Любовь и нежность - Дороти Гарлок

Вскочив на ноги, Слоун выхватил свой томагавк и, не раздумывая ни секунды, без всякой жалости острым лезвием раскроил череп врага. Беззвучно, даже не вздрогнув, индеец медленно осел на землю.

Тут первый воин зашевелился, встал на колени, поднялся на ноги и направился в сторону Слоуна. У Чериш перехватило дыхание. Раненый индеец, полуслепой от крови, застилавшей ему глаза, поднимал оружие для смертельного удара.

У девушки все внутри сжалось, она не могла произнести ни звука от ужаса. И вдруг вспомнила, что держит в руках оружие. Как во сне, она прицелилась, покрепче сжала пистолет и выстрелила. Чериш услышала выстрел, почувствовала запах пороха, разглядела кровавую рану на груди индейца. Он завертелся и задергался, как веревочная кукла, и упал на спину, все еще вздрагивая.

Девушка стояла, уставившись в одну точку и качая пистолетом. Слоун переводил глаза с нее на убитого индейца. Не говоря ни слова, он вытащил нож из-за пояса, наступил на горло убитого, снял с его головы скальп. Было до тошноты противно видеть, как Слоун взрезает кожу острым концом ножа, как рывком отделяет ее от головы, как голова валится на сторону и застывает в луже крови.

Пистолет выпал из рук девушки, ее скрутило и стало рвать.

Полный ярости Слоун тем временем снимал скальп со второго индейца. Все руки его были в крови, кровавые пятна виднелись на рукавах рубашки и мокасинах. Лицо покрывала его собственная кровь, сочившаяся из раны на лбу. Он повернулся к Чериш, окровавленные скальпы покачивались в его руке.

— Проклятые гуроны! — вскрикнул он так, будто хотел выплюнуть мусор изо рта.

Потрясенная Чериш приблизилась к нему с выражением отвращения на лице.

— Вы смогли сделать это? — охрипшим голосом прошептала она. — Тогда вы не лучше, чем они!

В нем еще кипела ярость схватки. Он долго смотрел на девушку, вспоминая, видимо, о своем. Увидев эту жажду убивать на его лице, она задрожала.

— Просто убить их было недостаточно? — спросила Чериш. — Обязательно нужно осквернить эти трупы?

Он молчал.

— Слоун?

— Часа в плену у них достаточно, чтобы ты молила о смерти.

— Может быть… Но этого делать не следовало, — голос девушки дрожал от беспомощности.

— Не я, так они сделали бы это.

— Но они же дикари! А вам быть таким жестоким…

— Это жестокая страна. — Ярость уже покинула его, лицо стало суровым. — Это жестокая страна, Чериш, — повторил он. — Человек делает все, для того чтобы выжить. Что же касается скальпа, пусть они знают, что любому, кто встал на пути у Ясного Глаза, пощады не будет. Я выжил только потому, что индейцы и негодяи вроде Моута и Сэтча боятся и уважают меня.

Чериш ошеломленно смотрела на него.

Слоун стал спешить: подобрал пистолет, извлек из своего мешка рог с порохом и перезарядил его; вложив оружие в руки девушки, торопливо осмотрелся, засунул нож и томагавк за пояс, поднял свое кремниевое ружье и поспешил вернуться на прежнюю дорогу.

Чериш последовала за Слоуном, а перед глазами стояли мертвые, окровавленные тела. Охваченная страхом за Слоуна в его смертельном бою, она совсем забыла о Брауне. Теперь хозяин сидел у его тела на корточках. Чериш тихонько вскрикнула.

Слоун посмотрел на нее и проговорил удивленно:

— А он живой!

Стрела пробила кожу на голове пса, и от удара наконечника по черепу он упал. Концы застрявшей в голове стрелы до смешного напоминали рога.

Глаза Брауна были открыты, но он лежал без сознания. Слоун радостно улыбался, ведь его верный друг жив.

— Негодяи, — прошептал он. — Им не жаль было тратить стрелу на тебя, потому что они знают, что вместе мы с тобой им не по зубам.

Слоун сделал насечку и отломил наконечник стрелы. Придерживая тело пса коленом, он выдернул стрелу. Браун почувствовал боль и стал метаться. Но хозяин крепко прижал его к земле и стал уговаривать:

— Ну потерпи еще немного, старина. Все будет хорошо. Чтобы справиться с нами, нужно побольше, чем парочка гуронов. Конечно, Чериш тоже нам помогла, в конце концов, это была неплохая драка. — Потом он стал говорить о девушке так, будто ее здесь не было: — К зиме она уже многому научится. Давай поднимайся, дружище. Посмотрим, можешь ли ты идти.

Пес неуверенно поднялся на ноги и стоял, покачиваясь. Встряхнув головой, он сделал несколько шагов назад, к своему хозяину.

Тут Чериш пришла на ум интересная мысль:

— Слоун, а почему они не выстрелили в тебя?

— Потому, что хотели схватить и доставить в свой лагерь на ошейнике и со связанными руками. Им не терпится похвалиться, что они сумели взять в плен знаменитого Ясного Глаза.

— И это для них важнее, чем убить тебя?

— Если бы они меня убили, им пришлось бы нести мое тело пару сотен миль. Он собирался бить меня обухом, только чтобы оглушить и связать.

— А они захватили бы и меня вместе с тобой?

— Они бы тебя изнасиловали, а потом прикончили, — прямо сказал Слоун.

— О… — резко вздохнула Чериш. — Тогда я правильно сделала, что убила его.

Слоун улыбнулся и проговорил:

— Ты, наверное, одна из самых храбрых женщин… которых я знал… Кроме, пожалуй, моей бабушки…

Неожиданное признание и восхищенный блеск в его глазах застали Чериш врасплох. Она в минуту забыла о трупах индейцев и окровавленных скальпах, лежащих у ног Слоуна. Но прежде чем успела ответить, настроение ее спутника переменилось.

— Мы уже слишком долго сидим здесь, — бросил он. — Выстрел было слышно на мили вокруг. — Он нагнулся и поднял скальпы. — Избавимся от этого. Пусть каждый, кто пройдет здесь, знает, что это дело мое и Брауна. Пусть поверят, что я взял их с собой. Подожди здесь.

Чериш подняла пистолет и стала поджидать Слоуна, исчезнувшего в лесу. На этот раз он не заставил себя долго ждать, бесшумно появившись около нее.

— Я нашел дуплистое дерево и засунул их туда, — сказал он.

Он нашел ручей, вымыл руки, лицо и волосы, промыл рану на лбу; холодная вода остановила кровь. Слоун вытащил из мешка свернутое одеяло.

— Нам придется идти всю ночь, причем идти быстро.

Чериш засунула пистолет в перевязь из шали и неуверенно поправила сбившиеся волосы.

— А сможет ли идти Браун? — спросила она, с сомнением глядя на пса.

— Должен — значит, сможет, — ответил Слоун и двинулся вперед.

Браун, покачиваясь на нетвердых еще лапах, занял свое привычное место рядом с хозяином.

ГЛАВА 11

Они снова пустились в путь. Слоун старался идти как можно быстрее. Несмотря на усталость, Чериш упорно не отставала. Они шли все в том же порядке, но теперь опасность словно повисла в воздухе. Стоило пропеть птице, кустарнику зашуршать от ветра, или зацокать белке, девушке начинало казаться, что из ветвей на них бросятся индейцы. Так они прошли половину пути. От усталости у Чериш болели все кости, она почти падала, но страх гнал ее вперед.