Соль и шторм - Кендалл Калпер

Сосредоточенно сдвинув брови, он замер, затем сложил ладони над моей рукой, как будто над огнем. Я собралась было спросить, все ли готово, как вдруг заметила, что Тэйн, затаив дыхание, внимательно изучает мою ладонь. Я и сама словно оцепенела и продолжала стоять, вытянув правую руку. Потом он легонько, едва касаясь, провел пальцем по линии на ладони, и я задохнулась от нахлынувшего жара и неимоверного напряжения, которое буквально звенело в каждой моей клеточке, в каждом глотке воздуха. И на этот раз причиной тому была не только его магия, но и… он, Тэйн. Его пальцы нежно, легко и очень медленно прошлись по ладони, затем – по опутанному нитями запястью и дальше – по внутренней стороне руки, вызывая во мне дрожь. По телу побежали мурашки. Я замерла, не зная, что он сделает дальше. Трепет в груди стал невыносим, точно меня обуяла паника, а может, нестерпимое желание… Трудно сказать – настолько новыми и необычными были эти ощущения. Мне хотелось истерически расхохотаться, вырваться, наконец, спросить, что это он делает, но вместо этого я застыла на месте не в силах произнести ни слова.

– Эвери, – прошептал он тихо, певуче, и внутри меня будто что-то взорвалось. Сердце забилось громче, быстрее барабанной дроби, каждое его прикосновение обжигало. И впервые за эти четыре года я вдруг почувствовала то же, что ощущала когда-то давно, у бабушки, когда та сажала меня к себе на колени и пропускала сквозь меня свою магию. Вот и теперь мое тело, переполняемое неведомой и мощной силой, перестало мне принадлежать. Ни понять, ни остановить эту силу я не могла, осознавая лишь одно – теперь это была не магия.

Я дрожала как листок на ветру, пылала как уголек в камине, но внезапно разозлилась и отдернула руку. Пальцы Тэйна замерли в воздухе.

– Если заклинание готово, может, я уже попробую? – Мой голос звучал непривычно высоко, да и говорила я быстрее, чем обычно.

Мне не нравились это напряжение, этот жар и волнение, от которых сердце выскакивало из груди и шла кругом голова – именно в таком состоянии я и подскакивала ночью на кровати, пробудившись от кошмара.

– Ты должна… – он запнулся, моргнул. – Ты должна сосредоточиться…

Я, не дожидаясь, когда он договорит, устремилась к двери, но, не сделав и дюжины шагов, рухнула, оглушенная ударом материнского заклятья.

Секунды, минуты, а может, и часы спустя я очнулась на полу в квартирке месье Дюбьяра. Тэйн подложил мне под голову подушку, которую принес как раз для такого случая. Он смотрел на меня обеспокоенно и виновато. Я вскочила на ноги и швырнула подушку через всю комнату.

– Что это было?! – вскричала я, сама не зная точно, что имела в виду: магию или нечто другое. – Твои заклинания слишком слабые! Даже на улицу не выйти!

– Я работаю, как могу, – Тэйн вздохнул и взъерошил черные волосы.

К моему неудовольствию, от этого простого жеста сердце снова екнуло.

– Возможно, через несколько недель все получится…

– Недель? – я ахнула.

Плевать, что мой ночной кошмар не давал бы мне спать все это время. Я боялась, что если не вырвусь из Нью-Бишопа в ближайшие дни, то этих недель у меня попросту не будет – погибну гораздо раньше.

– Я не могу ждать столько времени! – воскликнула я в отчаянии. – Почему ты сразу не сказал, что это будет так долго?!

Тэйн угрюмо молчал. Меня совсем не заботило, что я была с ним несправедлива. Я чертовски злилась на парня за все подряд. За то, что он до сих пор не сумел снять заклятье матери; за то, что я по-прежнему в ловушке; за то, что не могу стать ведьмой и скоро умру, а главное, за то, что поверила ему. Поверила, будто он сможет мне помочь.

– Так не пойдет! – нахмурившись, отрезала я. – Я больше не могу… И отказываюсь от сделки. Если это займет столько времени, то ничего не надо. Так что завтра не приходи.

Столько времени потеряно понапрасну! Я развернулась, чтобы уйти, но вдруг почувствовала, как пальцы Тэйна коснулись моего запястья и… Снова! Волны его магии заструились, обволакивая меня, проникая сквозь кожу, и такая в них была сила! В сто крат мощнее, чем все его заклинания и амулеты. Пожалуй, она не уступала даже магии моей бабушки. Но тогда почему его заклинания получались такими слабыми? Почему Тэйн не мог вложить в них свою удивительную, искрящуюся силу и спасти мне жизнь?

– Перестань! – крикнула я сердито и отдернула руку.

– Что перестать? – удивился он, недоуменно глядя на меня. – Ты о чем?

– Я не могу больше этим заниматься! – покачала головой я. – Если это не работает, то лучше потрачу время на что-нибудь другое.

Тэйн прищурился. Лицо его стало очень серьезным.

– Почему время для тебя так важно? Что ты видела во сне?

Все внутри меня сжалось, а сердце пропустило удар.

– Но как…

– Ты была слишком расстроена, когда в первый день объясняла мне, как сны работают и как те люди пытались изменить свое будущее.

Тэйн поднял руку к моему лицу.

– А еще ты не спишь. Ты выглядишь, как страдающий морской болезнью юнга во время первого плавания.

Он подошел совсем близко, но я проворно отскочила и вместо ответа упрямо сжала губы.

– Прекрасно, – ухмыльнулся Тэйн. – Ты не обязана ничего рассказывать.

– Решено! – повторила я. – Нашему договору конец.

Тэйн молчал и не двигался. Некоторое время я смотрела на него, слыша только стук собственного сердца. Потом повернулась к выходу.

– Постой, Эвери. Подожди.

Я отчаянно и быстро затрясла головой, словно отгоняя от себя мягкий голоса Тэйна. Но он заговорил снова.

– Есть еще кое-что. И оно должно сработать.

Глупая надежда, которую я неоднократно пыталась убить всеми способами, тут же воспрянула. Я обернулась.

– И что же это?

Он не смотрел на меня. Тонкая морщинка под левой бровью углубилась – так бывало, когда он становился серьезным или думал о чем-то важном.

– Я говорил, что мой народ знает заклинания, – начал он тихо, – и умеет их делать. Вернее, умел. Но они не использовали амулеты, этому я научился в другом месте. На самом деле я пока даже не пробовал магию моего народа.

– Почему? – поразилась я.

– Ну… я не думал, что ты настолько в отчаянном положении, чтобы обращаться к их магии. Дело в том, что у нас не разрешалось посвящать в нее чужаков. Но сейчас никого не осталось в живых, так что и запрещать некому.

Губы Тэйна искривились и дернулись, как от пощечины, но он тут же овладел собой, и лицо вновь стало невозмутимым.

– В общем, если ты хочешь, я могу попробовать.

Я чуть не закричала. О-о да! Да! Еще бы! Слова так и вертелись на кончике языка. Но выражение лица Тэйна было слишком серьезным, это меня и сдержало.

– А что за магия? – спросила я медленно, готовясь в очередной раз расстаться с надеждой.

Тэйн открыл рот, но тут же закрыл. Опять открыл и закрыл, точно никак не мог подобрать нужные слова. В конце концов, он быстро расстегнул пуговицы на синей рубашке с длинным рукавом. Скинул. Стянул через голову застиранную, некогда белую майку. И я ахнула, не в силах вымолвить ни слова. Весь его мускулистый торс был испещрен замысловатыми символами и знаками. Черные лабиринты, ломаные линии на смуглой гладкой коже были не просто татуировками, они светились, пылали сильнейшей магией. Теперь мне без всяких слов стало понятно, почему я ощущала в Тэйне мощную магическую силу, которую он, оказывается, носил не в себе, а на коже. Заключенная в этих причудливых рисунках, она окружала его плотным кольцом.

– В моем возрасте их обычно больше, – тихо сказал Тэйн. – Но я уехал из дома прежде, чем заслужил право сделать другие татуировки.

Я не могла говорить, только смотрела во все глаза, до глубины души пораженная удивительным эффектом. Кроме того, на меня нахлынуло совершенно незнакомое чувство, волнующее и необъяснимое. Вообще, я довольно часто бывала в доках, чтобы привыкнуть к виду мужчин в майках или рубашках с коротким рукавом. Не то что местные леди, с ног до головы разряженные в шелка, которые, нечаянно столкнувшись с ними в Главном доке, щебетали как встревоженные птички и стыдливо прыскали, прикрывая лицо ладошками. Однако я впервые стояла рядом с обнаженным мужчиной. Я поймала себя на мысли, что, затаив дыхание, любуюсь отнюдь не сложными татуировками, а мускулистыми сильными руками, стройной осанкой, упругими сплетениями мышц и широкими плечами. Его тело казалось прекраснее, чем опутывавшие его узоры.

Я знала, что это неправильно – находиться наедине с полураздетым парнем. Зайди в этот момент месье Дюбьяр, он тотчас доложил бы обо всем матери, и никакая бутылка вина его бы не удержала. Но мне почему-то совсем не хотелось, чтобы Тэйн скрывал свои татуировки. Дрожа, я протянула руку к его груди и коснулась рисунка прямо над сердцем. Разряд магии словно прошил меня насквозь, и я тут же вспомнила об идоле, подаренном когда-то моей бабушке, которого она потребовала немедленно унести. Но теперь я не боялась и, прижимая ладонь к его груди, с восторгом и упоением ощущала натиск его магии. Я догадалась, что предназначение этого символа – защищать Тэйна от болезней.