Холокост. Черные страницы. Дневники жертв и палачей - Нина Сигал

легкая, хотя температура уже опустилась ниже нуля. Элиас Клоос, которого забрали из кафе, где он работал, был одет только в белую униформу официанта. Они спали на железных кроватях без матрасов и подвергались постоянным словесным и физическим нападкам со стороны начальника лагеря Иоганна Стевера, которого прозвали «de Blaffer» – «тявкающий пес»{74}.

В этом лагере они оставались до 27 февраля, когда ранним утром их подняли и отвезли на железнодорожный вокзал Схоорл. Затем через Алкмар (Нидерланды), а затем Кассель (Германия) заключенные были доставлены в Бухенвальд – концлагерь рядом с городом Веймар. Весь путь занял двадцать четыре часа. Бухенвальд находился посреди леса, примерно в пяти милях от железнодорожной станции, и заключенные были вынуждены направляться к нему туда по тропинке, известной под названием «Кровавая улица».

В Бухенвальде евреи, задержанные в Амстердаме, подвергались жестоким испытаниям на выносливость. Их заставляли часами неподвижно стоять на морозе в тонких тюремных пижамах. По утрам их запрягали, как лошадей, и заставляли возить так называемую «еврейскую повозку».

В течение трех месяцев после прибытия в Бухенвальд сорок семь заключенных из этой группы скончались по различным причинам. Двоим удалось чудом выжить. Одним из них был Геррит Блом, коммунист, которого подозревали в организации всеобщей забастовки. Его отправили обратно в Амстердам, где судили как политического заключенного и снова этапировали в другие концентрационные лагеря, однако он сумел пережить войну. Макс Небиг, которого задержали, когда он покупал подарок на день рождения своему брату, выжил в Бухенвальде, потому что повредил ногу и был переведен в лазарет. Несмотря на то что там он подвергался ужасающим медицинским экспериментам, другие заключенные смогли защитить его, и он не был отправлен в Маутхаузен.

22 мая 1941 года всех оставшихся евреев, захваченных во время полицейского рейда в Амстердаме, отправили в Маутхаузен – концентрационный лагерь в Австрии, недалеко от города Линц, в котором родился Гитлер{75}.

Я посетила Маутхаузен в 1990-х годах вместе со своей матерью в ходе нашей поездки в Восточную Европу в поисках своих семейных корней. Она не навещала ни Венгрию, ни Чехословакию с тех пор, как в 1949 году десятилетней девочкой бежала через Италию в Австралию. В 1989 году, после падения Берлинской стены, а вместе с ней и «железного занавеса», она стала проявлять интерес (правда, несколько неуверенно) к той родине, которую вынуждена была покинуть ее семья.

В отличие от некоторых концентрационных лагерей, которые были разрушены или иным образом уничтожены отступавшими немецкими войсками в конце войны, Маутхаузен относительно хорошо сохранился. Что мне запомнилось, так это высокие крепостные стены в средневековом стиле, бараки со скрипучими деревянными двухъярусными кроватями, где заключенные спали бок о бок друг с другом, и центральная достопримечательность – огромный каменный карьер, где евреи работали как каторжные, пока не умирали от истощения.

Мы выбрали экскурсию с гидом, чтобы можно было, не разговаривая самим, спокойно послушать его объяснения. Я помню рассказ гида о «лестнице смерти», сделанной из крутых, неровных камней. Ступени этой лестницы были специально построены таким образом, чтобы невольники спотыкались, падали, когда их заставляли бежать вверх или вниз, и впадали в панику. Обычно их при этом преследовали собаки, а по бокам «лестницы смерти» стояли эсэсовцы с хлыстами и пистолетами. Если бегущие падали, они тем самым подписывали себе смертных приговор. Слабых требовалось заменить. После этого другим заключенным приходилось нести тела погибших вверх по ступеням.

Помню, как, стоя у чашеобразного основания карьера и глядя вверх на зубчатые скалы, мы услышали от гида, что большинство заключенных умерли от голода и переутомления, но некоторые погибли и в результате пыток. Их, например, раздевали догола и обливали ледяной водой или же заставляли стоять в течение нескольких часов во время подсчета присутствовавших на летней жаре или на леденящем зимнем ветру. Он также упомянул, что некоторых заключенных, в том числе голландцев, сбросили со склона скалы.

По какой-то причине этот факт о голландских евреях надолго запомнился мне. Помню, тогда я еще подумала, что я предпочла бы выбрать: погибнуть, разбившись в каменоломне, или бессмысленно перетаскивать камни, как Сизиф, или взбираться, задыхаясь, по «лестнице смерти». Я представила себе, как Эмерих таскал здесь камни и наблюдал, как голландские евреи падают со скалы навстречу своей смерти.

Но был ли рассказ гида точным? Голландский историк Геерт Мак упомянул кое-что об этом в своей книге «Амстердам: краткое описание жизни города». Через четыре дня после их прибытия в Маутхаузен Геерт Мак написал: «Десять человек, прыгнув со скалы, разбились насмерть в глубоком каменном карьере, держась за руки»{76}. Эта версия звучит более романтично, однако вместе с тем она кажется сомнительной.

Я спросила Уолли де Ланг, имеются ли в ее исследованиях данные о том, что некоторые жертвы из числа задержанных в результате полицейского рейда в Амстердаме погибли таким образом. «Их подталкивали к краю карьера или заставляли прыгать, а порой просто предлагали им прыгнуть, не оставляя другого выбора, – ответила она. – Иногда они сами предпочитали прыгнуть, потому что, по крайней мере, это было быстрее, чем ждать, когда ты умрешь от непосильной работы».

Пятеро голландцев из группы задержанных в результате полицейского рейда в Амстердаме скончались в течение пяти дней после прибытия в Маутхаузен в мае. Еще пятеро умерли в июне, сорок один человек в июле и тридцать пять в августе. Затем, внезапно, в сентябре, согласно официальным извещениям о смерти, одновременно умерло 190 человек. Что было еще более странным, так это то, что они, как оказалось, умерли в алфавитном порядке. Так, 1 сентября скончалось двадцать семь человек, все фамилии которых начинались на «А», «B» или «C». На следующий день умерло двадцать четыре человека с фамилиями, начинавшимися на «C» и «D», – и так далее. Это продолжалось до 6 сентября, когда сразу же умерли последние из этой группы – двадцать восемь человек.

Как выяснила Уолли де Ланг, этих людей, ослабевших от непосильной работы и почти умиравших от голода, перевезли из каменоломни Маутхаузена в расположенный неподалеку замок Хартхайм в Алковене (Австрия), в нацистский центр эвтаназии. Этот замок ранее использовался для убийства инвалидов смертельным газом в рамках нацистской программы, известной как «Акция Т4». В 1941 году программа стала называться «Акция 14F13», ее целью было уничтожение тех заключенных концлагеря, которые больше не могли работать, чтобы, таким образом, освободить место в Маутхаузене для новых рабов. Евреи из Амстердама стали его первыми жертвами.

«У большинства из этих людей нет ни могил, ни надгробий, – сообщила мне Уолли де Ланг. – Нигде не зафиксированы и неизвестны даже их имена».

* * *

Хотя почти никто в Нидерландах до 1941 года даже не слышал о Маутхаузене, само это слово в последующем стало для голландцев синонимом бесследного исчезновения. Голландские евреи прозвали Маутхаузен «Моордхюзен» (Moordhuizen), где «моорд» означает «убийство», а «хюзен» – «дома́». «Дома убийств». После Февральской стачки евреям, которые не выполняли беспрекословно приказы «Зеленой полиции» или нацистские предписания, угрожали отправкой в Маутхаузен – и это была ужасающая перспектива. «Маутхаузен был угрозой, которая нависала над каждым, кто оказывал сопротивление, и все знали, что Маутхаузен означает смерть»{77}.

Ло де Йонг однажды упомянул на одной из своих лекций: «Евреи в Нидерландах были убеждены, что отправка в Маутхаузен равносильна смертному приговору. Так, в июле 1942 года немцы объявили, что евреи (при этом они не сказали «все евреи») будут отправлены в трудовые лагеря в Восточной Европе («трудовые лагеря», заметьте!). Это сопровождалось заявлением личного представителя Гиммлера в Нидерландах о том, что каждый еврей, который попробует скрыться, будет отправлен в Маутхаузен»{78}.

Тем не менее полицейские рейды в Амстердаме в 1941 году не стали, как ожидалось, началом череды депортаций голландских евреев в Маутхаузен. Всего из Нидерландов в австрийский концлагерь были отправлены пять транспортов с заключенными, и все – в том же 1941 году. Около 1750 голландских евреев скончались в Маутхаузене в 1941 и 1942 годах – это была небольшая часть из 102 000 погибших во время Холокоста в Голландии.

К середине 1941 года канцелярия СС в Гааге уже работала над своим гораздо более всеобъемлющим планом «удаления евреев», направленным на создание двух гораздо более эффективных центров уничтожения, оснащенных новой технологией, которая позволяла уничтожать тысячи людей одновременно. Нацисты использовали то, чему они научились в ходе