Билет на Лысую гору - Дмитрий Емец

Буслаев поежился.

Тем временем Гарпий подошел к Даф и, посмотрев на нее взглядом, от которого могло бы скиснуть молоко, ущипнул ее за щеку.

– А ты, конечно же, Даф, светлый страж, перебежавший к мраку? И как тебе мрак?.. Видок у тебя дохлый! Забегаешь вперед, а?

Даф опустила глаза и отвернулась. Ей ужасно захотелось достать флейту и испытать на Гарпии Здуфсе пару боевых маголодий. Депресняк, прижав уши, издал угрожающий звук и стал готовиться к прыжку.

– А это что за пародия? Твой кот, не так ли? В Тартаре на моем письменном столе есть подставка для перьев, сделанная из черепа одного такого уродца!.. Всякий раз, когда я вставляю перо ему в глазницу, я вспоминаю, как убива… Ах ты, маленькая мерзость!..

Депресняк, точно тугая пружина, взвился в воздух и попытался вцепиться когтями в лицо Здуфса. Однако тот успел отстраниться, и когти кота, вместо лица, располосовали ему сюртук на уровне груди. С ногтя указательного пальца правой руки Гарпия Здуфса сорвалась фиолетовая молния. Депресняк был мгновенно отброшен, ударился о стену и растянулся на полу. Он пытался встать, однако лапы у него разъезжались.

– Вот живучая тварь! Придется добить! – с удивлением сказал Гарпий Здуфс, поднимая палец.

Не успела Даф повиснуть у него на руке, как между Депресняком и Здуфсом вырос Мефодий. Ноготь Здуфса смотрел ему точно в грудь. Теперь, чтобы попасть в кота, молнии надо было пройти сквозь Буслаева.

Гарпий Здуфс сделал ногой движение, точно загребал пыль. Казалось, зрачок исчез совсем – и тлеет лишь красная искра.

– Прочь с дороги! Вон! – приказал опекун, нетерпеливо отмахнувшись рукой.

Мефодий заметил, что ногти на правой руке у него ухоженные и очень длинные. Такой рукой невозможно было крепко сжать рукоять меча или кинжала – ногти впились бы в ладонь.

– Нет, – сказал Мефодий.

– Бунт? – прошипел Здуфс. – Возможно, ты и наделен некоторыми качествами, выгодно отличающими тебя от остальных бездарей, но запомни: я твой опекун, а не ты мой! И пока опекун я, я могу уничтожить тебя так же просто, как этого кота. Смотри!

Бесконечно длинная рука Здуфса вытянулась вперед. Готовый отразить молнию Мефодий смотрел на указательный палец, однако на сей раз опекун обошелся без молнии. Вместо этого он сделал быстрое зигзагообразное движение мизинцем. Сверлящая боль сжала и скрутила желудок Мефодия так, словно его прокололи насквозь раскаленной иглой. Он был ослеплен, раздавлен болью. Весь мир исчез, и осталась лишь боль в желудке, который, казалось, набили горячими углями. Он не мог дышать, не мог думать.

Скорчившись, Мефодий упал на колени и перекатился на бок. Если бы он мог, он грыз бы зубами пол, чтобы не кричать.

– Цо-цо-цо! Больно? Знаю, что больно! – с наслаждением садиста просюсюкал Гарпий Здуфс, продолжая вычерчивать мизинцем.

Все новые и новые волны боли накатывали, швыряя Мефодия на пол при малейшей попытке подняться или хотя бы изменить положение тела.

– Хватит! – закричала Даф, пытаясь выдернуть из рюкзачка застрявшую флейту. – Перестаньте!

Здуфс опустил руку. Боль отхлынула так же внезапно, как и пришла. Покрытый липким, точно холодный бульон, потом, Мефодий продолжал лежать на полу. Он просто дышал. Это было такое счастье – просто дышать и жить.

Даф бросилась к нему. Коснулась его руки.

– Спасибо за Депресняка! – шепнула она.

Ее лучистые глаза подарили Мефодию такую радость, что он подумал вдруг: за боль ему заплатили как минимум втрое.

Гарпий Здуфс схватил Даф за руку и оттащил в сторону.

– Отойди от него, светлая! Прочь! А ты, Буслаев, запомни! Это была только демонстрация силы! В любое мгновение я могу остановить твое сердце, лишить тебя зрения или заморозить мозг! Ты в моей власти, равно как и все они! – услышал Мефодий булькающий голос Здуфса.

– Когда я стану повелителем мрака, я тебя уничтожу! – с усилием выговорил Меф, почти уверенный, что сейчас последует новая боль.

Однако Гарпий Здуфс лишь хмыкнул в ответ на угрозу.

– Очень сомневаюсь! Если ты станешь настоящим повелителем мрака, ты будешь мне благодарен. Уж поверь. Кроме того, мрак никогда не сделает своим повелителем того, кто не стал его кровью и плотью полностью, – заметил он и перешел к Чимоданову.

Из-за ноги Петруччо пугливо выглядывал Зудука, опасавшийся разделить судьбу Депресняка. Пристально посмотрев на Чимоданова и мельком на Зудуку, Гарпий Здуфс молча проследовал дальше. Точно так же, между делом, он оглядел Евгешу и ненадолго задержался рядом с Натой. Их взгляды встретились. Лукавая Ната немедленно заулыбалась, стала поправлять волосы, смущаться и даже, как бы ненароком, коснулась его рукава.

Однако тусклое лицо Гарпия Здуфса осталось таким же тусклым, как и было. Он отвернулся и, видно, сделав для себя какие-то выводы, направился к Улите.

– Секретарша Арея? Ведьма Улита, не так ли? – спросил он вкрадчиво.

– Ну, – отвечала та, демонстративно глядя в сторону.

– Надо полагать, говоря «ну», ты имела в виду «да»? Лигул просил присмотреть за тобой особо.

Улита сделала реверанс.

– Очень мило со стороны горбунка. Мерси!

И без того серое лицо Гарпия стало пепельным. Губы задрожали.

– Молчать!.. Как ты смеешь так говорить о начальнике Канцелярии мрака!.. Все, дрянь! Твое лучшее время закончилось! Никаких ночных походов в город, никаких вылазок, никаких личных встреч, никакой романтики! Ты будешь находиться в резиденции круглосуточно, под моим личным надзором! Отныне мир ограничится для тебя этими четырьмя стенами! Вместе с патентом начальника отдела я получил полную власть над твоими жизнью и смертью! Так-то, малютка, лишенная эйдоса! Один прокол – и ты отправляешься прямиком в Тартар. Тебе все ясно?

Улита молчала.

– Не слышу! Я спросил: все ли тебе ясно? – грозно повторил Здуфс.

Ведьма, сделав усилие, кивнула. Щека у нее была меловой. Мефодий ощутил, что Улита натянута как тетива.

– НЕ СЛЫШУ! – рявкнул Гарпий голосом, от которого содрогнулись стены.

– Да, – сглотнув, ответила Улита.

– Отлично!.. Рад, что твои уши пока не забиты землей. На остальных учеников все сказанное тоже распространяется! Для вас началось новое время, мои трупики! Мрак – это вам не дом отдыха! Работа, работа и еще раз работа! Арей позволял вам бездельничать – я не позволю! Семь кровавых потов сгоню, но сделаю из вас достойных слуг мрака! И не пытайтесь сбежать, трупики! Наказание за все проступки одно!

Гарпий Здуфс чиркнул ногтем большого пальца по шее, ухмыльнулся и без малейшего усилия, точно уходящий в масло гвоздь, провалился под пол.

Долго никто ничего не говорил. Да и говорить в общем было не о чем. С Гарпием Здуфсом все и так было ясно. Без слов.