Парадокс пениса. Уроки жизни из мира животных - Эмили Уиллингем

далеко он входит в половые пути партнерши, влияют ли его длина, толщина и способность говорить (шучу, конечно) на половой успех владельца и т. д. и т. п. Исследователи даже проверяли, какое давление может выдерживать бакулюм[87] и какой гибкостью он обладает.

Бакулюмы весьма разнообразны по форме и строению. Иногда это обычная трубчатая кость, иногда он похож на скребок, гвоздодер, трезубец, топор или что-то вроде крючковатой руки. Такого рода разнообразие позволяет предположить серьезный эволюционный отбор под действием каких-то очень специфических факторов.

Несколько примеров бакулюма. Рисунок В. Г. Кунце по Stockley, 2012

Однако на самом деле для каждого из многочисленных признаков бакулюма свидетельства его эволюционного преимущества неоднозначны. Глубина проникновения?{40} Разная. Строение? Разное. Тип брачных отношений (полигамия или моногамия)? По-разному. Соотношение с размером тела самца?{41} Разное.

Поэтому чаще всего исследователи приходят к выводу о том, что «бакулюм в значительной степени остается загадкой».

И, наконец, главное правило биологии — исключение из правила. Бакулюм есть у гекконообразных ящериц и, конечно, варанов. Комодский варан имеет даже не один, а два бакулюма, по одному на каждый гемипенис. Да, у варанов двойной костяной член. На меньшее они не согласны.

Недостающее звено

Как вы еще несколько раз увидите в этой книге, даже небольшие изменения ДНК могут привести к существенным анатомическим трансформациям. Возьмем, например, шипы на половом члене. Если вы человек, вы не можете этого сделать, потому что у людей нет шипов на пенисе. Ну а у других животных бывают: небольшие, вроде гусиной кожи (это как раз то, что не хочешь представлять, думая о пенисах), которые помогают самцу ввести член в половые пути самки и обеспечивают получение от нее некоторой положительной обратной связи, либо более крупные, служащие своего рода якорями и помогающие продлить проникновение, чтобы повысить шансы на репродуктивный успех{42}.

У людей ничего такого не вырастает. Было предположение, что перламутровые папулы полового члена — небольшие бугорки, которые иногда образуются на коронке головки пениса, — это рудиментарные остатки шипов, но это не так. Папулы довольно распространены и есть у 18 % мужчин, но встречаются также и на женских гениталиях. Некоторые люди ошибочно считают их бородавками. С возрастом папулы обычно уменьшаются в размере.

Если бы у людей и были шипы на половом члене, эти шипы выглядели бы по-другому. Мы знаем это, потому что они есть у наших ближайших ныне живущих родственников: горилл, орангутанов, гиббонов, макак-резусов, мартышек и галаго. Другими словами, мы не вписываемся в общую картину. Что же произошло?

Это еще одна история (будут и другие) о том, насколько большое значение может иметь изменение всего одного участка ДНК. Исследователи, сравнивая ДНК шимпанзе и человека, выявили у шимпанзе 510 последовательностей, отсутствующих у людей. Среди них, в частности, был энхансер, контролирующий использование расположенного на Х-хромосоме гена — рецептора гормона. Этот андрогеновый рецептор распознает гормоны, которые обеспечивают развитие «мужских» черт: широкая грудная клетка, растительность на лице и т. п. (ни одна из этих черт жестко не сцеплена с принадлежностью к мужскому полу). У котов и мышей эти гормоны (в основном тестостерон и его гормональные родственники) способствуют росту усов (они являются у этих животных органами чувств), а также шипов на половом члене. Приматы, у которых в норме на половом члене тоже есть шипы, после кастрации теряют их по мере снижения выработки андрогенов. Если нокаутировать соответствующий ген-рецептор у самца мыши, шипы у него на пенисе вообще не сформируются.

У людей отсутствует этот энхансер, поэтому у нас нет ни высокочувствительных усов, ни шипов на члене. Считается, что крайнее «упрощение морфологии шипов полового члена» (то есть полное их отсутствие) обычно связано с моногамией приматов.

Насколько большое значение имеет потеря шипов на пенисе для нашей эволюционной истории? Судя по результатам секвенирования доступных нам ДНК представителей Homo neanderthalensis и денисовцев (это другой вымерший вид рода Homo), у них на членах тоже не было шипов. Вполне логично, если учесть довольно убедительные генетические данные, свидетельствующие о том, что и те и другие спаривались с древними Homo sapiens, и, возможно, довольно часто.

Поэтому лучше притормозить, когда мы говорим о том, насколько человеческая ДНК похожа на ДНК какого-нибудь родственного нам примата. Мы произошли от общего прародителя, поэтому их сравнение полезно для анализа произошедших эволюционных изменений и их причин. Но такое отдаленное генетическое сходство — совсем не повод вести себя как шимпанзе или бонобо. Или оправдывать такое поведение.

4. Многофункциональный пенис

Французскому естествоиспытателю и врачу Жану Дюфуру (1780–1865) принадлежит известное[88] высказывание: «Орудие совокупления — это сложнейший орган или даже скорее искусный инструмент». Но, как мы узнали из предыдущей главы, нет никаких очевидных причин думать, что для совокупления животным нужно что-то более сложное, чем трубка, которую можно ввести в партнера. И все же — о-ла-ла! — их пенисы часто устроены гораздо сложнее. Ну а наш нет. Человеческий пенис — это просто трубка, по которой сперма передается половому партнеру. Однако люди сопровождают процесс передачи спермы всплеском эмоций и визуальными признаками возбуждения, что делает процесс совокупления приятным.

О многофункциональности

Как мы узнали из предыдущих глав, природа часто преобразует в интромиттум различные части тела, в результате чего его функции совсем не всегда ограничиваются копуляцией. Для большинства существ интромиттум — это нечто гораздо больше, чем просто орган для передачи гамет партнеру по спариванию. С его помощью можно также найти, привлечь, а иногда и убить этого партнера, вывести из строя соперника или его сперму, если она все еще находится в половых путях самки. Иногда интромиттум становится взрывчаткой, мечом или тараном. Звучит агрессивно, но животные не всегда получают у партнера согласие на спаривание.

Лигула равнокрылой стрекозы, приспособленная для удаления семени. Рисунок В. Г. Кунце по Eberhard, 1985

Чемпионами по «обезвреживанию» спермы предшественника могут считаться равнокрылые и разнокрылые стрекозы. Их лигула (это еще одно название интромиттума, хотя в публикациях оно редко используется) оснащена крючками, форма которых зависит от вида конкретной стрекозы{43}. Именно с их помощью самец удаляет чужую сперму перед тем, как оставить свою собственную. Этот процесс был впервые описан в 1979 г. Джонатаном Ваагом из Брауновского университета.

Стрекозы далеко не единственные животные, которые используют интромиттум для удаления спермы соперников из половых путей партнерши. Так делают