Было в этой картине ощущение свободы и беззаботности, словно все проблемы исчезли, и можно просто наслаждаться жизнью, быть здесь и сейчас, раствориться в моменте. Всё осталось позади: и Зверь внутри, и наказание, и Кит Покс, и вспыльчивый Сириус Толль, и незадачливый Ной…

Я тоже подошла к подоконнику и глубоко вдохнула морозный воздух. Приближался праздник смены года, и снег снова лёг на холодную землю, сверкая чистотой. Деревья подёрнулись инеем, тишина убаюкивала, и серое, но — ослепительно серое — небо казалось невероятно прекрасным. Ветер продувал одежду насквозь, но даже этот холод приносил чувство упоения.

Я скосила взгляд на профессора. Он приподнял подбородок навстречу ветру, прикрыл глаза и счастливо улыбался.

— Хороший день… — отметила я, смущённо отводя взгляд.

Стоп, что это за смущение?

Ещё раз посмотрела на доктора Нокса. Рассеянный и немного робкий, весь в своих мыслях и проектах, очки в толстой оправе… Дорогая, ты серьёзно? Он тебе что, нравится?

— Каждый день хорош, — ответил профессор, не открывая глаз, — если хотеть видеть его таким. Знаете, Блик, в этой жизни так много проблем, а порой и трагедий, что если лишний раз акцентировать на них внимание, можно ведь и с ума сойти.

Он игриво посмотрел на меня чуть искоса и подмигнул. Волнистые растрёпанные волосы шевелились на ветру, так и норовя залезть в глаза, профессор запустил в них руку, да так и замер.

— Вам бы шпагу вместо палочки и длинные кожаные перчатки, вместо тех рукавиц, — усмехнулась я, — и был бы почти что принц из сказки.

Доктор Нокс мгновение недоумённо смотрел на меня, а потом рассмеялся.