Лекарь безумной королевы + Бонус (СИ) - Пилипенко Мария

-- Но вы все время о ней говорите.

-- Она меня раздражает. И что за дурацкое имя – Фалина? Это ж надо так назвать ребенка!

-- Я же говорю, запомнилась она вам.

-- Да уж. Такое запомнишь! Еще ни одна женщина не осмеливалась влепить мне пощечину. И за что? За правду, за выполнение моего долга!

-- Может, вы просто произвели на нее большое впечатление?

-- Что за бред?!

-- А что? В детстве многие мальчишки и девчонки колотят друг друга. Так они выражают свою симпатию.

-- Так мы же не дети давно!

-- Это вам так кажется. А для меня вы все дети. Неразумные дети.

Лестер предпочел больше не спорить с Валентином. Перед завтраком у герцога нужно было сосредоточиться и приготовиться. Возможно, к худшему.

Глава 12. Тайны леди Вайолет

Обычно герцог завтракал в одиночестве, но сегодня стол накрыли на троих.

Лестер старался не выдавать своего волнения. Он догадывался, что за разговор его ожидает. А вот лорд-канцлер, как обычно, был непроницаем.

Ждать почти не пришлось. Герцог появился быстро, и гости могли, наконец, усесться за стол.

Распорядитель подал знак, и пажи внесли блюда с угощениями: румяными мясными и рыбными пирогами, аппетитной жареной дичью и еще дымящимися ароматными колбасками. На десерт были фрукты, виноградное и персиковое варенье, а также груши, настоянные в красном вине со специями – любимое лакомство герцога.

Начался завтрак вполне мирно и неторопливо. Вопреки ожиданиям, Берганса был в прекрасном расположении духа.

-- Должен сообщить вам новость, друзья мои. А уж вам решать, добрая она или нет. Я получил вести с поля боя. Мы основательно потеснили варваров, а вот брат наш, король Аллард, серьезно ранен. Так что вполне возможно, что вы завтракаете сейчас с новым королем, имя которому… Рагнар Дрейк! – и радостный герцог торжественно поднял кубок, внимательно следя за реакцией гостей.

Лестер не знал прежнего короля, да и нового узнать не имел желания. Единственное, чего он хотел – убраться отсюда подальше. Желательно быстрее и сразу до Южных островов. Он нерешительно взял было кубок и покосился на канцлера. Но тот медлил.

Наконец лорд ответил герцогу.

-- Ваша светлость, без сомнения, будет блестящим королем. Однако, как я понимаю, король Аллард жив, и ему сейчас очень нужны наша вера в него и молитвы. Так пожелаем же ему скорейшего выздоровления, -- и он взял свой кубок, слегка отпивая из него.

Лестер замер. Несомненно, сейчас он был свидетелем противостояния герцога и канцлера. Один уже похоронил короля, другой верил в монарха и не спешил присягнуть на верность новому.

После недолгой паузы герцог недовольно и презрительно усмехнулся.

-- Не всегда молитвы бывают услышаны Богами, да и вера иногда разочаровывает. Что ж… пожелаем здоровья брату… -- но пить Рагнар не стал. Отставил кубок и с едва скрываемым раздражением принялся за жаркое.

-- Господин лекарь, как там ваше расследование? Продвинулось? -- как бы между делом спросил Берганса.

Лестер понял, что теперь настал его черед испытания на прочность.

Все дело в том, что никакого расследования он не проводил. Да и как бы он его провел? Что он должен был сделать? Подкупить прислугу? Подслушивать под дверью? Пытать госпожу Фалину? Для всех этих дел у герцога возможностей и полномочий было гораздо больше. Что ж, жизнь задала ему очередную задачку. Придется выкручиваться, хотя Лестер очень этого не любил.

-- Хотелось бы напомнить вашей светлости, что я впервые занимаюсь такими деликатными вопросами, не входящими обычно в круг моих задач, ведь я всего лишь лекарь...

-- Мы это помним. Итак? Что же вам всё-таки удалось разузнать? -- взгляд герцога стал жёстким. Чувствовалось, что виновный в беременности королевы нанес ему личную обиду, и герцог прощать его не собирается.

-- Я узнал, что Эмиль Рендал, начальник личной охраны королевы, тут ни при чем.

-- Почему же вы его исключили?

-- Потому что Эмиль является бастардом герцога Тенебра и, следовательно, братом королевы.

Герцог разочарованно махнул рукой.

-- Это старая сплетня, и она нам не интересна! Тенебра не признал бастарда.

-- Это и не требуется, -- вежливо возразил лекарь, -- важно лишь то, что сам Эмиль верит в это.

-- Возможно, он лишь притворяется, что верит. Но ладно, я принимаю этот аргумент. Далее!

-- Далее отпадают ещё два кандидата. Исповедник королевы слишком набожен и преисполнен благочестия, чтобы его можно было подозревать в подобном. К тому же он немолод. Стольник же столь юн, что едва ли королева решилась бы на отношения с ребенком. Она воспринимает его скорее, как милое дитя.

Герцог хмыкнул.

-- Ваша вера в благочестие старости и в чистоту юности делает вам честь, но также говорит о вашей излишней наивности, господин лекарь. Однако, продолжайте.

Лестер тянул время перед неизбежным и машинально мял в руке салфетку. Сказать ему было абсолютно нечего.

-- Хотите, отгадаю, господин Лефрен? Вы не узнали имя. Думаете, откуда я знаю? Вы все еще живы!

Лицо лекаря вытянулось, а герцог расхохотался.

Отсмеявшись, Рагнар с удовольствием снова принялся за жаркое.

-- Вы уже осмотрели тело Аман? Что-нибудь нашли интересное? Кроме ее выдающихся женских прелестей, разумеется.

От неуместной пошлости этой странной шутки Лестера покоробило. Он отложил в сторону вилку и, забывая о страхе, который терзал его все это утро, серьезно сказал:

-- Я глубоко скорблю по поводу смерти этой молодой женщины...

-- Бросьте прикидываться, господин лекарь, и делать вид, что вам не все равно! -- раздражённо прервал его герцог, -- Вы ее не знали. Аман была той ещё чертовкой. Но я огорчён ее смертью побольше вашего, ведь она была верным мне человеком. Хоть и имела дурной вкус, -- тут герцог многозначительно посмотрел на лорда канцлера. Тот в свою очередь делал вид, что весьма заинтересован новой подливой к мясу.

-- Так вы осмотрели тело, Лефрен? Что скажете?

-- Да, осмотрел. И пришел к выводу, что смерть эта была случайной. Госпожа Аман спешила на свидание и оступилась на темной лестнице.

-- На свидание? Конечно, на любовное? -- и герцог снова посмотрел на канцлера, а, встретившись с ним взглядом, подмигнул, чем вызвал у того явное отвращение.

-- Чего это вы так позеленели, канцлер? Вы же любите рыжих бесстыдниц!

-- Возможно и любовное, -- пожал плечами лекарь, подавая герцогу записку.

-- Слуги нашли эту записку в рукаве покойной.

-- В полночь в зимнем саду у фонтана, моя Хасси, -- герцог прочёл записку вслух, дожевывая кусок оленины. -- Канцлер, вы, кажется, знаток языков. Хасси -- это же на языке варваров? Знакомое слово. Где-то я уже его слышал... Что оно означает, граф?

Лорд Уэйд ответил не сразу.

-- Эту записку, милорд, писал я. Поэтому прекрасно знаю, что означает это слово. Оно означает "девчонка".

Герцог снова беспардонно уставился на канцлера.

-- Девчонка? Скорее девка. Гулящая девка. Потаскушка.

Герцог выплевывал все эти слова в лицо канцлеру, словно оскорблял его. Тот даже побледнел, но не отвел глаз. Проклятый Берганса спал с его дочерью, и оскорбительные слова приобретали в его устах двойной смысл.

-- Я прекрасно знаю значение этого слова, -- пояснил Рагнар, -- потому что кое-кто частенько при мне называл этим словом ненавистную рыжую бестию. И потом, слабо верится, что вы, с вашим учтивым обхождением, назвали бы женщину девкой, пусть она и стоила такого обращения.