Города Беларуси в некоторых интересных исторических сведениях. Гродненщина - Юрий Татаринов

Руководил восстановительными работами иерей Владимир Петрович Ровда. Он священнослужительствовал в этом храме с 1921 по 1962 гг. Храм был восстановлен и 19 августа 1929 г. состоялось его торжественное освящение. В тот день храм освятил уполномоченный епархиальных властей наместник Свято-Духова монастыря города Вильно архимандрит Сований.

В 1944 г. в результате бомбардировок Сморгони здание Спасо-Преображенской церкви было опять повреждено. Владимир Петрович Ровда вынужден был вновь заняться его восстановлением. Освящение вновь возрожденного храма состоялось в 1948 г.

Храм закрыли в 1962 г. Поздней осенью того года с его колокольни сбросили колокола, а с куполов — кресты. В конце 60-х гг. металлическим шаром на тросе разбили и само здание. Сразу после этого на том месте начали поспешно возводить здание почты.

(По материалам А.М. Кулагина из книги «Эклектика», изданной в 2000 г.)

В начале XX в. в Сморгони построили костел в редкой для Беларуси архитектуре того времени — в неороманском стиле.

Храм представлял собой трехнефную двухбашенную базилику с трансептом. Главный фасад украшали две четырехъярусные четырехгранные башни высотой 30 метров каждая и треугольный фронтон между ними. Все окна — башенные, настенные — и главный вход имели арочную конструкцию. Этот искусственный прием должен был придавать храму архаичность, якобы принадлежность к древности. Над башенными окнами размещались часы. При этом все, без исключения, элементы пластики храма были представлены высококачественной кладкой из ярко-красного кирпича.

Храм был уничтожен в Первую мировую войну.

(По материалам статьи Лилии Новицкой в газете «Рэспублiка» за 6 апреля 2007 г.)

В 1915 г. линия фронта этой войны проходила прямо по территории Сморгони. В сентябре 1915 г. русские остановили здесь немцев и после этого не сдвинулись отсюда в течение 810 дней. За это время по линии фронта был выстроены целые лабиринты окопов и траншей, создано множество дотов блиндажей, десятки километров узкоколейных железных дорог, мостов, паромных переправ через реку Вилию. Более двух лет круглосуточно шла ружейная и пулеметная стрельба, велся огонь артиллерии, в небе кружили самолеты и аэростаты, а временами, когда дул в соответствующем направлении ветер, применялись так называемые «газовые» атаки. Можно представить сколько выстрадали за это время город и его жители.

Царские войска, в состав которых входили поляки, белорусы, русские, граждане других земель тогдашней империи, мужественно противостояли атакам врага, не сдвинулись со своих позиций до тех пор, пока в декабре 1917 г. в Бресте не было подписано перемирие.

При этом именно в пригороде Сморгони имело место символическое событие — был вонзен в землю первый штык, после чего началось братание измученных солдат враждующих армий, которым эта война была не нужна. Солдаты словно прозрели, а властителям ничего не оставалось, как только принять их волю. Это была победа не в войне, а над войной.

Важно, что об этой таинственной войне и, конкретно, об этом братании наконец-то вспомнили. По какой-то причине Первая мировая война осталась неосвещенной. Между тем, на ней гибли люди, и много. Нам следует знать о тех событиях хотя бы для того, чтобы отдать долг памяти погибшим (невинно убиенным). Ведь, они были защитниками Отечества.

Мемориал, создаваемый в белорусском городе Сморгонь, станет первым в мире памятником событиям Первой мировой войны.

Комплекс этого мемориала будет представлять собой своеобразный композиционный триптих. Основная часть комплекса разместится в городском парке Победы. Аллея плачущих ив приведет здесь посетителей памятнику защитникам Отечества. Здесь же будет находиться стена Памяти с описанием событий 810 дней защиты Сморгони и две бронзовые скульптуры — беженца и ополченца. В разных местах города, там, где восстановят линии противостояния, появятся девять памятных знаков в форме Георгиевского креста. Наконец, в юго-западной части города, рядом с трассой Вильнюс — Минск, восстановят 12 немецких дотов и огневые точки. В этом месте будет находиться главная скульптурная композиция мемориала — бронзовая фигура солдата, вонзившего штык в землю.

В истории ничего не бывает поздно. Ибо история — это не только череда событий, но еще и учитель жизни.

ОСТРОВЕЦ

(март, 2008)

На северо-восточной окраине этого поселка, на правом берегу реки Лоша, там, где в нее впадает речка Кегна, расположено земляное укрепление, в свою очередь отделенное со стороны поля рвом и, тем самым, представляющее собой остров. В. Жучкевич считает, что славянское происхождение здешнего поселения напрямую связано с этим укрепленным местом на правом берегу реки Лоши. Известно, что в X–XIII вв. Островеччина находилась в пределах Киевской Руси, входила в состав Полоцкого княжества.

Что касается исконного, более древнего названия этого поселения, то оно могло быть идентичным названию здешнего притока реки Лоши — Кегна.

(По материалам районной книги «Памяць» за 2004 г.)

Можно порадоваться за Островец: на благо этого города поработал один из лучших краеведов Беларуси — главный палеолог отдела древних актов Национального исторического архива Беларуси Герман Брегер. Сведения этого ученого отличаются точностью, насыщенностью информации и чувством уважения, я бы сказал — проникновенного восторга к белорусской истории.

Герман Брегер допускает, что первым в череде владельцев Островца (известным по летописям) был Мартин Гаштольд. В 1464 г. последний выкупил участок земли для своего имения Островец. Мартин Гаштольд был сыном виленского воеводы Яна Гаштольда. В 1464 г. он впервые упоминается как новогрудский наместник. Затем он стал киевским воеводой, а с 1480 г. — трокским воеводой и земским маршалком. Был женат на дочке князя Семена Гавриловича Гольшанского и имел от нее детей Альбрехта и Альжбету. Умер он 3 июля 1483 г., оставив неполнолетних детей.

Детей его опекали мачеха Анна Гольшанская (вторая жена Мартина Гаштольда) и их бабушка по матери Мария Трабская. Достигнувши полнолетия, Альбрехт Мартинович Гаштольд получил в собственность все земельные владения своих предков, в том числе и Островец. В 1503 г. он был новогрудским наместником, участвовал в походе на крымчан, который завершился победой под Городком (близ Витебска). В 1507 г. возглавлял оборону Смоленска в начавшейся в тот год войне с княжеством Московским. 13 июля 1508 г. участвовал в битве под Оршей. Был арестован из-за предательства Михаила Глинского (перебежчика в Москву), а 18 мая 1511 г. на Берестейском сейме оправдан. По указанию Сигизмунта I избран полоцким воеводой. В 1519 г. стал трокским воеводой, а в 1522 г., после смерти своего лютого врага Миколая Радзивилла, занял должности последнего — виленского воеводы и канцлера Великого княжества. До самой смерти он являлся первой особой в стране после короля. В 1506 г. женился на единственной дочери князя Василия Верейского (перебежчика из Москвы) красавице-княжне Софье. У Альбрехта Гаштольда был единственный сын Станислав Гаштольд, которому в 1537 г. отец отписал часть своих имений, в том числе и Островец. Большую же часть имений канцлер оставил в пожизненное пользование своей жене княгине Софье Верейской. Умер Альбрехт Гаштольд в 1539 г.

Станислав Гаштольд — личность довольно загадочная в истории Беларуси. (Кажется, отец не очень доверял ему). Он умер в 1542 г. в возрасте 35 лет. Известность заимел тем, что был женат на дочери гетмана Великого княжества Юрия Радзивилла — самой красивой женщине средневековой истории Беларуси Барбаре Радзивилл[3]. Станислав Гаштольд занимал должность новогрудского воеводы, а незадолго до смерти получил должность трокского воеводы. Умер бездетным.

Все его владения перешли в собственность короля Сигизмунта I. Последний в своем указе от 15 июня 1543 г. записал их на сына — Сигизмунта Августа.

6 марта 1546 г. Сигизмунт Август подарил имение Островец, вместе с фольварками Кевлишки, Нарбутишки и Улимовским, дворянину Ярошу (Иерониму) Корытскому. С 1548 г. Ярош Корытский занимал должности литовского дворного конюшего. Этот человек владел несколькими великокняжескими староствами, бывшими гаштольдовскими имениями. Владелец Островца Ярош Корытский был женат дважды. Первый раз на Анне Андреевне Давойновой, а после ее смерти — на вдове хозяйственного полчашиего Станислава Миколаевича Кежгайлы Софье Александровне Хадкевичевне (дочке Александра Ивановича Хадкевича и княгини Василисы Ивановны Ярославичевны). Однако детей не заимел. Обратившись к королю с просьбой о том, что хочет отписать имение Островец своей жене Софье Хадкевичевне, получил на это 7 октября 1558 г. письменное королевское согласие. В своем завещании от 20 октября 1565 г. он просил похоронить свое тело в островецком костеле, которому заранее отписал некоторые литургические вещи, а ксендзу Соломону Миленскому — 100 копов грошей. Умер Ярош Корытский около 8 декабря 1565 г.