Вечная сталь - Григорий Игнатов

о незарегистрированных голубокровных и грязнокровных.

Таких, как Блейд. Обращенных кем-то веселья ради в юном возрасте и оставленных гнить в канаве. Им еще везло, если голубокровные не убивали их сразу. А может, и не везло. Блейд вспомнил тяжелую железную клетку и непрекращающийся стук капель в темноте. Голод, пожирающий изнутри, пока не начинаешь вопить от боли. Викерсу нравилось держать его взаперти и морить голодом. Кровь успокаивала голод, не давала человеку превратиться… в кое-что похуже. А без крови Увядание быстро настигало обращенного, и человек становился вампиром уже через месяц.

Блейд был прорывом Викерса. Три месяца без крови, а не обернулся. Каким-то образом ему удалось сдерживать голод внутри себя. И только это спасло его шею от гильотины. Викерс пожелал узнать, как пленнику это удалось, но не поверил Блейду.

«Я разорвал сестру на части. И больше не сорвусь, не потеряю над собой контроль».

Эмили. Воспоминания о ней поддерживали в нем силы.

Блейд моргнул и вернулся в реальность. Воспоминания были настолько живыми, словно это случилось вчера. Улыбка Эмили, которую сестра приберегала только для него…

Но сейчас он смотрел на стиснутые, тонкие губы улыбающегося Колчестера.

— Значится, кто-то что-то скрывает, — ответил Блейд. — И не сообщил о пропаже голубокровного. Если это неуправляемый грязнокровный, то кто его заразил?

— Это незаконно! — промычал Дебни.

Блейд елейно уточнил, не сводя глаз с Колчестера:

— Правда? А ведь я тута стою. Живое свидетельство вашей лжи, сколько бы вы не пытались мя убить.

Бэрронс с любопытством следил за разговором.

— Викерсу сделали суровый выговор.

— Этого недостаточно, но однажды он заплатит.

Колчестер дернулся, но Блейд успел поднести нож к его горлу, не дав противнику пошевелиться.

— На вашем месте, твоё герцогство, я б не рыпался, или перережу горло от уха до уха. Любезный подарочек моему дружку Викерсу. Он ведь в те души не чает. Любимый младший кузен.

— Довольно, — вмешался Бэрронс. — Вы передали послание, а теперь исчезните, пока мы не решили, что вы зашли на чужую территорию.

Блейд поднял глаза и улыбнулся.

— Ага, но вы-то в моей вотчине, не я тут чужак.

Толпа взревела, а с ринга послышалось бульканье умирающего. Колчестер пытался не дышать, на воротнике появилась тонкая кровавая линия.

Блейд еще немного поглядел Бэрронсу прямо в глаза, затем отступил.

Колчестер вздохнул, сплюнул и попытался подняться.

— Сукин ты сын!

Бэрронс схватил спутника за руку и заставил снова опуститься.

— Сядьте! Люди смотрят.

— Так пусть смотрят, как я прикончу эту чертову дворнягу! — возразил Колчестер.

Дебни осмотрелся.

— Только не здесь.

Колчестер прищурился и с ненавистью зыркнул на Блейда.

— Ты за это заплатишь!

Тот пожал плечами.

— Ага, но у тебя для этого кишка тонка!

Вдруг что-то в толпе привлекло внимание Бэрронса. Его глаза расширились, а затем он слишком поспешно отвел взгляд.

Блейд перекинул ногу через перила и посмотрел, что такого тот заметил в море людей. Через толпу шла Онория, едва узнаваемая в угольно-серой шерстяной шали, накинутой на голову. Она двигалась по пятам за Уиллом, который прокладывал дорогу к ложе господина.

Бэрронс снова скучающе оглядел толпу, но на секунду дольше задержал взгляд на девушке. Он знал ее достаточно хорошо, чтобы вычислить, лишь скользнув взглядом по лицу. И голубокровный не хотел, чтобы кто-нибудь это понял.

Откуда? Блейд стиснул перила, чувствуя в себе что-то жестокое. Это суровое и первобытное существо хотело вырвать у голубокровного глотку. Кто ей Бэрронс — друг или любовник? Почему скрыл их знакомство? Если они с Колчестером приятели, Бэрронс бы привлек его внимание, а тот мог притащить беглянку к Викерсу и получить солидное вознаграждение.

«Через мой труп».

Блейд холодно улыбнулся:

— Приятного вечера, жентльмены. Седня пользуйтесь моим гостеприимством. Однако на вашем месте, больше бы я сюды не заявлялся. Бывайте.

Он насмешливо отсалютовал и спрыгнул с перил.

Пробираясь через толпу, Блейд сунул руки глубоко в карманы. Он сейчас свернет ей шею! И Уиллу за то, что привел ее сюда. Каким местом они думали?

Блейд схватил Онорию за руку, как только они дошли до лестницы в его ложу. Беглянка вскрикнула, но, увидев, кто ее схватил, прикрыла рот рукой и выдохнула:

— Блейд.

Уилл быстро обернулся, а заметив ярость в напряженном теле господина, отшатнулся. Блейд толкнул к нему Онорию:

— Уведи ее отсюды! Живей!

Она врезалась в бок Уилла, а Блейд прошел мимо, вроде как игнорируя парочку, и прошипел:

— Отведи ее домой. И проследи, чтоб не было хвоста.

— Что происходит? — спросила Онория.

Блейд мрачно искоса посмотрел на нее:

— Тут за мной присматривает тройка из Эшелона. Иди с Уиллом и не нервируй парнишку. Я вернусь, как только от них избавлюсь.

Онория побледнела.

— Что они тут делают?

— Обожают кровавый спорт. А теперь марш отсюда.

Если кто-то за ним и наблюдал, они не осмелятся связываться с Уиллом. Любой голубокровный понимал, что значат желтые глаза и чего ждать от крепкого парнишки. Вервульфен в ярости берсерка способен в одиночку расправиться с шестью голубокровными. Поэтому их почти истребили в Англии или держали в клетках Эшелону на потеху.

Как Блейд и подозревал, Бэрронс наблюдал за ним, сложив руки на груди. И, послав врагу леденящую улыбку, одними губами сказал «Моя», зная, что этот голубокровный может читать по губам.

* * *

Онория, стиснув кулачки, сидела в гостиной. Уилл помешивал угли, а человек по имени Дровосек катал по полу большой клубок пряжи рядом с Ларк, пытаясь развлечь огромного тринадцатикилограммового кота, который лениво постукивал лапой. Несмотря на мрачную внешность, мужчина по-детски улыбался. Девчушка прижалась к его плечу и устало моргнула.

Дверь распахнулась, и вошел Блейд. Онория напряглась.

Ярость на его лице сменило обычное холодное безразличие. Он щелкнул пальцами, привлекая внимания Ларк и Дровосека.

— Вон! — И обвел взглядом всех, включая Уилла. — Ларк пора баиньки, а вам двоим — на крыши. Туман настолько густой, шо по нему можно ходить. За мной, вроде б то не следили, но с ними никогда не знаешь наверняка. Этих ублюдков не учуять!

Уилл отвернулся от камина.

— Я пытался ее отговорить.

— Верю и не виню тебя. Эту чертовку не переспоришь.

Подручные молча вышли, даже не посмотрев в сторону Онории. Теперь они с Блейдом остались вдвоем. Наедине.

Господин