Зелёный шум - Анатолий Иванович Дементьев

косуль разрешили только в последние годы, да и то в немногих районах и на короткий срок. Причём охотнику надо иметь специальное разрешение — лицензию.

Среди охотников-любителей, наверно, мало найдётся таких, кто бы отказался участвовать в редкой и интересной охоте на косулю. Поэтому, когда в октябре 1951 года на Южном Урале дозволили отстрел козлов, среди моих знакомых стала организовываться бригада любителей зверовой охоты. Я тоже примкнул к ним, больше из любопытства, так как об охоте на косулю знал только по рассказам.

Наша бригада из пяти человек дважды выезжала в леса в районе села Бродокалмак, но неудачно. Приезжая на место, мы приглашали знакомых сельских охотников и с их помощью начинали искать косуль. Половина стрелков становилась на номера, как и при любой другой охоте нагоном, а остальные шли в загонщики. Они прочёсывали лес, постукивая и покрикивая, старались выгнать животных на линию огня. Потом стрелки подменяли загонщиков, а загонщики занимали места стрелков. При втором загоне прочёсывался другой участок леса. Несколько раз удавалось заметить косуль на далёком расстоянии, но пугливые животные уходили, минуя стрелковую линию…

И вышло так, что первая встреча с косулями произошла совсем неожиданно для меня, уже после двух таких выездов.

В один из воскресных дней я взял ружьё, лыжи и отправился в сторону озера Кременкуль. Думал потропить зайцев, если посчастливится. Ночью выпала отличная пороша, и на чистом, мягком, как нежнейший пух, снегу были хорошо видны следы лесных обитателей.

Я старался найти свежие, или, по выражению охотников, горячие следы беляков, но зайцы куда-то попрятались и, видимо, ночью, после пороши, не выходили кормиться.

Солнце уже прошло зенит и потихоньку стало спускаться к западу. Синеватые тени от деревьев на искрящемся снегу быстро удлинялись. Зимний день короток, часа через три-четыре начнёт смеркаться. До города было не близко, и я решил возвращаться, не желая ночью блуждать по лесу. К тому же мороз крепчал. По отлогому склону скатился в небольшую низину и собирался пересечь видневшуюся сквозь ветки деревьев поляну. И тут, неожиданно, я увидел косуль. Их было три: две стояли вместе, третья чуть поодаль.

Я замер на месте, боясь малейшим неосторожным движением выдать себя и спугнуть животных. Стоял как завороженный, стоял и любовался. И нельзя было не залюбоваться этими прекрасными созданиями природы, достигшей здесь удивительного совершенства. Пропорции и изящество всех линий животных были поразительны.

Припомнилась виденная давно картина какого-то художника, фамилию его я, к сожалению, не запомнил. Он изобразил точно такой же зимний лес, только залитый холодным лунным светом, а возле засыпанного снегом кустика — двух косуль, настороженно повернувших головы в сторону леса: вероятно, оттуда донёсся подозрительный шорох. Врагов у косуль немало, и единственное спасение от них — бегство. Позы животных передавали готовность мгновенно сорваться с места и, как вихрь, умчаться дальше от опасного места.

Бывают моменты, когда охотник уступает место человеку, которому великая природа говорит: смотри, любуйся, но не поднимай руку на эту красоту. Она создана для тебя, человек, береги её.

Не знаю, у кого бы поднялась рука на этих косуль и спокойно послала бы смертоносный заряд. У меня она не поднялась…

Никогда раньше не охотясь на козлов, я ещё не успел заразиться желанием добыть редкий трофей, и это тоже, быть может, сыграло какую-то роль. О том, что в Сосновском районе воспрещалась охота на косуль, я в те минуты даже не вспомнил.

Сколько прошло времени — не знаю. Может быть, минута, а может, десять. В таких случаях теряешь контроль. Косули, не подозревая о присутствии человека (слабый ветерок дул на меня), спокойно обкусывали мелкие ветки на деревьях. Внезапно все они разом повернули головы в мою сторону и замерли. Чем-то я себя всё-таки выдал, или ветер, чуть изменив направление, донёс до них тревожный подозрительный запах, предупреждая об опасности.

Секунду-другую косули еще стояли не двигаясь. Потом, словно по молчаливому уговору, все повернулись к лесу, пересекли поляну и скрылись среди деревьев. Чудесная картина — сказка зимнего леса — исчезла.

РЫЖАЯ

Лисица выбежала на полянку и остановилась. Втянула воздух — обычные запахи. Острые уши, как два локатора, задвигались, ловя лесные шорохи. Ничего подозрительного, вокруг спокойно. Словно не доверяя этой тишине, она постояла ещё немного, всматриваясь в кусты на той стороне поляны, потом быстро пересекла открытое место. За ней потянулась ровная цепочка аккуратных следов.

Как только начались морозы, трудно стало добывать пищу. Всё реже удавалось поймать осторожного тетерева или зайца. Тетерева теперь сбились в стаи и в одиночку не летают. Рассядется такая стая на верхушке берёзы — достань попробуй. Мало того, что на землю не спускаются, так и вообще близко не подпускают. Лису издалека видно на белом снегу. Кто-нибудь из стаи обязательно заметит мелькнувшую среди деревьев рыжую плутовку. Миг — и все птицы срываются с веток, улетают подальше от опасного места.

Правда, иногда удаётся набрести на тетеревиную ночёвку в снегу. Но и тут надо немало хитрости и ловкости, чтобы добыть обед. Малейшая неосторожность, и начнут со всех сторон с треском взлетать чёрные и пёстрые перепуганные птицы. Только снежная пыль засверкает в воздухе.

А какие хитрые стали зайцы. За ночь так напетляют, что едва разберёшься в их запутанных следах. На день ложится заяц в такое место, что и не подберёшься к нему. Лисицу видно издалека, а у зайца шубка белая. Как задаст стрекача — словно растает среди снега.

А снега нынче выпало много, и это тоже плохо: до мышей — главной лисьей пищи — трудно добраться. Можно бы в деревню отправиться, там всегда найдётся чем поживиться: на колхозной ферме полно и гусей, и уток, и кур. Птицы глупые, взять их ничего не стоит, если бы… если бы не свирепые деревенские псы. Собаки сразу учуют непрошеного гостя и, чего доброго, поплатишься за курятину собственной шкурой. Нет, уж лучше поискать какую-нибудь добычу в лесу.

Перебежав полянку, лисица снова углубилась в лес и внезапно замедлила бег. Её внимание привлёк кусочек мяса на снегу. От него струился такой аппетитный запах, что у голодной плутовки даже в животе защекотало. Откуда здесь мясо? И почему до сих пор никто его не взял?

Проглотив слюну, лиса осторожно приблизилась, но сразу схватить мясо не решилась. Обошла вокруг и, осмелев, сделала шаг, второй к мясу. Ещё шаг… ещё… Запах мяса дразнит и нет больше сил устоять перед соблазном. Не успела рыжая дотронуться до лакомого куска, как из снега выскочили и с лязгом