Маньякой - Константин Владимирович Ежов

Приступил.

Сначала – корпус. Срезал погнутую бронепластину. Под ней обнажился каркас: титан-карбон, отличное состояние. Тут же наложил замену, аккуратно прижимая кромки, чтоб пошёл ровный шов. Понадобилось три разных типа сварки, чтобы не сжечь соседние модули. Руки вспоминали движения быстрее головы.

Потом – подвесы. Снял старые и поставил из своих запасов те самые, которые никто не хотел брать, потому что "устаревшие". А по факту – проверенные, надёжные, с запасом прочности вдвое выше заявленного. Они входили в гнёзда чуть плотнее, чем хотелось бы, но потом сели как родные.

- Ну вот… – пробормотал себе под нос, протирая лоб рукавом, – началось.

Затем – внутренний слой интерфейсов. Это было сложнее. Там – почти живая сеть. Структура, частично построенная на органике, на волокнах, реагирующих на ток и импульсы владельца. Подключать их напрямую – риск. Но заранее подготовил буфер, собрал его ещё за прошедшие дни, предчувствуя, что клиент вернётся не просто за заменой шестерёнки. Так и вышло.

Буфер сел между нейросетью и ядром. Проверка прошла успешно. Мигнул индикатор связи.

И только тут понял: работаю уже второй час без паузы. Без мыслей о дарах. Без паники. Без образов вспоротых тел и мозгов, прилипших к пальцам. Только техника, инструменты и нужный ритм.

А потом – он "завёлся".

Тихо. Почти незаметно. Левый привод активировал микропитание. Модуль ожил, словно почувствовал, что его снова собирают в нечто единое. Успел лишь выдохнуть – и сразу же отключил всё, что мог. Нафиг надо. Запускать чужой доспех – последнее, чего хотел в замкнутом помещении.

Но этот момент – пробуждения машины – был для меня чем-то большим. Как будто снова вспомнил, кем был. И почему вообще этим занимался.

Даже если ты теперь "сверх", не забывай, кто ты есть на самом деле. Тот, кто чинит то, что другие считают сломанным навсегда.

Мельком глянул на угол, где стояли те самые картонные коробки с лентами и бирками. Броня, техника, проекты, обломки чьих-то судеб. Всё моё. Мой мир.

И он, чёрт подери, до сих пор жив.

Ладно, на сегодня с этим хватит.

Экзоскелет стоял на подвесах, собранный процентов на сорок. Больше – не требовалось. Во всяком случае, не сейчас. Отключил питание, свернул инструменты, провёл рукой по ребристой броне и подумал: ещё немного – и он снова оживёт. Но не сегодня. Уж точно не сегодня.

На душе было странно: как будто усталость наконец догнала. Или, может, просто пришло время делать что-то, не связанное с опасными экспериментами, нейросетями и слишком дорогим дерьмом, за которое могут потом прийти с вопросами. Хотя бы немного… рутинной, спокойной, понятной работы.

Потому обернулся.

В дальнем углу, под стеллажами, ждали своего часа они. Старые, битые, забытые, погнутые и немые. Роботы. Помощники, дроны, автономные платформы, модульные сборки и даже один старый гуманойд из эпохи, когда считалось крутым, чтобы техника выглядела "как человек", прямо совсем-совсем. Вся эта гвардия прошлого – моя личная армия Frankenstein’а. Всё, что можно восстановить – восстановлю. Всё, что не подлежит – пойдёт на запчасти.

Потому закатал рукава, скинул куртку на крючок и включил нижний свет — тёплый, жёлтый, приглушённый. Не лабораторный, а рабочий. Такой, под который хорошо ковыряться в кишках техники и напевать что-то себе под нос.

Первым пошёл на стол робот-курьер. Бок пробит, датчики заляпаны, один из трёх колёсных модулей вывернут под неестественным углом. Модель старая, но с характером. Прежний хозяин, похоже, использовал его как тренажёр для агрессивного вождения.

- Ну что, дружище, вскрытие покажет, – пробормотал чисто для себя, вытаскивая инструмент.

Снял кожух. Вытащил испорченный стабилизатор. Пошёл к полке, открыл старую коробку с "продуктами каннибализма". Там – всё: платы, шлейфы, модемы, шестерёнки, адаптеры, целые секции протезов и приводов. Разобранные до винтика старые собратья. Некоторые из них помнил поимённо.

"Извини, Макс. Но твой гиростаб всё равно лучше, чем у этого."

Операция прошла успешно: вырезал, вставил, перепаял, проверил. Курьер ожил. Моргнул линзой. Прокатился сантиметров на десять, после чего сдох обратно. Но – уже лучше. Ведь что там доделать уже "знал".

- Вот и славно. Завтра допаяем тебя до конца.

Следом был летающий дрон. Без пропеллера, с покоцанным кожухом и блоком связи, который давно приказал долго жить. Вытащил из глубины кладовой аналогичный модуль, выдранный когда-то из полицейского патрульника. Протестил – рабочий. Пришлось подпилить разъёмы и подогнать протоколы. Но всё срослось. Через полчаса дрон уже висел у потолка и клацал стабилизаторами, словно вспоминал, каково это – быть в воздухе.

Понимающе усмехнулся.

Вот она, магия. Настоящая. Не та, что с сигнатурами, всполохами и таинственными агентами. А та, что в железе. В паяльнике. В точной руке и понимании, что сломанное – это не конец. Просто начало чего-то нового.

Пока дрон кружил над столом, включил проект из коробки с пометкой “???” – то ли шутка, то ли загадка. Куски корпуса, пара модулей связи, половина гуманоидного черепа, похожего на кибернетический черепаший панцирь. Неясно, что это было в изначальном виде – возможно, помощник для стариков или образовательный бот из частной школы.

- Сегодня ты станешь основой для кого-то другого, – сказал ему по-доброму. – Реинкарнация через каннибализм. Поехали.

Вытащил из него пару отличных сервоприводов, модуль ориентации и крошечный стабилизатор резервного питания. Установил их в недособранного домашнего ассистента – того, который должен был уметь наливать кофе и пылесосить, но вместо этого когда-то спалил квартиру хозяев.

Кстати, отличная идея – поставить ему модуль речевого фильтра, чтобы не болтал всякую чушь. Записал себе в заметки.

Время летело. Примерно через час понял, что восстановил уже пять единиц – отчасти, местами, временно. Но они дышали. Мигали лампами. Пытались вспомнить своё предназначение.

А главное – в голове наконец воцарилась тишина.

Ни образов. Ни страха. Ни чужих даров, чужих лиц, чужой крови.

Только я сам. И железо. И бесконечный, как вселенная, ресурс сломанных вещей, ждущих своего шанса.

Ещё раз глянул на висевший у стены экзоскелет. Словно в нем тоже теплилось что-то, наблюдавшее за происходящим.

- Не волнуйся, мы и до тебя доберёмся, – сказал для него вслух.

А потом повернулся к последнему ящику – тому, где валялась одна странная вещь. Коробка с техникой, которую приволок когда-то по пьяни с подпольного аукциона. Тогда ещё не знал пределов данного тела, вот и перебрал. Никто не мог понять, что это. Я тоже. Но она… иногда сама включалась. И тихо