Чудесный Китай. Недавние путешествия в Поднебесную: география и история - Юрий Тавровский

Экспозиция выходит далеко за рамки тысячелетней непрерывной истории водки «Маотай». По существу, речь идет о месте «дурманного зелья» в китайской цивилизации: истории, литературе, каллиграфии, военном деле, дипломатии… Оказывается, еще при династии Западная Хань (206 г. до н. э. – 9 г. н. э.) великий император У-ди, правивший в 141–87 годах до н. э., прослышал от своего посла о восхитительных свойствах вина, которое выгоняли жители государства Елан, существовавшего на землях нынешней Гуйчжоу, и послал туда гонцов. Китайцы тогда пили слабое вино шуйцзю («водичка»), в то время как горцы из племен мяо и яо возгоняли свое «белое вино» примерно до 40 градусов. Крепкий напиток пришелся по вкусу не только воинам, но и философам, литераторам, помогая быстрее достичь «просветления». Без наполненной вином фляжки из тыквы-горлянки нельзя представить себе изображение Лао-цзы, основателя великого учения даосизм. Без чарок и фарфоровых чайников для подогревания рисового вина (хуанцзю, «желтое вино» крепостью около 20 градусов широко распространено к югу от реки Янцзы, зимой его подогревают) не бывает картин «семи бессмертных в бамбуковой роще». Гиганты китайской классической поэзии Су Дунпо, Бо Цзюйи, Ли Бо прославились не только своими стихами, но и пристрастием к «дурманному зелью». Ли Бо даже покинул бренный мир, прыгнув из лодки в реку, чтобы поймать отражение луны… При династии Тан (618–907) в Китай по Великому шелковому пути пришли с Запада виноградные вина, и в музее демонстрируют многолитровый сосуд, из которого одновременно могли пить сразу восемь человек.

В Гуйчжоу мало солнца и равнин

Здесь варят «государственную водку»

Не обошлись без «белого вина» также войны и революции прошлого века. В 1935 году отряды китайской Красной армии под ударами войск Гоминьдана отступили в гуйчжоускую «глубинку» и оказались в Маотае. Местные жители лечили раны бойцов водочными компрессами и поднимали дух красного воинства отборным «Маотаем». Сразу после победы коммунистов и провозглашения КНР в октябре 1949 года встал вопрос о торжественном банкете. В послевоенном Пекине не нашлось запасов разных напитков, и на банкетные столы выставили только имевшийся в избытке «Маотай». Вскоре, в 1951 году, «Маотай» был официально провозглашен «государственной водкой». Говорят, что решение лоббировал премьер Чжоу Эньлай, большой ценитель этого напитка. С тех пор именно «Маотай» подают на официальных приемах в Пекине и китайских посольствах по всему миру. О дипломатическом значении своего напитка рассказывается и в музее «Маотая». Статуи Мао Цзэдуна и Чан Кайши с чарками в руках напоминают об их переговорах в 1945 году. Фотографии чокающихся Чжоу Эньлая и Ричарда Никсона отразили судьбоносный момент нормализации китайско-американских отношений в 1972 году. «Пейте больше “Маотая” и поменьше “Столичной”», – якобы посоветовал тогда премьер Чжоу.

«Маотай» способен сблизить даже заклятых врагов – Мао Цзэдуна и Чан Кайши

Великий мудрец Лао-цзы был великим поклонником вина

Красный туризм

Для небогатой горной провинции Гуйчжоу важным ресурсом экономики является еще и туризм. В последние годы туристические потоки как бы разделились надвое – традиционный и «красный». «Походы по местам боевой славы» были известны в КНР десятилетиями, но стали особо популярными в конце «нулевых» годов по двум причинам. Во-первых, приближалась 90-я годовщина создания Китайской коммунистической партии (1921). Во-вторых, усиливающееся имущественное расслоение, распространение коррупции и вседозволенности чиновников заставили многих людей вспомнить о лозунгах равенства и нестяжательства, под которыми шло развитие коммунистического движения в Китае.

С Гуйчжоу связан один из ключевых этапов истории Компартии. В середине 1930-х годов она переживала тяжелейшие времена – соперники из партии Гоминьдан разгромили южные районы, которые контролировали коммунисты, и вынудили их бежать в удаленные провинции севера и запада. Один из маршрутов бегства, получившего в истории название «Великого похода», как раз и пролегал через Гуйчжоу. Совершив бросок длиной в 300 километров, войска Красной армии вошли в торговый город Цзуньи. Там они задержались на две недели и успели не только отдохнуть и пополнить запасы, но также сменить руководство компартии. Совещание в Цзуньи, проходившее с 7 по 8 января 1935 года, вывело Мао Цзэдуна на руководящую позицию, на которой он оставался до конца жизни в 1976 году. Несколько зданий, связанных с совещанием, превращены в музеи. Мемориальный парк на горе разбит вокруг братской могилы бойцов Красной армии. Некоторые «красные туристы» маршируют там целыми отрядами, во главе которых идет знаменосец. Явно не привыкшие к тяготам походов гости надевают взятую напрокат форму бойцов Красной армии. Улицы украшены барельефами в честь героев «Великого похода», портретами Мао Цзэдуна. Бюсты и статуи «великого кормчего» стоят в ресторанах и магазинах, включая винные лавки. Говорят, что на родине Мао Цзэдуна даже подрабатывает загримированный под «самое красное солнышко» актер, с которым можно сфотографироваться за умеренный гонорар. Но в Цзуньи такой фамильярности не приемлют.

Туризм обычный – «странные камни», водопады, фикусы

В Гуйчжоу шутят, что для туристов все дороги ведут к водопаду Хуангошу, самому большому в Китае. Но там, где эти дороги сходятся, совсем недалеко от водопада, вам предложат сделать остановку около необычного музея. Во-первых, в нем собраны коллекции «странных камней», так ценимых китайцами. Камни огромных размеров. Камни, напоминающие то голову льва, то свернувшуюся змею. Камни удивительных цветов и их сочетаний. Есть даже камень, похожий на водопад, – белые потоки на фоне красного утеса. Целый зал музея отведен «каменным цветам» – окаменевшим древним растениям или их отпечаткам на камнях и песчанике. Экспозиции «странных камней» доводилось видеть и в других музеях Китая, это популярная не только в Китае, но также в Японии и Корее тема коллекционирования. Но целый музей, три этажа чудес природы – это чудо! Необычность музея и в том, что он частный. Его создатель и хозяин – местный чиновник и одновременно миллионер, сочетание довольно частое в современном Китае. «Автобус не пустят к водопаду, если не осмотришь музей камней», – пошутили мои сопровождающие, намекнув при этом, что в каждой шутке есть доля шутки…

Маршрутами «красного туризма»

«Вонючий доуфу» привлекает любителей специфического лакомства из сои

От музея рукой подать до водопада Хуангошу. Это название дословно переводится как «дерево желтых плодов», или «апельсиновое дерево». Апельсины пришли на Запад из Китая, о чем и свидетельствует их европейское название – китайское яблоко. Около водопада Хуангошу апельсиновых деревьев увидеть не довелось. Собственно говоря, это даже не водопад, а целый каскад из 18 похожих на бурную речку сравнительно небольших водопадов, самый большой такой каскад в мире. Но самый крупный водопад, чемпион среди всех китайских водопадов, сильно напоминает плотину крупной ГЭС, с которой в паводок сбрасывают лишнюю воду. Мощные потоки падают с высоты 78 метров со страшным гулом, поднимая тучи белых брызг и водяного пара. По берегам проложены аккуратные каменные дорожки с бетонными ограждениями и деревянные мосточки, причем самые красивые места для фотосъемки обозначены беседками. В них всегда стоит очередь желающих, без очереди пропускают без всяких просьб только новобрачных. На обратном пути мой взгляд привлекли до боли знакомые листья на незнакомых деревьях, растущих по берегам водопада-реки. Ба, да это же фикусы! Любимое комнатное растение в советских учреждениях и домах «второй половины ХХ века» достигает в привольных условиях субтропиков огромных размеров, метра три-четыре, листья гораздо крупнее привычных. То же самое можно сказать об огромных акациях и прочей растительности.

«Китайские некитайцы»

Среди особенностей провинции Гуйчжоу обычно называют ее пестрый национальный состав. Хань, то есть «настоящие китайцы», составляют примерно две трети (62 %) населения, среди многочисленных национальных меньшинств преобладают мяо, буи, дун и туцзя. Находясь в меньшинстве численно, «китайские некитайцы» занимают больше половины (55 %) территории провинции. Проезжая через различные автономные уезды, районы или поселки меньшинств, изредка видишь людей в национальной одежде и головных уборах. Даже в повседневной обстановке на некоторых девушках много серебряных украшений. На весь Китай известно «серебро мяо» – кольца, ожерелья, браслеты, диадемы и прочие изделия из дешевого серебра, которыми славятся мастера этой народности. Украшения можно купить прямо в деревнях, в этнографических парках, в Музее национальных меньшинств в Гуйяне, столице провинции Гуйчжоу.