Малыш для лучшего друга (СИ) - Романова Злата

– С того, что я просто себя накрутила и боялась! Блин, мам, я не знаю, как это объяснить, ясно? Я и вам с трудом смогла сказать, а когда еще и Пашины родители узнают… Я не готова была к такому давлению, а оно уже есть, даже с вашей стороны сейчас. Я не хочу оправдываться за свои поступки, я взрослый человек и, хотя для некоторых это ошибка, я рада теперь, что у меня будет ребенок! Я хочу его!

– Не нервничай, – обхватывает меня за талию, поддерживая, Паша, и я понимаю, что уже дрожу и еле держусь на ногах. – Давай-ка ты присядешь и мы все успокоимся. Никто тебя не осуждает, просто у всех эмоции зашкаливают.

– Фима, мы ведь тоже хотим этого ребенка, – севшим голосом говорит мама, пока папа пододвигает стул, чтобы я могла сесть.

– Конечно, зайчонок, – подтверждает он, обхватывая мою щеку ладонью и смахивая мои слезы. – Ты не должна бояться ничего нам рассказывать, мы поддержим тебя всегда. Я просто вышел из себя из-за Паши. Будь это любой другой парень, то моя реакция была бы куда более спокойной. Просто нам всегда казалось, что он относится к тебе, как к сестре, и я именно поэтому никогда не возражал против твоей дружбы с парнем, который явно не настроен ни на что серьезное с девушкой, пока не перебесится.

– Ну спасибо, – бормочет Паша, который слышит, что о нем думают.

– Ты должен признать, что до Ксюши таким и был. Кир вовсе не пытается тебя обидеть, – мягко говорит мама.

– Я знаю, – вздыхает Паша, без сил опускаясь на стул рядом со мной. – Но я действительно не хочу обсуждать ни с вами, ни со своими родителями причины, по которым мы приняли такое решение. Сделанного все равно не исправишь, единственное, что теперь важно – это наш ребенок.

– Да, это неловко, – ежусь я. – Так что давайте просто забудем о том факте, что грань дружбы мы однажды переступили.

– Сразу после того, как моя мама закончит нас допрашивать, – добавляет Паша, и я с отчаянием понимаю, что реакция тети Лили может оказаться куда хуже и уже жалею, что сказала Паше о том, что хочу присутствовать при этом.

– Так вы еще не говорили с Женей и Лилей?! – в ужасе округляет глаза мама, а папа бросает на Пашу еще один злой взгляд, прежде чем повернуться ко мне:

– Тебе при этом точно не нужно присутствовать!

И, я уже готова с этим согласиться, потому что тетя Лиля – непредсказуемая женщина с чрезмерными реакциями почти на все.

Глава 16

После непростого разговора с родителями Фимы, которые все же успокоились и спокойно продолжили обсуждение наших дальнейших планов, я предлагаю подвезти ее до дома, так как свою машину она отдала в сервис и приехала на такси.

Напряжение в машине можно резать ножом, но я не пытаюсь завести разговор, потому что Серафима и так вся на нервах. Она всегда была очень эмоциональной и чувствительной, что мне сложно понять, потому что я ее полная противоположность.

– Как у тебя все прошло с Ксюшей? – спрашивает она через какое-то время.

– Паршиво, – отвечаю откровенно. – Но она еще остынет.

Не собираюсь рассказывать подробности, потому что это все же наше личное. Нельзя обсуждать свою женщину с другими людьми, даже если это друзья или родные. Есть вещи, которые пара должна решать, не вынося сор из избы. Мне до сих пор не по себе, когда я вспоминаю нашу безобразную ссору.

Когда мы с Ксюшей вчера сели за стол после рабочего дня, я решил не тянуть и сразу рассказать ей правду.

– До того, как мы с тобой начали встречаться, между мной и Фимой кое-что произошло по пьяни, – без предисловий выпалил я, не зная, как можно смягчить такое заявление. Откровенность всегда была моим оружием, хотя женщины зачастую не очень хорошо воспринимают ее, считая меня жестоким и эгоистичным мудаком. Ксюша, конечно, не исключение, но по-другому я не могу.

Моя невеста настолько удивляется этому заявлению, что вилка выпадает из ее ослабевших пальцев.

– В смысле? – округляет она глаза. – Что именно было?

– Секс.

Слово упало между нами, как тяжелый кирпич.

– И почему я узнаю об этом сейчас? Черт! Ты и Фима! Между вами что-то есть, да? – прорезались в ее тоне истерические нотки. – Недаром ты так носился с ней на дне рождения Дубова! Какая же я дура!

– Ничего между нами нет, Ксюша. Было один раз, до тебя, по пьяни, и мы с ней оба об этом очень пожалели, когда проснулись.

– Почему? Не понравилось? – язвит она, явно не желая трезво обсудить ситуацию и поддаваясь своей ревности.

– Не знаю. Я не помню, ясно? Или ты забыла, как на меня действует алкоголь?

Такое случается не каждый раз, но в некоторых случаях я часто не помню, что творил в состоянии опьянения, чему и Ксюша однажды стала свидетелем, когда уговорила меня провести весело время на ее день рождения. Она точно знает, что я не лгу, ведь и ту ночь с ней я не запомнил. Кажется, это напоминание ее даже немного успокаивает.

– Зачем ты вообще мне об этом рассказываешь, Паша? Потянуло на откровенность перед свадьбой? Так я бы предпочла этого не знать! Тем более, что Фима наша общая знакомая и учитывая, что мы с ней общаемся, я теперь просто не знаю, как реагировать на такое. Лучше бы ты молчал! И вы только посмотрите на нее! В тихом омуте черти водятся, да? И с друзьями по пьяни спит, и от случайных парней залетает. Ну Фима! А я-то считала ее…

– Ксюша резко осекается, словно пронзенная внезапной мыслью, а потом снова смотрит на меня с диким ужасом в глазах. – Паш… Только не говори мне, что…

Она даже вслух это произнести не может, так что мне не остается другого выбора, кроме как самому озвучить неприятную для нее правду.

– Фима беременна от меня, Ксюш.

Далее начинается настоящий хаос, потому что Ксюша кричит, плачет и бьет посуду. Она и слышать не хочет о том, что я сам узнал о своем отцовстве только сейчас, обвиняя меня в тайном романе с Фимой, в чем совершенно нет логики.

– Я не могу тебе верить! Ты предал меня! – снова и снова повторяет она, как заведенная, не прекращая рыдать, и все мои попытки успокоить ее лишь вызывают большую агрессию.

В конце концов, я просто тупо смотрю, как она плачет, потому что Ксюша не позволяет обнять себя, и когда она постепенно успокаивается, то просто встает и направляется в спальню – собирать вещи.

– Я еду к маме, видеть тебя не хочу! – звучит ответ на мои попытки остановить ее.

– Ксюша, ну послушай меня без эмоций! Я не знал, что она беременна именно от меня, понимаешь? Я сам в растерянности. Между мной и Фимой никогда ничего не было, кроме дружбы и не будет. Рассуди сама, я ведь…

– Нет, Паша! – волком смотрит на меня любимая женщина. – Я не хочу ни видеть, ни слышать тебя. Сейчас я хочу к своей маме, и я еду к ней, так что не смей мне мешать! Просто будь человеком и уйди с дороги!

Отчаяние и боль в ее голосе убеждают меня, что спорить бесполезно. Ксюше нужно все обдумать и переварить на трезвую голову, а в тот момент она явно не в состоянии сделать это, так что я отпускаю ее, оставаясь один в разгромленной квартире и убивая бесконечную ночь наведением порядка, потому что заснуть все равно не могу. А сегодня утром посылаю цветы на адрес ее матери, а также не оставляю попыток дозвониться до нее. Если и завтра Ксюша не перестанет меня игнорировать, то я просто заявлюсь без приглашения и не уйду, пока мы не обсудим все и не придем к какому-нибудь решению. Я не собираюсь позволять чему-либо разрушить наши отношения. Ребенок – это всего лишь ребенок. Не другая женщина, не что-то, что можно счесть предательством. Ксюша просто не может расстаться со мной из-за этого, мы ведь любим друг друга! Я обязательно все исправлю, мы найдем решение, но рассказывать все это Фиме не вижу оснований. Это не ее проблема. Это только между мной и моей невестой. Поэтому я немногословен в своем ответе на любопытство подруги.

– Когда планируешь поговорить со своими родителями? – спрашивает она, поняв, что подробностей не будет.

– В ближайшее время, – вздыхаю я. – Но я правда считаю, что тебе лучше при этом не присутствовать. Ты сегодня очень перенервничала.