Херувим (Том 1) - Полина Дашкова

- Сначала вы, Станислав Владимирович, спокойно и подробно изложите нам все последние события, а затем мы вместе будем думать.

Начальника службы безопасности звали Егор Иванович Плешаков. Вопреки фамилии, он был буйно и красиво волосат, заботливо холил свою роскошную гриву, черную, с проседью, кроме того, носил опрятные усы, которые сейчас напоминали Стасу блестящую толстую пиявку. Подчиненные между собой называли Плешакова Плешь. Он знал и не обижался. Однажды даже объяснил на планерке, что это погоняло вполне соответствует старому доброму блатному принципу. Урки всегда старались подбирать друг для друга контрастные клички. Толстяка величали Скелетом, лысого Кудрявым.

Стас попытался прочитать на приветливом лице Плеши хоть какую-то информацию, например, была ли здесь милиция, обсуждалось ли уже убийство шофера Гоши, но, разумеется, на лбу отставного майора ФСБ ничего написано не было. Черные блестящие глаза смотрели на Стаса чрезвычайно внимательно. Он отвел взгляд и уставился на свой замшевый ботинок.

- Я не знаю, с чего начать, - произнес он, хрипло откашлявшись,- папа, сядь, пожалуйста. Мне очень тяжело говорить, когда я вижу только твою спину.

Генерал резко развернулся и уставился на Стаса совершенно безумным взглядом.

-Ты, сучонок, соображаешь, что творишь?! - крикнул он, ничуть не стесняясь Плеши. - У матери приступ астмы, у меня сердце, язва, а ты не удосужился даже позвонить! Ты знаешь, что Гошку убили?

- Папа, сядь, успокойся, - прошептал Стас, чувствуя, как его начинает колотить дрожь, - я ничего не понимаю, когда ты так кричишь.

- Убили Гошу, шофера твоего, в твоей машине. Застрелили в упор, в лоб, пока он ждал тебя, поганца, у ресторана. - Владимир Мар-ленович, пыхтя, рухнул в кресло и спросил уже более спокойно: - Где ты провел ночь?

- У подруги, - Стас судорожно сглотнул, - я ночевал у своей давней подруги. Ты ее не знаешь. Вечером из ресторана мы поехали к ней на такси.

- Одну минуточку, Станислав Владимирович. - Плешь поднял руку, сверкнув бриллиантовым перстнем на мизинце. - Вы уже знали об убийстве вашего шофера Георгия Завьялова? Или только сейчас об этом услышали?

- Я... Нет... Погодите, я не понял, что случилось с Гошей?

- Вашего шофера сегодня рано утром обнаружили мертвым в машине, на углу Васильевской улицы, - медленно отчеканил Плешь, продолжая сверлить Стаса глазами, - по предварительному заключению экспертов, он был убит около восьми часов вечера. Судя по всему, вы ужинали в ресторане "Якорь" и шофер ждал вас. Почему вы отправились на такси?

- Гоша ждал меня? - Стас часто заморгал. - Я ведь его отпустил. Или нет? Черт, совершенно не помню. Разве он меня ждал? Ну да, наверное... Честно говоря, я здорово напился вчера, все вылетело из головы. Мне почему-то казалось, что я его отпустил. Мы вышли на Тверскую и поймали машину.

- Простите, Станислав Владимирович, но насколько мне известно, вы почти не пьете, и у следствия будет возможность узнать, что и в каком количестве вы пили за ужином, в какую сторону направились, когда вышли из ресторана, - лукаво улыбнулся Плешь.

- Ну ничего себе! Вы хотите сказать, что это я убил Гошку? - Стас нервно засмеялся, смех перешел в икоту, из глаз потекли слезы.

Плешь не спеша открыл маленький бар, достал бутылку минеральной воды, налил в стакан и поднес Стасу. Тот жадно выпил, но икота не прекратилась. Он икал, смеялся и плакал. Это было похоже на истерику. Генерал подошел к нему и с размаху шлепнул по щеке. Стас благодарно кивнул и успокоился.

- Вы меня простите, Станислав Владимирович, но все эти вопросы вам будет задавать следователь, - мягко произнес Плешь, - не хотелось бы, чтобы вас застали врасплох.

- Ты был в другом банке? - тихо спросил генерал, не глядя на сына.

- Да, конечно. Я сначала заехал туда. Там то же самое. Кто-то позвонил, назвался моим именем, сообщил о краже бумажника и попросил заблокировать карточку.

- Все это очень странно, - задумчиво пробормотал Плешь, - просто очень странно. Откуда посторонний мог узнать номера ваших банковских счетов? Это, между прочим, сложнее, чем просто убить. Значительно сложней. Что же у нас получается? Сначала пытаются взорвать вашу машину, а потом блокируют карточки и убивают шофера. Зачем? Или убийство Георгия с этим вообще не связано?

- У Георгия Завьялова богатая биография, он мог иметь массу собственных проблем, - заметил генерал, - пять лет назад я забрал его к себе из МВД. Там ему ничего не светило. Хорошего парня, коренного москвича, отправили в Архангельскую область, в ИТК усиленного режима. А какие перспективы у офицера охраны? Либо самому стать зверем, либо дать сожрать себя другим зверям. - Глаза генерала вдруг заволокло тоскливой дымкой, он по-хозяйски подошел к бару, достал бутыль "Наполеона", поставил на стол.- Давайте, что ли, помянем Гошу.

Плешь кивнул, разлил коньяк по рюмкам. Они с генералом выпили, Стас только пригубил.

- Пусть земля ему будет пухом, - сказал Плешь, затем откашлялся в кулак и добавил уже другим тоном: - Значит, вы, Владимир Марленович, не исключаете, что это могло быть просто совпадением?

- Гоша там, в ИТК, сожрать себя не дал, - пробормотал генерал, морщась от коньяка,- возможно, какая-нибудь зверюга здесь до него добралась. Он ведь их люто ненавидел, уголовничков, даже взыскания имел за превышение служебных полномочий.

- Кто? Гоша?!- вскрикнул Стас, опомнившись.

- Да, - кивнул Плешь, - это здесь, в Москве, он был добродушный, спокойный, а там часто срывался. Могли ему отомстить, могли а запросто. Ваш отец его из такого дерьма вытащил, что лучше не вспоминать.

- Не надо,- кивнул генерал,- о покойном или ничего, или хорошо. Впрочем, неизвестно, грех ли это. В ИТК под Архангельском среди осужденных ангелов не было. Я, если хочешь знать, приставил его к тебе потому, что он за своего мог глотку перегрызть. Я таким верю. Вот и получилось, что он как будто заслонил тебя собой. Его убили, а ты жив.

Стас низко опустил голову и сжал ладонями виски. Генерал посмотрел на сына с тоской и жалостью. Явилась секретарша с подносом, но никто не стал пить кофе. Стас пожаловался на головную боль и попросил, чтобы его доставили домой. Генерал остался в банке.

- Может, ты лучше поедешь к нам? - спросил он сына на прощание. - Пора тебе мать навестить, и вообще у нас было бы безопасней.

- В любом случае я должен заехать к себе, - мучительно поморщился Стас, как будто от головной боли ему тяжело было говорить, - сто лет не был дома, надо переодеться, белье поменять, и вообще. А к вам я приеду вечером, - он чмокнул отца в рыхлую колючую щеку.

В бронированном "Ауди", принадлежащем службе безопасности банка, он раскинулся на мягком сиденье и закрыл глаза.

* * *

Сергей палил по мишени второй час подряд. Он проснулся в шесть утра и отправился в тир, чтобы пострелять до завтрака в полном одиночестве. Он был в наушниках и не слышал, как к нему подошел кто-то. Просто вдруг почувствовал, что не один в тире, обернулся, снял наушники.

За спиной у него стоял доктор Аванесов и улыбался:

- Здравствуй, дорогой. Отлично стреляешь. Ну давай рассказывай, как дела?

- Спасибо, все нормально" - улыбнулся 6 ответ Сергей,

- Вижу, вижу, какой ты молодец. Поправился, окреп. Знаю, что бегаешь уже, и аппетит хороший. Кстати, ты завтракал?

- Нет еще.

- Совсем ничего не ел с утра?

- Ничего. Вот как раз собираюсь. Вы мне компанию не составите, Гамлет Рубенович?

- Обязательно, дорогой,- энергично кивнул доктор, - и позавтракаем, и поужинаем. Но только не сейчас. Позже.

- Гамлет Рубенович, что-то случилось? - небрежно спросил Сергей, пытаясь заглянуть в круглые вишнево-черные глаза доктора.

- Что случилось? Абсолютно ничего! Почему должно случиться? Очень ты мнительный человек, Сережа. Мы сейчас с тобой на осмотр пойдем, пора рентген сделать и еще кое-какие процедуры, может, не совсем приятные, но куда денешься? - Доктор отвел взгляд, бодренько усмехнулся, взял у Сергея пистолет, ласково похлопал по плечу и слегка подтолкнул к выходу.

В госпитальном корпусе были все такие же пустые коридоры и такая же мертвая тишина, которую нарушал только стук их шагов по кафельной плитке. Резиновые подошвы докторских ботинок влажно поскрипывали. Они поднялись на второй этаж, вошли в просторный кабинет. В центре его стояла высокая кровать сложной конструкции. Вдоль стен стеклянные шкафы, какие-то приборы с компьютерными мониторами, дальше, у широкого окна, письменный стол. На нем сидела, болтая ногами, медсестра Катя.

- О, привет, давно не виделись! - сказала она, спрыгивая на пол.- Ты отлично выглядишь.

- Спасибо, ты тоже отлично, - кивнул Сергей.

-Сядь, дорогой, отдохни,-сказал Аванесов,-я сейчас вернусь.

Сергей опустился на клеенчатую банкетку. Катя опять вскочила на стол, достала из кармана халата пакетик с разноцветными леденцами, развернула, кинула в рот конфету.

- Тебе не предлагаю, потому что нельзя, - заявила и скорчила комически-серьезную гримаску.