Допрос с пристрастием - Данил Корецкий

Карен Георгиевич почувствовал, как от напряжения потеют ладони. Он нервно переложил с места на место карандаш. Локтем сдвинул протокол и тут же поправил.

— Филипп Михайлович, я вас прекрасно понимаю и вам верю. Но мы говорим не о понимании и вере, не о догадках и симпатиях. Мы говорим о фактах, подтвержденных надлежаще собранными доказательствами. А они таковы, как я сказал. Увы. Что бы вы делали на моем месте?

Лицо Лиса, до этого не выражавшее никаких эмоций, слегка оживилось.

— Я бы нашел людей, которых эти долбаные «защитники» прессовали до Хондачева. Могу подсказать вам фамилии, хотите? И тогда выстроится линия продолжаемого шантажа, и оценки наших действий станут совсем другими!

— Я, конечно, с удовольствием запишу все фамилии, но они ведь не обращались с заявлениями? А значит, вряд ли подтвердят угрозы и насилие…

— Смотря как спрашивать, — пожал плечами Лис. — Одно дело спросить — и записать ответ: «Так? — Так! — Хорошо». «Так? — Не так. — Опять хорошо…» Это бесстрастная регистрация, а не следствие, тут обычный писарь справится. А следователь должен с душой спрашивать, заинтересованно! Чтобы подследственный видел: он своей ложью не абстрактное государство вокруг пальца обвести хочет, а вот этого конкретного человека унижает! Тогда разговор совсем по-другому идет…

— Но пристрастность следователя противоречит процессуальным принципам, — возразил Апресян. — Следователь, конечно, и должен быть беспристрастным!

Лис усмехнулся уже в открытую.

— Вот и результаты этих принципов! — Он показал в окно, за которым по Магистральному проспекту катились в одну и другую сторону автомобили и двигались плотные потоки прохожих.

Следователь машинально повернул голову, но никаких катаклизмов не увидел. Хотя знал, что суточная сводка происшествий будет ими насыщена в полной мере. Вдруг вспомнилась еще одна история — о банде отморозков, терроризировавшей Тиходонск несколько лет назад. Они плевали и на государственные, и на криминальные законы, убивали авторитетов с такой же легкостью, как и милиционеров. А потом внезапно пропали. Точнее, неизвестные порезали их на куски. По официальной версии воры отомстили за своих товарищей. А по слухам — с ними разделался Лис!

— Да-да-да. Сердцем я понимаю, что некоторые аспекты этого дела вызывают сомнения. Скажу честно, если бы потерпевшие не настаивали, я бы с удовольствием прекратил это надуманное дело. Но сейчас такое время, сами понимаете… За москвичами стоят очень влиятельные силы, и они не хотят идти на мировую. И знаете, Филипп Михайлович, — Апресян доверительно понизил голос, — мне кажется, на вашем примере они хотят отучить всех совать нос в их дела. Вот такие «воспитатели»!

Следователь внимательно смотрел в глаза Лису.

— И если бы вы с ними договорились… Ну, убедили бы их отказаться от своих претензий… Поверьте, их нажим — единственный двигатель вот этого дела. — Апресян приподнял увесистую папку и шлепнул ею о полированную поверхность стола.

Намек был очень прозрачным, следователь в очередной раз продемонстрировал объективность и лояльность. Лис нейтрально улыбнулся:

— Что ж. Благодарю за разъяснения. Конечно, договариваться с преступниками я не привык, но время сейчас действительно… Хотя все зависит не от времени, а от людей…

Апресян поспешно дописал протокол, Лис очень внимательно прочел и расписался.

— Я так понимаю, сегодня вы обвинения предъявлять не будете?

— Нет, — закрутил головой следователь. — Не в моих правилах проявлять поспешность. Есть обстоятельства, требующие дополнительного изучения.

— Очень хорошо. — Лис встал. — Я могу идти?

— Да, само собой, Филипп Михайлович.

Они попрощались за руку, как хорошие друзья.

Телефон прозвонил мелодией близких связей. На связь вышел Кустин — заместитель начальника городской налоговой инспекции.

— Ничего не вышло, Филипп, — отрывисто сказал он. — Мы только начали проверять документацию, как позвонили из Москвы, из Министерства, и нас отозвали. Попробуй подключить огнеборцев… Хотя думаю, будет то же самое. Эти ребята хорошо обставились…

— Спасибо, Женя, — поблагодарил Лис и отключился.

С пожарников он начал. Комиссия из пожарного надзора нагрянула в офис «Общества по защите малого и среднего бизнеса» первой. Для начала придирчивым борцам с огнем предложили деньги, но те отказались, сразу обратив внимание на пластиковую отделку, выделяющую при возгорании ядовитый дым, отсутствие аварийного выхода и препятствующие эвакуации решетки на окнах. Это было только начало, но продолжения не последовало: поступила команда прекратить проверку и вернуться на исходные рубежи… Н-да… Потом, в качестве тяжелой артиллерии «Общество…» накрыл ОБЭП, но результат оказался тот же самый — солдаты правопорядка стройными рядами промаршировали в свои казармы…

И вот теперь звонок Жени Кустина…

Лис обескураженно почесал затылок.

Всем известно, что современные «проверки» хуже, чем средневековый мор — чума, холера или оспа. Без всякого уголовного дела, без судебных санкций и прокурорских разрешений бесконечные «проверяющие» могут парализовать работу любого учреждения: вывезти компьютеры, изъять документы, опечатать склады и кассы, вынести запретительные предписания… От подобного наката может рухнуть любой бизнес, потому что на устранение нарушений уходят долгие месяцы, за которые ситуация на рынке меняется, поставщики переключаются на новые каналы, контрагенты находят других партнеров… Но против «защитников бизнеса» ни силовой наскок СОБРа, ни проверенные рычаги «проверок» не сработали…

Что ж, остается юридическая казуистика. И подполковник Коренев пригласил к себе Виктора Фомича Чекулдаева, имеющего славу первейшего тиходонского крючкотвора — разрушителя уголовных дел и «разводящего» в сложных конфликтных ситуациях. Лис подгонял ему клиентов, улаживал конфликты, неизбежно возникающие с босяками, а потому пользовался непререкаемым авторитетом.

Точно в назначенное время массивная фигура адвоката показалась в дверном проеме.

— Здравствуйте, Филипп Михайлович. Как здоровье? Чем могу быть полезен? — Он излучал образцово-показательное участие.

— Можете, можете, Виктор Фомич, — кивнул Лис. — На этот раз лично мне…

Он подробно изложил историю с «Обществом по защите малого и среднего бизнеса».

Чекулдаев внимательно слушал, черкая золотым карандашиком в толстом блокноте с блестящим кожаным переплетом. Потом немного помолчал.

— Это оценочный вопрос, — наконец произнес он. — Можно посчитать, что штурм произведен в результате извинительной ошибки. А можно предъявить превышение должностных полномочий. Вы хотите, чтобы я принял на себя вашу защиту?

— Нет. Я хочу мирно уладить вопрос с заявителями. Вы можете провести с ними переговоры? Что они хотят? Черт с ними, я пойду на компромисс! Раз такое время…

Чекулдаев сунул блокнот в портфель и солидно кивнул:

— Разумеется, я проведу переговоры. Думаю, все упрется в деньги. Или, скорей, в услуги.

— Смотря в какие услуги! — мрачно сказал Лис. — В «шестерки» к ним я идти не собираюсь…

— Дайте мне два-три дня, — попросил адвокат. — Я попробую накопать на них какие-нибудь юридические нарушения. Может, гражданские дела, может, трудовые споры… Тогда и разговор будет плодотворней.

Он знал, что говорит. Вести переговоры Виктор Фомич мог сутками, у него в арсенале находилась масса убедительных доводов, и, как правило, он добивался успеха.

Но не в этот раз. Уже вечером он позвонил и печально сообщил:

— Все напрасно, Филипп Михайлович. Они не собираются ничего обсуждать. Мне дословно сказали: «Пусть ваш Коренев сушит сухари, раз не смог понять, что мы ему не по зубам!»

— Спасибо, Виктор Фомич, я в долгу не останусь… Подполковник Коренев повесил трубку, долго смотрел в стену перед собой и, наконец, задумчиво произнес:

— Посмотрим, кто кому по зубам, а кто — нет…

Успех любого бизнеса зависит от его организации и антуража. Ну и, конечно, от того, насколько он необходим другим людям. Какое условие ставить на первое место, а какое на второе — это вопрос субъективной оценки. Хозяева «Общества по защите малого и среднего бизнеса» объясняли свою неожиданную востребованность обоими обстоятельствами.

И им можно было верить. Офис занимал два этажа общим метражом добрых триста метров, что ненавязчиво свидетельствовало о солидности организации. Интерьер демонстрировал изысканный вкус дизайнеров и безграничную щедрость хозяев. Утопленные потолочные светильники бросали приглушенные блики на первоклассную кожу элегантных диванов и кресел приятного бежевого цвета. Мягкое скругление углов, арочные двери, дорогие стеновые панели придавали помещению обволакивающий уют. Лестницу, ведущую к кабинетам руководителей, устилал толстый ковролин теплого желтоватого оттенка. Последствия недавней атаки СОБРа были полностью ликвидированы, тем более что ущерб от нее пострадавшая сторона немилосердно завысила.