Целинная рать - Александр Евгеньевич Никифоров

сказал, с трудом ворочая языком, Витька. Он разливал в путевой будке, и постарался, себя не обделить, чтобы меньше досталось «носителям секретов» в железнодорожных фуражках,

– Предлагаю, еще выпить и подумать, – остановился Сергей.

– Поддерживаю. Отдохнуть надо, – согласился Василий.

Расположились на металлическом ящике, закрывающем механизм, передвижения стрелки.

– Не, не туда, идем, – после двух больших глотков, просветлело в Васькиной голове, – нам в обратную сторону надо шлепать.

– Вроде немного и выпил?– удивился Сергей.

– Смотрите, – показал старшина рукой, – Отблеск света видите?

– Не слепые вроде?– отозвался Сергей.

– Это горка, фонари закрывает.

–Смотри, тебя, кажется, посетила умная мысль, – согласился Сашка, – если так и дальше дело пойдет, может и наступят такие времена, когда я честь тебе начну отдавать.

– Ты свою честь засунь….., сам знаешь куда. А мне давай бутылку, – протянул старшина руку за вином.

– Побольше глотни, – посоветовал Сашка, – тебе только на пользу.

– А тебе во вред?

– Не, но я от него пьянею, а ты умнеешь. Видишь разницу?

– Давай, полководец, веди, – с трудом поднялся с ящика Витька.

Старшина, браво двинулся вперед, между рельсами, ограничивающие его колебания из стороны в сторону.

– Баюшки уже, носители секретов,– сказал Сашка, когда они поравнялись с темным окном путевой будки. Может, подъем им сыграем?

– Боже упаси, – ответил Витька, от испуга, даже чуть протрезвев,– не знаю, сколько они секретов несут, но вина цистерну на халяву вынесут. А у нас и у самих, скоро как в Сахаре будет сухо, выпить хочется, а взять уже негде.

Еще минут двадцать, молча шли в сторону зарева. Вдруг впереди, где предположительно должен был идти старшина, раздался вскрик, и шлепок падающего тела.

– Васька, долбанулся, – догадался Сашка, ускоряя шаг.

– Сам – то, хрен с ним, бутылку бы не кокнул, – устремился следом Витька.

Нога, скакавшего по шпалам, Сашки, погрузилась во что-то мягкое, и это мягкое, заорало Васькиным голосом. Он нагнулся, и увидел, лежащего вдоль рельса старшину, с высоко поднятой рукой, в которой тот, намертво зажал бутылку.

– Сразу видно, старшину. Сам умри, а добро сбереги,– появился из-за спины Сашки, Витька. Он ловко вывернул из руки, бутылку. Убедившись в ее целости, он из чувства благодарности, стал помогать старшине.

– Ну, чего ты разлегся? На шпалах же неудобно. Вставай, не в Сочах, – как говаривал Игнатич. Чего лежать, загара не дождешься, – посоветовал он, стонущему старшине. Приятели, бережно, насколько позволяло их состояние, помогли Василию подняться, и посадили его, на край откоса.

Старшина сидел, и, постанывая, гладил ушибленную при падении руку.

– Лучше бы ты башкой об рельсу, спикировал, – присев рядом, стал успокаивать его Витька, – тогда бы скатили тебя с откоса, и пошли дальше искать эшелон. А так, куда мы с калекой? Но с другой стороны, раз ты головой по рельсу не попал, а только рукой, идти ты можешь. А еще ты проявил героизм и сохранил общие ценности. Так, что мы тебя не бросим. А эшелон найдем, нам еще и благодарность объявят за спасение старшины.

– Объявят. «Губу» на недельку, – предположил Сергей, – хорош мечтать. Скоро рассветет, а эшелон где?

– Я же с калекой толкую, ты, что не видишь? – отреагировал на вопрос Витька.

–Ну чего, ты стонешь, – спросил он у старшины.

44

Если б головой, тогда хуже. Она одна, а рук-то две. Выпить и закусить, и одной руки за глаза. Сейчас подлечимся, – стал он открывать бутылку.

– Первый глоток пострадавшему, – объяснил он приятелям, протягивая Василию бутылку,– Пей, давай, пока гангрена не началась.

– Шуточки у тебя, – сказал тот, припадая к бутылке. Послышался булькающий звук.

– Серега, забирай быстрей, иначе нам голяк, – услышав его, испугался Сашка, – видать у него жар, вот он и заливает.

– Глотка у тебя не пострадала, – отобрал Сергей бутылку. Сделав несколько глотков, протянул ее Витьке. Тот, также отпив, передал ее Сашке, предупредив, – Допивай, а бутылку не выбрасывай.

– Интересно, а куда, ты, сдавать ее пойдешь? – поинтересовался Сашка.

– Да не на сдачу. Массаж будем, Ваське делать. Лучше не придумаешь. Будем по руке катать, пока не вправим, – ухмыльнулся тот.

– По тыквам себе покатайте. Так я вам и разрешил. Потерплю до врача, без вашего массажа. Так, что ты, костоправ самодельный, даже близко не подходи, – предупредил Василий, Витьку.

– Самодельный, не самодельный, а стонать ты уже перестал. Это я тебе, проверенное обезболивающее выписал, – не обращая на старшину внимания, Витька, растянулся на откосе, подложив под голову руки.

– Давно пора привал устроить, – прилег рядом с ним Сергей,– утро вечера умнее.

– Мудренее, – поправил его Василий.

– Прав Сашка, умнее становишься. А если бы башкой треснулся, можно сразу в прохфессора,

– пошутил Сергей.

–Да башкой бы лучше,– подал голос, молчавший до этого Сашка.

– Так ты своей, саданись, кто не дает? – предложил старшина.

– Моя не выдержит, в ней мозгов много, а кости мало. У тебя наоборот. Ты бы своей, рельс или согнул, или расколол. С утра бы бригада пришла, его менять. Заодно бы и нам помогла.

– Отвалите, я сплю,– сказал старшина.

– Сверкают звезды в небесах, а я разлегся на путях, – завопил вдруг Витька, испугав рядом лежащего пострадавшего.

– Вот кого лечить надо, причем долго и тщательно. Заорал, чокнутый, я чуть инфаркт не схватил, – пожаловался Василий.

– Ты же «кусок», а устава не знаешь. Там сказано, « при исполнении песни, рот обязан раздвигать на ширину приклада. «Шаляпин» неужели, сам сочинил? Ты запомни, потом слова мне перепишешь, – привыкший к выходкам Витьки, спокойно сказал Сергей.

– Конечно сам, кто же еще? – подтвердил тот.

– Увечный, ты может будущего классика чокнутым назвал? Смотри, потомки тебе этого не простят, – предостерег старшину, Сашка.

– Еще и спасибо скажут. Они в гробах переворачиваться будут от таких произведений. Вы спать-то собираетесь? Если нет, то валите подальше, дайте раненому покоя. Сон-лучшее лекарство,– пробурчал тот.

– Сон? Ну, ты загнул. У меня прадед вообще не спал. Курил и самогонкой запивал, девяносто лет прожил, между прочим,– привел пример Витька.

– Не бздюхай, тебе это не грозит, – ответил Васька,– с таким песнями, до пенсии не дотянешь.

– Он, что вообще не спал?– спросил Сашка.

– Кто?– не понял Витька.

– Ну, ты сказал? Прадед твой.

45

– А когда ему было спать? Ночью самосад рубил, самогонку гнал. Днем курил и пил. Ты, как бы поступил? Бросил все дела, и спать завалился? То – то и оно.

–Не наш случай. Если калека не поспит. Завтра на себе поволочём,– предупредил Сергей, – спать давайте.

С едва пробивающими, первыми лучами солнца, их разбудил истошный Васькин крик.

– Смылся! С вином, падла, ушел! УУУ… гнида!

– Чего орешь, как резаный? Гангрена до глотки дошла?– спросил Сергей

– Хуже, вина